Франсуаза с трудом сохраняла самообладание. Не будь она столь уверена в безмозглости Анабеллы, в этих словах ей почудился бы прозрачный намек на личность неведомой красотки, очаровавшей графа Мариуса… Ведь они почти угадали, эти досужие сплетники! Они подошли опасно близко к истине… однако Анабелла была слишком глупа, чтобы увидеть очевидное. Здесь и сейчас тайна Франсуазы оставалась в безопасности.
Молодая женщина и сама не знала, почему хочет сохранить в секрете взаимную симпатию, возникшую между нею и графом. Пожалуй, то была гордость прославленной артистки, привыкшей повелевать и властвовать - и вдруг признать, что ее покорили, как некогда простушку Кэролайн де Монтери?Ни за что!
Однако информация Анабеллы заслуживала внимания… если Мариус на самом деле готов к столь значительным переменам ради нее, Франсуазы, значит, можно пойти на уступки. В конце концов, почему бы не рискнуть собственным сердце? Не в первый раз и, вероятно, не в последний!
* * *
Той ночью Франсуаза практически не спала. Она лежала в своей холодной и сегодня одинокой постели, смотрела в озаренный лунными бликами потолок и размышляла.
Итак, решено. Она станет любовницей Мариуса, возможно, - его содержанкой (он, кажется, богат?). Но даже если он не проявит желания обеспечивать ее, не беда! У нее, как ведущей актрисы знаменитого театра, нет недостатка в средствах! И ради истинной страсти можно пожертвовать деньгами.
Правда, для начала придется пожертвовать отношениями с Грегори… конечно, жертва не самая большая, но все равно - жертва! Ибо в этом романе были свои преимущества, и не только финансовые… немолодой граф нравился Франсуазе, и напрасно обижать его не хотелось. Нужно будет расстаться как можно аккуратнее, думала она, засыпая. Ни в коем случае нельзя ранить чувства сего уважаемого всеми господина…
Заполучить подобного врага актрисе совершенно не хотелось.
* * *
Грегори ла Грандье не был красавцем, даже в молодости не был. И все-таки возраст придал ему некую импозантность, ибо граф принадлежал к числу людей, которые с годами становятся лишь привлекательнее. Научившись обуздывать свои недостатки (или умело скрывать их), эти счастливчики приобретают новые черты, которые прорезаются в их внешности вместе с неизбежными следами надвигающейся старости; и если такие следы никого не красят, то проявившийся характер делает наружность выразительнее.
Эти мысли промелькнули в сознании Франсуазы, когда она в тот вечер встречала своего зрелого любовника. Он пришел, как всегда, не с пустыми руками, и, принимая из его рук очередную безделицу, актриса не без сожаления подумала, что с подобными щедротами придется проститься… кто знает, вдруг Мариус скуп? Впрочем, такая вероятность ничуть не охладила решимость Франсуазы.
-Не уверена, что мне стоит принимать это, - сказала молодая женщина после паузы, не поднимая взгляда и делая вид, будто всецело поглощена изучением врученного ей украшения.
-Вот как? - отрывисто отозвался граф, щуря серые глаза. Он, казалось, совсем не удивлен ее словами, возможно, отчасти ждал их. - Почему же? Тебе не нравится?
-Как это может не нравиться! - возмутилась Франсуаза. Браслет и правда был хорош: золотой ремешок, увенчанный крупными рубинами и жемчугом, загадочно мерцал в свете свечей, мягко озарявших комнату звезды сцены.
-Тогда примерь! - властно приказал Грегори. Он привык командовать, а Франсуаза привыкла ему подчиняться… не из покорства, а просто понимая, что в случае с господином ла Грандье то был самый верный способ тайно повелевать.
Вот и сейчас молодая женщина послушно надела браслет на свое тоненькое запястье; стоило признать, украшение ей шло!
-Красиво, - суховато похвалил граф и выстрелил в любовницу мрачным взглядом исподлобья. - Все еще уверена, что не хочешь его принимать?
-Все сложнее, - уклончиво отозвалась она, снова не решаясь посмотреть ему в глаза.
-Женщины самые простые вещи умудряются усложнить, - буркнул Грегори. - Ладно, все по порядку. Сначала угости меня ужином, а уж потом…
-Охотно! - улыбнулась Франсуаза.
Она в любом собиралась накормить его - злить голодного мужчину было бы крайне неумно… а Франсуаза была кем угодно, но только не дурочкой!
* * *
Алика сервировала им ужин в малой гостиной; угощения были легкими и вкусными, а вино - полусладким, с отличной выдержкой. Если уж прощаться, то красиво!
-Спасибо, дорогая, - поблагодарил Грегори, приступая к трапезе. - Выглядит отлично…
Судя по аппетиту, с которым он набросился на закуски, блюда не только выглядели отлично, но и оказались вполне съедобными.
Некоторое время они молчали. Грегори слишком любил поесть, чтобы портить это славное занятие разговорами и уж тем более - разговорами неприятными! Поэтому тишину граф нарушил только когда последний кусочек сыра исчез с подноса, и мужчина, довольно откинулся на спинку стула.
-Ну вот, теперь я готов поговорить, - сказал он расслабленным тоном, грея в ладонях бокал с вином.
Франсуаза вздохнула. В отличие от бывшего любовника (который не знал о том, что он уже бывший… или знал?), она ела мало; нервозность всегда лишала ее аппетита.
-Не знаю, с чего начать, - после паузы проговорила Франсуаза, изучая свои аккуратные ноготки. Робости за собой она раньше не замечала, но сейчас ощущала именно это непривычное и оттого еще более неприятное чувство.
-Я помогу, - сухо проговорил граф. Даже не глядя на него, молодая женщина знала, что он супит густые и уже тронутые сединой брови. - С чего начать, не знаю, а вот чем закончить - совершенно ясно. Ты хочешь променять меня на этого щеголеватого юнца Мариуса.
Удивление стерло страх, и Франсуаза уже безо всякой робости воззрилась на своего экс-покровителя. Он и правда хмурил брови, да и на высоком лбу прорезалась складка.
-Откуда ты знаешь? - голос треснул от волнения.
-Я не идиот! - фыркнул Грегори.
Франсуаза порозовела.
-Неужели все знают? Все в городе? И сплетничают?
-Сплетничают все, но не всегда о тебе… а знают только те, у кого есть глаза и уши, а также мозги, чтобы сделать элементарный вывод. Мне хватает сообразительности сложить два и два…
Минутное смущение прошло. Красавица-актриса вскинула голову и с гордостью взглянула на своего импозантного любовника:
-Не знаю, что ты себе напридумывал, но учти: между мной и Мариусом ничего нет! И не было!
-Не было, но будет, так? - не без горечи усмехнулся мужчина. Он казался странно печальным и сразу как будто постарел лет на десять.
Франсуаза пожала плечами:
-Откуда я знаю? Будущее мне неведомо…
Грегори сжал губы в тонкую нить и сделал глубокий вдох, прежде чем продолжить; на скулах у него заиграли желваки.
-Оно неведомо никому, но отчасти от нас все-таки зависит, - заметил он холодно. - И я так понимаю, со своей стороны ты сделаешь все чтобы это будущее принадлежало графу де Либон?
Если Грегори думал снова ее смутить, ему это не удалось. Франсуаза спокойно
