— Я специалист, Лиу Проходчица из Хойка, прибыла по твоему вызову.
— Кит Мейнем из Атиара. Ну, и что скажешь, Лиу Проходчица?
— Как я поняла со слов твоего помощника, надо углублять котлованы.
Архитектор кивнул.
Лиу снова опустилась на колени и провела ладонью по матерому камню.
— Трещину вот эту видишь? Обрати внимание, как здесь меняются цвет и структура породы. Прав Дженнер: проблема непростая. Горст, приподнятый кусок базальтового пласта, вот что это такое. — Она встала и стряхнула землю с коленей. — Взрывчаткой пользоваться приходилось?
Кит отрицательно покачал головой:
— На прежних моих стройках она не требовалась, да и в шахты я никогда не спускался.
— Здорово помогает, когда надо пробиваться через скальную толщу. Блоки эти, что лежат вокруг, тоже, между прочим, с помощью взрывчатки добыты. — Лиу ухмыльнулась. — Тебе понравится ее голосок.
— А как же структурная целостность подстилающего слоя? — забеспокоился Кит. — Ее нельзя нарушать.
— У меня достанет пороха на много малых зарядов. Относительно малых.
— А как ты…
— Стоп! — Проходчица вскинула крепенькую, с обветренной кожей ладошку. — Мне, чтобы по мосту ходить, обязательно знать, как он устроен?
— Нет! — рассмеялся Кит. — Вовсе не обязательно.
Права оказалась Проходчица: Киту понравился голос взрывчатки. К котловану Лиу никого не подпустила, но даже на расстоянии, которое она сочла безопасным, за огромными грудами выкопанной земли грохот показался чудовищным — сущий рев разгневанных небес, сотрясающий землю. Несколько секунд все молчали, лишь гуляло эхо, а потом рабочие дружно охнули и вразнобой завопили, захохотали, затопали ногами. Из котлована выплеснулся резко пахнущий селитрой дым пополам с пылью. Не пришли в восторг только птицы: согнанные грохотом с ветвей, они теперь заполошно кружили в небе.
Из специально отрытой возле котлована щели вылезла Лиу: на лице слой пыли, чисты лишь глаза — прикрывавшие их деревянные щелевые очки теперь висят на шее.
— Все в порядке! — сквозь звон в ушах услышал Кит ее крик.
Увидев его лицо, она рассмеялась.
— Да это же пустяки, комариный чих. Слышал бы ты, как мы, хойчане, гранит ломаем в карьере!
Кит хотел ей что–то сказать, но тут заметил, как повернулась и широким шагом пошла прочь Розали. Он и забыл уже, что Паромщица здесь. Догнав ее, спросил:
— Что, шумновато?
И не просто спросил, а почти прокричал. Наверное, чтобы самого себя услышать.
— И о чем вы только думаете? — Ее трясло, губы побелели.
Кит опешил. «Что это? Гнев? Страх?» Думалось медленно — еще не оправился сотрясенный грохотом мозг.
— Так надо же котлован углубить…
— Землю трясти зачем? Кит, я же говорила, что крупняк приходит на гром.
— Это не гром, — растерянно возразил архитектор.
— Это хуже, чем гром! — На глазах у Розали блестели слезы, ее голос проникал Киту в уши как через слой ваты. — Теперь они точно придут, я знаю!
Он протянул к Паромщице руку.
— Розали, бояться нечего, насыпь достаточно высока. Рыбам не перелезть…
У него ухало сердце в груди, голова шла кругом. Так трудно было слышать ее.
— Как они поступят, никто не в силах предсказать! Они целые города губили! Выползали на сушу в туманную ночь и истребляли все живое! Для чего, по–твоему, тысячу лет назад понадобилось насыпью отгораживаться? Крупняк…
Розали перестала кричать и прислушалась. Ее губы шевелились, она что–то говорила, но в сознание Кита не проникало ни слова — мешали барабанный бой в ушах, головокружение, учащенное сердцебиение. Вдруг он понял: а ведь это уже не последствия взрыва. Это бьется сам воздух. Краем глаза Кит видел рабочих, все они повернулись к туману. Но там не было видно ничего, кроме неба.
Никто не двигался.
Зато двигалось небо.
За насыпью на фоне серых облаков вскипало грязно–серое золото. Это речной туман вздымался на огромную высоту, на сотню футов. В нем кружили завихрения и пробегали разломы. Он менялся, распадаясь и сливаясь; он дышал.
Когда–то Кит видел огромный пожар: сначала над складом льна повалил дым, и прежде чем разлететься в клочья под натиском ветра, он казался вот таким же одушевленным чудищем…
В туманной горе возникали пещеры; они тотчас затягивались, однако новые не заставляли себя ждать. И в глубине этих пещер, в черно–коричневой мгле, тоже что–то шевелилось.
Но вот исчезла последняя полость. Как будто вечность миновала, прежде чем туман выровнялся, а затем осел. Даже и не определить, в какое мгновение барабанный бой воздуха вновь ослаб до звона в ушах.
— Кончилось, — заключила Розали, и это прозвучало как всхлип.
Кто–то из рабочих отпустил сальную шуточку — обычное дело для натерпевшихся страху. Ее восприняли со смехом, чересчур, пожалуй, громким. На насыпь взбежала женщина, прокричала оттуда:
— На правом берегу все в порядке. На нашем тоже.
Снова грянул смех, и люди поспешили по домам, навестить семьи. У Кита пекло тыльную сторону кисти. Туда угодил принесенный ветром клок пены, оставив после себя неровное пятно.
— Я видел только туман, — сказал он. — А крупняк там был?
Розали встряхнулась; вид у нее теперь был суровый, но ни гнева, ни страха. Кит уже заметил эту черту за Паромщиками: они мгновенно поддавались чувствам, но так же быстро и успокаивались.
— Был. Я и раньше видела, как вскипает туман, но чтобы так сильно — ни разу. Никому не под силу выгнать его на такую высоту, кроме крупняка.
— А зачем это нужно крупняку?
— Откуда мне знать? Крупняк — это загадка. — Она посмотрела архитектору прямо в глаза. — Надеюсь, Кит Мейнем из Атиара, твой мост будет достаточно высок.
Кит взглянул в сторону тумана, но сейчас там виднелось только небо.
— Полотно мы подвесим в двухстах футах над туманом. Этого достаточно, мне кажется.
Подошла Лиу Проходчица, вытирая руки о кожаные штаны.
— Ничего себе! У нас в Хойке такого не бывает. Настоящее приключение! А как здесь называется это диво? И как бы нам в следующий раз без него обойтись?
Несколько секунд Розали молча смотрела на миниатюрную женщину, наконец ответила:
— Да никак, пожалуй. Крупняк приходит, когда захочет.
— Он что, не всегда приходит на шум?
Паромщица кивнула.
— Ну что ж, как говаривал мой отец, лучше слабое утешение, чем никакого. — Кит потер виски, голова еще побаливала. — Будем работать дальше.
— Только про осторожность не забывайте, — сказала Розали. — Иначе всех нас погубите.
— Мост спасет много жизней, — возразил Кит и мысленно добавил: «В конечном итоге и твою тоже».
Паромщица отвернулась.
На этот раз Кит за ней не пошел.
Потому ли, что с того дня Лиу пользовалась менее мощными зарядами («Слабее некуда, — сказала она, — иначе просто не возьмут камень»), или потому, что у крупняка хватало
