***
Отец Василий ещё не знал, что Аркадий Гайдар уже использовал мемуары ссыльных скаут-мастеров для написания своей знаменитой книги «Тимур и его команда». Только реальность предвоенного времени (перед Первой мировой войной) он отнес к 1930-м, а скаутов заменил на пионеров. Затем в массовом сознании образ Тимура и его команды слился с предвоенной эпохой начала Второй мировой. До нас дошли песни, сложенные в те годы скаутами, которые были обречены на смерть, но не отчаивались:
Нас десять — вы слышите, десять!
А старшему — нет двадцати!
Конечно, конечно, нас можно повесить,
Но прежде нас нужно найти!
Трудно изобрести что-то новое. И пионерское движение не исключение. Это всего лишь точная внешняя копия со скаутского, только Бога там заменили партией Ленина, а любимая когда-то пионерами песня «Картошка» - всего лишь переделанная в нескольких словах скаутская песня. Тем нелепее кажется обвинение, предъявленное отцу Василию в том, что он: «…являясь противником советской власти, ориентируясь на реставрацию государственной власти, в 1918 году создал сеть контрреволюционных кружков — филиал ИПЦ (Истинная Православная Церковь), ставивший своей задачей через религиозное антисоветское воспитание религиозных масс свержение существующего строя... Организовал и воспитывал кадры тайного моления монашества... Добился в ряде сельсоветов Кинешемского района упадка роста коллективизации, массовых волнений и ухода старых работниц с производства». На что владыка отвечал: «Советская власть, по-моему убеждению, — это временная власть и поэтому в идею, проводимую советской властью и партией коммунистов о построении социализма-коммунизма, я не верю. ... Коммунизм может быть осуществлен лишь частично. Полное осуществление невозможно в силу внутренних противоречий. ... Колхозы, профсоюзы и прочее я рассматриваю только как формы организации труда, с религиозной точки зрения вполне допустимые, по крайней мере, в настоящей обстановке. Та борьба с религией, которая существует в этих организациях, попущена волей Божией для испытания нравственно-религиозной жизни народа».
Вот такие коленца выкидывает с людьми история. И попробуй тут разберись – кто прав, кто не прав. Однако жернова её беспощадно перемалывают и тех и других.
Глава 5. 2007-2008 Батя, Шеда и сатанисты.
Церковь, которая возводилась для того, чтобы стать храмом Сретенья Господня, после Великой Октябрьской Революции служила котельной и бытовкой для рабочих ЖЭКа. Купола снесли, высокие сводчатые просторы главного придела разделили перекрытиями на два этажа, чтобы экономнее расходовать имеющуюся площадь, фрески густо замазали белилами, а разрушенная колокольня долгое время служила для местных ребятишек особенным местом, где они прятались и от взрослых, и от неприятностей. Когда попадаешь внутрь каменного квадрата высотой в два этажа через полукруглый лаз, без крыши, то чувствуешь себя как-то по-особенному, смотря в небо над головой из замкнутого кирпичного пространства. У каждого, наверное, были свои, особенные переживания. Взрослым туда вход был воспрещён, в силу того, что через полукружный лаз мог пробраться только ребёнок. И становясь взрослыми, дети тех поколений рассказывали эту тайну своим детям, а те в свою очередь, своим. Разрушенная колокольня всегда жила отдельной жизнью, и служила порталом в мир особенный, таинственный и непостижимый.
Михаил был посвящён в тайну этой колокольни, и когда его назначили настоятелем в полуцерковь-полукотельную, счёл это за знак свыше, и не противился. Наоборот, он рьяно взялся за дело по благоустройству храма и прилежащей территории. Местные бабушки и женщины его боготворили. Помогали, чем могли: деньгами, продуктами, своим самоотверженным трудом, и очень скоро Михаил стал знаменитостью. Местные прихожанки не раз пускали слезу на его проповедях, и с удовольствием целовали благословляющую их красивую тонкую руку. Как истинный пастырь, Михаил был со всеми ровен в своей любви, не выделяя молодых и красивых фавориток, как это делали другие батюшки. Этот факт, личная харизма или некая недоступность принятого им образа, обеспечила приток прихожан, а значит и средств. Вскоре на храме засияли купола с крестами. Всё, казалось бы, хорошо, даже прекрасно, но Михаил, вдруг, начал испытывать временами какое-то колющее чувство. Поначалу от него можно было легко отмахнуться, со временем всё сложнее. Оно было похоже на то, как если бы некто, опытной рукой подставил гвоздь к голове, и медленно, но верно - методично ударял по нему молотком изо дня в день, сначала слегка царапая череп, затем постепенно углубляясь до тех пор, пока гвоздь не входил ровно посредине обоих полушарий, парализуя связь между всевозможными парными процессами и лишая человека целостности. Когда человек познаёт новый опыт, он непроизвольно фиксирует своё внимание на достижениях. Когда же теряет свои достижения, обогащённый знаниями и опытом, это происходит незаметно до тех пор, пока непостижимым образом события не сложатся так, что человек находит себя в куче дерьма, из которого вновь удаётся выбраться далеко не всем. Именно в такие моменты, а их на протяжении жизни может выпадать несчётное множество, человек и делает свой главный выбор – жизнь или смерть. И если выбор в пользу жизни преобладает – открывается возможность просветления. Если же выбор пал в пользу смерти – то затемнение, кровожадно впиваясь своими зубами в слабеющую душу использует всевозможные ухищрения, чтобы не упустить добычу.
На попытки рассказать о своих смутных терзаниях, Михаил получал полупьяные ответы друзей: «Тяжёлый ты крест взял, Миха. Неси. Бог тебе в помощь». Со временем Михаил начал понимать, что служение – это не просто красивая форма и благородная работа, а нечто большее, поглощающее всю его жизнь без остатка. И что как раньше посидеть с друзьями на бережке попить пива, он уже не может себе позволить без того, чтобы не нарваться на пару любопытных глаз, внимательно наблюдающих отовсюду за тем: «А что это батюшка тут делает?» Как-то не очень увязывалось «живите как птицы» с тем, что в любой момент его могли вызвать окрестить ребёнка, соборовать болящего или отпеть усопшего. С этими мыслями Михаил вышел из храма после вечерней службы и увидел группу молодых людей в чёрном, расположившихся на бревне, прямо напротив входа. Запирая дверь, спиной ощутил некоторую агрессивность и, положив ключ в карман, обратился к сидящим:
- Здравствуйте, молодёжь! Я как раз собирался отнести это бревно вон к тем контейнерам, да подумал, что без помощников не обойдусь. А тут вы. Мне вас Бог послал. Ребята, поможете?
- А ничего, если нас не Бог прислал, а Сатана? -
