– Я ничего не понимаю! – Рамзее выглядел напуганным и растерянным.
– Конечно! Две с половиной тысячи лет назад ты сражался на арене Колизея. Инкуб сохраняет воспоминания. В нынешний визит на местную планету я захотела вернуть гладиатора. Присмотрела в Лондоне боевую собаку. Кнор с памятью отважного война-германца ждал своего часа в хранилищах Гадеса. Прости, дружок, что я проиграла тебя Лютеру в кости!
– После праздника меня не станет?! – Отважный бультерьер готов был расплакаться.
– Увы, дружок! Таковы правила!
– Свободная воля! – Люцифер значительно поднял мизинец с загнутым когтем. – Достаточно продлить наше пребывание в здешнем мире лишь на миг, и договор утратит силу!
– Или иначе! – тихо проговорила Лукреция. – Местная планета буквально нашпигована дырами, как швейцарский сыр. Сквозь них можно без хлопот нырять в любую временную эпоху и осесть там настолько долго, как нам того захочется.
– Так давайте нырнем! – оживился Рамзее.
– Легко сказать, не просто сделать. Необходим обмен.
– Что такое обмен?
– Требуется компенсация, – задумчиво проговорил демон. – Посетитель самостоятельно должен попросить об услуге. Среди жителей Зеленой страны встречаются избранные субъекты, способные влиять на ход истории. Часто они и сами не догадываются о своих дарованиях, проводя бесценные годы жизни в пустой суете. Так вот, сделки, заключенные с подобным персонажем, наделены силой. Иногда и троянам нужен проводник!
– А я с удовольствием воспользуюсь инкубом славянки. – Лукреция дернула пса за ухо.
Люцифер швырнул содержимое кубка на столик. Вместо фишек высыпались настоящие человеческие кости. На бедренном суставе сохранились куски плоти, черные пятна крови испачкали мрамор. По столешнице прокатился череп, от удара из челюсти вывалился зуб.
Подбежал Рамзее, с живым интересом изучая расположение костей на столе.
– Сложная комбинация! – прокомментировал он игру.
– Не твое собачье дело! – огрызнулась Лукреция. Она собрала кости, долго трясла. Стоны и причитания одинокого черепа доносились изнутри.
– Громко хнычет! – тявкнул Рамзее. – Кто там?
– Один римский император-неудачник, по кличке Сапожок. Любил игру больше жизни. Я решил доставить ему такую возможность. Ты не знал его, Рамзее? – спросил Люцифер.
– Сиятельный Люцифер, должно быть, подзабыл историю Зеленой страны. Император Коммод правил после Гая Калигулы.
Лукреция метнула кости. Череп покатился, как шар для боулинга, издавая скорбные стоны. Он ударился о собственный локоть и остановился. Рамзее изучил диспозицию и гавкнул.
– Увы, госпожа! Доминиус в фаворе!
Ведьма скинула кости на пол, дико взвыл расчлененный император.
– Убрать этот мусор!
Вошел сатирус. Умело орудуя совком и веником, человекообразный примат смел кости.
– Куда изволите?
– Выбрось!
Дрогнули свечи в канделябрах. Короткая шерсть на загривке пса почернела. Рамзее поднял лапу, предостерегающе гавкнул. Сатирус деликатно прокашлялся.
– Гости давно ждут! Прикажете отменить визит?
– Ни в коем случае. Пропусти!
Первой в зал вошла Даша, ее держал за руку Малышев. Бледное лицо девушки покрывали пятна румянца, она сильно нервничала, но пыталась не показывать своих чувств. Малышев был собран, остановившись в центре зала, он прикрыл собой спутницу. Стрельников выглядел невозмутимым и с искренним любопытством озирался по сторонам. Не дожидаясь приветствия, Жермен поспешно бухнулся на колени. Колокольчики на его колпаке издавали трогательный перезвон. Он потянул за штанину Малышева:
– Падайте ниц перед сиятельным Люцифером!
– Сам падай, коль есть охота!
Стрельников наклонил голову в знак приветствия. Люцифер пристально смотрел на гостей, у Даши похолодело внутри, словно ледяная рука проникла ей в самое сердце. Возникла пауза, Лукреция почесывала Рамзеса, пес тихонько порыкивал. Наконец демон обернулся к сатирусу:
– Отсыпь проводнику пару фунтов серебра, и пусть убирается прочь. Он мне не нужен.
– Будет сделано, доминиус!
Пятясь назад, Жермен удалился. В зале было нестерпимо жарко, пот потек по лицам, но гости не решались его вытереть. В камине весело трещали поленья, под хрустальным куполом беззвучно порхали ярко окрашенные тропические птицы.
– Ничего не меняется… – сказал Люцифер. – Деньги, похоть, власть. И еще эта непреодолимая страсть к свободе.
– Один – ноль! – сказала Лукреция. – Спор, доминиус?
– Принято! Ну, гости дорогие! Вы добыли свои амулеты. Выбирайте, что пожелаете! Нам ничего не жалко, правда, Цирцея?
Ведьма улыбалась своей непостижимой, загадочной улыбкой.
– Мне нравится девочка!
– Отвали, сучка! – огрызнулась Даша.
– Мы подружимся! – одобряюще смеялась ведьма.
Крысиные глаза бультерьера смотрели в сторону гостей. Так глядят хищники перед решающим броском. Сатирус опустил голову, шерсть поблекла, сбилась в колтуны, он производил впечатление больного животного. Картинка под потолком мерцала кирпичным оттенком осеннего заката. Свет отражался от медного купола Исаакиевского собора.
– Давай, Родченко! – шепнул Стрельников.
– Загадывай, донна! – промурлыкала Лукреция.
Даша нервно переступила с ноги на ногу, посмотрела в лицо демону. Уже не в первый раз у нее появилось навязчивое ощущение дежавю. Она знала этого человека раньше. За три месяца пребывания в Петрополисе она многократно видела на плакатах его гладкий, без единого волоса череп, безбровое лицо, лишенное возраста. Но человеческое обличье не могло скрыть бездонную мертвечину черных глаз. Абсолютное зло светилось в зрачках. Как два вороненых дула в упор смотрели на людей. И еще в глазах Люцифера угадывалась ирония и лишенное сострадания лукавство. Глаза вечного духа.
– Даша, решайся! – Жаркое дыхание Малышева коснулось ее щеки. – Не думай о нас. Нам дома ловить нечего!
– Я хочу… – Она запнулась.
Люцифер с ледяной вежливостью ждал продолжения фразы. Лукреция одобряюще подмигнула. Один попросил деньжат… Ничего не проси для себя лично!
– Я хочу…
– Смелее! – тявкнул Рамзее.
Сиятельный Люцифер не может угадывать твоих намерений. Он читает мысли, когда речь идет о дурном заговоре против него или когда зовешь его по имени. Помяни беса, а он тут как тут! Обнаженную девушку погружают в кипящее масло. Палач накренил доску, икры покрываются красными волдырями, как старая перчатка, неохотно сползает кожа, обнажая розовое мясо. Запах плоти смешивается с тошным смрадом кипящего масла. Ничего не проси для себя!
– Фортуна не любит ждать, донна! – зевнул Люцифер.
В нестандартных ситуациях сначала действуй, потом думай! Разум не друг, а союзник!
– Я хочу, чтобы
