Справа от дороги показалась бензоколонка с магазинчиком. Они почти всегда заглядывали в такие. Здесь шансов найти что–либо почти не было, потому что проволочную изгородь на обочине шоссе свалили, чтобы через нее перебираться, а это означало, что магазинчик уже давно разграблен. Но никогда не знаешь, что могли оставить грабители. Нат пошел туда по высокой траве.
— Мам, понеси мой рюкзак, хорошо? — попросила Франни.
Она высвободила руки из лямок и побежала. Поразительно, что у нее хватало энергии бегать. Джейн раздраженно подобрала рюкзак и пошла за дочерью. Нат и Франни скрылись в темноте магазинчика. Джейн последовала за ними.
— Франни, больше я твой рюкзак таскать не буду.
В магазинчике обнаружилось несколько парней — крепких и явно не голодающих, что включило в голове Джейн тревожный звоночек: парни явно не простые. Возможно, тут сработал инстинкт жертвы в присутствии хищника.
— И что же в этом рюкзачке? — поинтересовался один из них.
Он сидел на прилавке возле кассового аппарата и курил. А у Джейн уже несколько недель не было сигареты. Ее тело потянулось к табаку, но в то же время от страха всё в этой комнате казалось Джейн огромным: здесь было полно мужчин, и все они пристально ее разглядывали.
И она продолжила вести себя так, как будто все хорошо, потому что не могла сообразить, что еще можно сделать в такой ситуации.
— В основном грязные одеяла, — ответила она. — А почти все барахло приходится таскать мне.
На одном из парней была выпачканная толстовка с капюшоном. Такие иногда носят рабочие–латиносы в доках, защищаясь от солнца. А эти все были белые, и их оказалось меньше, чем ей сперва почудилось. Пятеро. Двое сидели на полу, прислонившись спинами к пустому неработающему холодильнику для мороженого и вытянув ноги. На дороге все грязны, но эти были грязные и крепкие. Физически. Двое ухмылялись, обменивались хищными улыбочками. В помещении царило понимание, общая цель. Джейн понимала — нельзя показывать, что она что–то почувствовала, потому что парней сдерживало лишь ее поведение: мол, все нормально.
— Хотя в такую погоду нам одеяла особо и не нужны, — сказала она. — Я готова убить ради мотеля, где все работает.
— Ха, — отозвался парень возле кассы, явно развлекаясь происходящим. Его усмешка напомнила собачий лай.
Нат осторожно стоял на месте, переводя внимательный взгляд с одного парня на другого. Франни, судя по ее виду, готова была разреветься.
Это лишь вопрос времени. Они накинутся на нее. Может, надо подыграть парню у кассы? Если она попробует флиртовать в такой напряженной обстановке, не станет ли это спусковым крючком для них, сигналом к нападению? Убьют ли они Ната? Что они сделают с Франни? Может, у нее получится заплатить тем, что она женщина? Отдаться им добровольно? Впрочем, им наверняка все равно, возьмут ли они ее добровольно или насильно. Они ведь знают, что их ничто не остановит.
— Здесь ведь тоже нет пива? — спросила она и услышала, как ее голос дрогнул.
— Нет, — подтвердил парень у кассы.
— Тебя как зовут?
Вопрос оказался неправильным. Парень соскользнул с прилавка. Остальные заулыбались.
— Став? — вдруг спросил Нат.
Один из парней на полу взглянул снизу вверх и прищурился.
— Привет, Став, — сказал Нат.
— Привет, — настороженно отозвался тот.
— Ты же меня помнишь, — продолжил Нат. — Я Ник. Из гостиницы «Голубая луна».
Мимо. Судя по лицу Става, тот Ната не узнал. Но другой, в толстовке, воскликнул:
— Шустрый Ник!
Став расплылся в улыбке.
— Шустрый Ник! Точно! Но ты уже не блондин!
— Ага. Сами знаете, в дороге нелегко следить за прической. — Ник ткнул пальцем в Джейн. — Это моя сестра Джейн. И племянница Франки. Я веду их в Торонто. Говорят, там есть место для беженцев.
— Я тоже о нем слыхал, — подтвердил парень в толстовке. — Какой–то лагерь.
— Ты ведь Бен? — спросил Нат.
— Точно, он самый.
Парень, сидевший на прилавке, теперь стоял. Его сигарета все еще дымилась. Ему и сейчас не хотелось, чтобы встреча завершилась мирно. Но момент для нападения был упущен.
— Мы тут нашли питьевую воду, — сказал Став. — На вкус как дерьмо, но можете ее забрать, если хотите.
* * *Джейн не стала спрашивать, почему парень сказал ей, что его зовут Нат. Для нее он остался Натом, а Ник — это ложь.
Они шли каждый день. И каждую ночь Джейн забиралась к нему под одеяло. Потому что была перед ним в долгу. Иногда она гадала — может, он гей? И ему приходится лежать и фантазировать, что она парень? Ответа она не знала.
Однажды они проходили мимо воды. Запас еще имелся, поэтому не было причины останавливаться. В воде стояла цапля — белая, как все, что осталось в прошлой жизни. Безупречно белая. Она не замечала того, что люди идут мимо. Безразличная ко всему происходящему. У цапель по–прежнему все было хорошо.
Джейн не пила спиртного с тех пор, как они отправились в Канаду. Впервые с шестнадцати лет она так долго обходилась без выпивки. Ей хотелось приодеться и хорошо провести время, не думая ни о чем. Когда долго не пьешь, становится паршиво из–за того, что все время приходится думать. А в ее жизни, черт подери, сейчас нет ничего, о чем ей действительно хотелось бы подумать. Особенно не о Канаде — она была глубоко, но молчаливо уверена, что это лишь слухи. Не о стране, она–то наверняка существует, а о лагере. Он лишь мираж. Мерцание на горизонте. То, к чему идут, но чего на самом деле нет.
А может, это они слухи. Вся их троица. Слухи о рухнувшей жизни.
* * *Где–то по пути они наткнулись на зону отдыха у дороги, где был разбит палаточный городок. Огромная масса людей расположилась под брезентом, кусками пластика и тряпками. И еще Джейн с изумлением увидела конвой из военных грузовиков и джипов в комплекте с заправщиками и парой автоцистерн для воды. Обе группы были четко разделены. Военные контролировали всю дорогу и зону для пикников. Они сидели за столами или стояли вокруг. В полном обмундировании, от кепок до армейских ботинок. И выглядели такими чистыми. Как мир, который Джейн уже почти выбросила из головы. Они разбудили в ней тоску о том, от чего она уже мысленно отказалась. Тоску о чистоте. И чтобы вокруг были стены. Электрический свет. Канализация. Порядок.
Остальные выглядели как беженцы. Это слово она отрицала, глядя на улицу из окна квартиры. Грязные люди в футболках с тюками, пластиковыми магазинными пакетами, а некоторые даже с чемоданами. Она видела таких по пути. Проходила мимо, когда они сидели на обочине. Сидели и смотрели, как другие идут дальше. Но видеть их вот так, всех вместе… Неужели
