Нет, не Прохор — он лоялен к власти и умный.
Володя Танин? Ну, чуть-чуть фамилию сменил и вся-то маскировка? Так его и в России в лицо знают единицы. Да, Александр не очень любил Танина, но за то, за что каждый служащий каждой гостиницы не любит своих постояльцев — за жадность и маленькие чаевые. Захватить и получить с него деньги? Причем здесь «контора»? Их же, за такие дела, папа в порошок сотрет. Нет, это не Володя.
Коля, он же Куклачев, он же клоун Попов? Фигня — он Коля-певец, у него же на лице написано — артист! А после, обратной перекраски в блондина и возникших чудных отношений с Настей, он вернулся в свое, обычное, состояние — пел. Пел, не останавливаясь, так как не пел никогда в жизни. У него, наконец-то, появился голос. Весь в маму. Александр тоже недолюбливал Колю, за его жадность. Но понимал — это не жадность, это временное состояние Колиного кошелька. Причем же здесь контора? Коля, вряд ли интересовал такую организацию. Нет, это не Коля.
Оставался постоялец из восьмого номера, месье Жан, монах, тихий и молчаливый. Даже во время лечения, больше похожего на пытки, скрипел зубами и молчал. Сильная личность. Никому не звонит и не высовывается из номера. Кстати, предупредил на ломаном английском языке, что завтра утром должен съехать. Чем себя и выдал — такое произношение может быть только у русских. Это третья стадия в знании иностранных языков у русских, после «понимаю немного» и «знаю, со словарем». И уж больно он на монаха не похож. Ему бы шапочку еврейскую на затылок или шляпу с пейсами — это для него. А раз он еврей и за ним охотится КГБ, то кто он? Конечно, он самый знаменитый русский еврей, еще находящийся на свободе — Береза!
Александр не был аполитичным человеком, но в политику не лез. Германия не Израиль, здесь бывших, советских, в политику, на пушечный выстрел не пускают, а уж какую-нибудь, пусть даже крохотную партию немецких русских и представить невозможно. Турецкую можно, а русскую нет! Александру было наплевать — сядет Береза в русскую тюрьму или нет. Но были два момента, которые его волновали. Первый, что будет с отелем, а точнее, с его нынешней работой, если спецы устроят здесь захват? Отель можно сразу закрыть. Второй, и основной. А что можно бы заработать на этой истории? Он же не будущий журналист, он будущий бизнесмен. Александр думал недолго. Он поднялся на этаж, подошел к восьмому номеру и аккуратно постучал…
Новый месье Жан нашелся в первой же подворотне, где он свободно, с такими же свободными немецкими гражданами допивал бутылку вина на свое скромное пособие в несколько сотен евро. От него требовалось только одно: помыться, одеть очки, сделать вид, что он пишет или читает, и правильно выговорить: «Жан-Жак Руссо, философ, француз» и все! Немец оказался понятливый — он был русский, и ему было все равно, на каком языке говорить. Но самое интересное, что он знал, кто такой Жан-Жак Руссо и даже бывал, в своей прежней, хорошей жизни, во Франции, на могиле знаменитого философа и писателя.
Липовый Жан заработал не только на вино с сосиской, но и на хороший ресторан. Но он, вместо ресторана, купил костюм, постригся, побрился, пришел на биржу труда и так как он был умный малый, инженер-ядерщик, то получил престижную и высокооплачиваемую работу в немецкой государственной корпорации, занимающейся разработками в области мирного атома, а может быть, и не совсем мирного…
Александр получил свой кусочек денежного пирога. Аня с Яной свой, но они его проиграли в тот же день, в казино, веселясь с липовым Жаном-Березой.
Пока стоял межгосударственный шум, Береза тем же путем, через подземный ход, попал к себе в замок, и в Москву ушла шифрограмма: «Объект наблюдается». Топтуны были отозваны в Центр, где были разжалованы. Много кто, по этому делу были лишен званий. Но кое-кто, наоборот, получил ордена и звания. Повезло!
Жалко одно, что два бывших друга, два нынешних врага не встретились в маленьком отеле на Адлерштрасе 9.
VI
Володя Танин был расстроен. Когда его «уложили» на пол, этот маленький козел разбил его мобильный телефон, и он остался без связи, и все номера телефонов плавали сейчас в немецкой канализации. Домашний он помнил, но телефон Генриха Баумана был утерян.
За стойкой сидел Александр и раскладывал пасьянс.
— Молодой человек, — обратился к нему Володя Танин, — мне нужна ваша помощь.
— Я к вашим услугам господин Анин.
— Эти козлы разбили мой телефон, и я остался без связи.
— Вы хотите позвонить? Скажите номер, и я вам его наберу. Это Москва?
— Нет, мне нужно позвонить одному уважаемому человеку, здесь, в Германии.
— Если это организация, то мы сразу же, через справочную узнаем ее телефон, если это гражданин, то это практически невозможно. Это конфиденциальная информация. Это в России проще — там любая информация, продается на рынках.
— Откуда, вы это знаете?
— Так я же русский.
— Да? — удивился Танин. — Очень приятно. Как вас зовут?
— Александр.
— Александр, мне надо позвонить в пивную компанию «Бауман».
— Нет проблем, — Александр полистал справочник. Бавария, Байер, Бауэр, вот — Бауман. В какой отдел, господин Анин?
— Мне надо позвонить президенту компании или, если нет его телефона, то его секретарю.
— Почему нет. Но зачем вам звонить Генриху Бауману?
— Вы задаете несколько бестактный вопрос, Александр.
— Да нет, я к тому, что Генрих Бауман, как и вы, проживает в этом отеле.
— Здесь, в этом отеле? А что он здесь делает? Он же Бауман!.
— Наверное, то же, что и вы. Генрих Бауман, под фамилией Генрих Блюм, проживает в четвертом номере.
— Вот это да! И вы, молодой человек, знаете такие данные о своих постояльцах?
— Да, — скромно ответил Александр.
— Интересно, а про меня, что вы знаете?
— Вы, Володя Танин, русский миллиардер, владелец крупнейших предприятий России.
— Боже! — воскликнул Танин. — И все здесь об этом знают?
— Никто! — гордо сказал
