– Арсентий Александрович, с вами всё в порядке? – слышалось из-за двери.
– Всё отлично, – поспешил успокоить персонал Ледовской, поднимаясь на ноги.
– Мы слышали что-то похожее на выстрел…
– Не волнуйтесь, выстрелов не было. Был хлопок, но это – рабочий режим. Так и должно было случиться. Извините, что забыл предупредить. Больше этого не повторится!
– Ну, слава богу… А то мы уж подумали… – голоса за дверью стихли.
В помещении ощущался запах озона. Только сейчас Арсентий обнаружил, что он как пришёл с улицы, так даже не снял с себя куртку. Вздохнул почти обречённо, куртку снял и повесил в шкафчик, облачился в белый халат.
«Да, вот что значит охотничий азарт»…
«Бывает, коллега», – отозвался неунывающий Пирогов.
И надо бы подойти, посмотреть, что там натворил взрыв шаровой молнии, может, разлетелось всё в дребезги, но… было немного боязно. По идее, там, на поддоне-столике сейчас должен лежать качественно иной человек…
Арсентий не спешил ознакомиться с результатом своего эксперимента. Надо подготовиться к этому внутренне, решил он и сначала включил чайник. Затем «реанимировал» «Радио Классик». Посмотрел на часы. После обеда у него практические занятия. Хочешь – не хочешь, а учебный процесс прерывать нельзя… Ведь студенты – это... – тут вспомнилась расхожая преподавательская шутка, – объективная реальность, плавающая на поверхности знаний и ныряющая в её глубины два раза в год на сессиях...
«Да сходи уж, посмотри, как там дела», – снисходительно разрешил Пирогов.
«Как прикажете, Николай Иванович»…
Андроид лежал всё в той же позе. Но его глаза были широко раскрыты, а зрачки метались из стороны в сторону. Заметив подошедшего профессора, искусственный человек чуть приподнял голову и хотел что-то сказать, но из губ донеслось лишь невнятное фырканье.
– Ну-ну, – дружески произнёс Арсентий. – Успокойся… – И вернулся к компьютеру.
«Вот теперь он по-настоящему ожил!!!»
Датчики фиксировали учащение сердечных сокращений, повышение артериального давления, а энцефалограф вместо дельта- и тета-волн, говорящих об отсутствии сознания у пациента, писал чёткие гамма-волны, свидетельствующие о пике жизненной активности и небывалом эмоциональном подъёме!
«Он – живой!»
– Не волнуйся, дружище!
Ледовской вывел на экран блок, отвечающий за речевой аппарат, произвёл настройки…
– Help me! – довольно внятно произнёс андроид.
«Какой звучный голос, – мелькнуло в голове Арсентия. – Тебе бы в опере петь». – И перевёл речь своего детища в диапазон русского языка.
– Помоги…те, – отреагировал андроид.
– Сейчас, сейчас… – Арсентий включил «блок настроения» и произвёл некоторые манипуляции, снимая излишнее эмоциональное напряжение своего подопечного. Это сразу подействовало.
«Не следует впредь этого делать, – решил профессор. – Мозг сам должен вырабатывать свою «линию поведения» в зависимости от ситуации. Хотя, его можно понять… Ведь он только что родился. Дети при рождении обычно кричат и плачут…»
– С днём рождения, дружище! – подошёл он к андроиду. – Я – Арсентий. А ты… мой брат Андрон!
«Конечно – брат, – подумал Арсентий, всматриваясь в черты лица андроида, – ведь для твоего создания я использовал и свои собственные стволовые клетки…»
Ледовской до сих пор не мог поверить, что ему удалось ЭТО сделать! Вот он, живой человек, полученный искусственным путём! Благодаря его, Арсентия, многолетним наработкам и… удивительным свойствам непостижимого явления – шаровой молнии! Которую, оказывается, можно вызвать по своему желанию…
Андроид, внешне, полностью успокоился. Он и Ледовской смотрели друг другу в глаза.
«Получается, что я – Создатель… Я стал им без ведома Братства Вечности!»
Мысль о членах Братства вернула его к реальности. Что сказали бы они, узнав о его достижении?.. «Да зарасти оно всё ромашками!» – решил Арсентий. «Сейчас надо заниматься Андроном!»
Время – половина первого.
– Арсентий…
– Да, дружище? – метнулся к андроиду профессор. – Ты меня звал?
Тот смотрел на своего создателя неотрывно, словно стался запомнить его лицо.
– Ты хочешь подвигаться? Хорошо, только не сразу. И слушай меня внимательно. Выполняй все мои приказы, иначе – беда! Ты меня понял?
– Я понял.
– Подними правую руку.
Андроид выполнил приказ. Его рука плавно поднялась и застыла в вертикальном положении.
– Умница. А теперь опусти её и подними другую…
Некоторое время искусственный человек двигал конечностями и при этом повторял: «Это – правая рука… Это – левая… Это – правая нога…».
По радио передавали концерт Ванессы Мэй.
– Послушай музыку, Андрон! – прервал «гимнастику» Арсентий. – Вслушайся в эти звуки… Представь, что ты летишь над землёй… А сейчас – ныряешь в море с высокой скалы… – искусственный человек активно «впитывал» в себя звуки скрипки.
«Отлично, – подумал Арсентий, наблюдая за показателями датчиков. – Просто восхитительно!»
– Красиво, – протяжно изрёк его «брат».
Внезапная идея возникла в голове профессора.
– Андрон, – по-деловому обратился он к андроиду. – Я вынужден оставить тебя здесь одного. У меня с двух до четырёх – занятия со студентами. На всякий случай я тебя закрою… Дверь запру. А ты лежи здесь и слушай музыку. Хорошо?
– Хорошо.
– А когда научишься немного ходить и разговаривать, мы пойдём с тобой к одному хорошему человеку. Он – музыкант. И там послушаем подобную «красоту» уже не по радио, – он кивнул на «музыкальный центр», – а «вживую». Ты меня понимаешь? Исполняемую людьми на настоящих музыкальных инструментах!
– Приходи скорее…
– Конечно, я быстро!
Сердце учащённо билось.
– У тебя на теле закреплены датчики с проводами. Не трогай их. Лежи спокойно, слушай музыку и жди меня. – Он снял халат, надел куртку, ободряюще сжал кисть Андрона. Тот ответил крепким рукопожатием.
Следующие два часа пролетели довольно быстро и как-то бестолково.
Профессор проводил практическое занятие, словно «пребывая во сне». Он объяснял материал сбивчиво и часто повторялся. На вопросы же своих «двоечников» отвечал путано и туманно, часто невпопад. Ставил зачёты всем без разбора студентам, чем не преминули воспользоваться некоторые ушлые «разгильдяи», имевшие задолженности. И часто, очень часто посматривал на часы.
Едва закончились занятия, профессор Ледовской, вопреки обыкновению, тут же поспешил на выход. В коридоре он едва не столкнулся со своим заместителем Марком Вилешиным. И тут же вспомнил: сегодня кафедра!
– Марк Григорьевич! – обратился Арсентий к невысокому черноволосому мужчине сорока пяти лет, в очках и с толстенной папкой подмышкой. – Будьте так любезны, дорогой! – Тот опешил от такого напора. – Проведите сегодня кафедру без меня!
– Случилось что-нибудь? – осторожно поинтересовался Вилешин.
– Случилось! Ничего страшного! Но – случилось!..
– Хорошо, Арсентий Александрович, – пролепетал тот. – Как скажете…
– А уж завтра я… ознакомлюсь с решением!
– Да без проблем…
В лаборатории было тихо. Ванесса Мэй передала музыкальную
