На стадионе офигенно. Уже просто быть там, сидеть на трибуне. Так еще и игра вот-вот начнется. У кого, интересно, из моей академии, отцы способны на такой поступок? Судя по тому, что я знаю, ни у кого. Потому что никто из моих бывших товарищей по команде не видел Эль-Класико вживую. Барселона выигрывает, и я ликую. Андрей с Владом болели за "Реал". Эх, надо было спорить на деньги.
- Может, вернешься в футбол, Юр? - начинает после матча Андрей.
Он переживает, и эта тема никак не дает ему покоя.
- Нет, - отвечаю твердо.
- Давай я поговорю с тренером, хочешь? Или другую школу найдем...
- Нет, - повторяю. - Не вернусь! Они там все идиоты!
- Это не аргумент для серьезного спортсмена.
- Для меня аргумент. Я решил боксом заняться, - успокаиваю отца. - Вот приедем, сразу пойду тренироваться к Руслану.
Он соглашается, кивает. Понимает, что меня не переубедить. Хотя по футболу я, конечно, скучаю, но слишком уж они меня там все взбесили. И тренер особенно. То я был у него перспективный форвард, а то вдруг "твой папа гей, вали на скамейку". Да пошли они с таким отношением!
Дальше каждый день на отдыхе начинается с одного и того же сценария: мы с Владом бегаем, завтракаем, потом просыпается Андрей, выпивает фужер шампанского, и мы куда-нибудь идем.
- Какие еще у тебя слабости? - не без иронии спрашиваю я отца, когда он надевает кроссовки.
- Слабости? У меня? У меня нет слабостей! - весело заявляет он.
Влад прыскает смехом.
- Эй! - Андрей показывает на него пальцем, типа предупреждая, чтобы не говорил ерунды.
- Да ладно! - продолжаю. - Шампанское по утрам, дрыхнешь до обеда... - я хочу еще перечислить то, что успело накопиться, но Андрей перебивает.
- Эй! - наиграно серьезным тоном заявляет он, - Я три года вставал ни свет, ни заря, чтобы тебя в школу собирать! Я имею право немного поспать.
И тут с ним трудно спорить.
- Но шампанское по утрам, - говорю все же, - это слишком утонченно.
- Это только на отдыхе, - отвечает отец. - Можно иногда расслабиться.
А каждую ночь я стараюсь как можно дольше не уснуть. Я, признаться, надеюсь услышать хоть какие-то "подозрительные" или двусмысленные звуки из соседней спальни. Все же стены в отеле тонкие... Мне жуть, как любопытно, что там у них происходит. Да любому бы было любопытно! Даже обычных родителей застать за этим делом всегда прикольно, а тут... За такое бы я много чего отдал. Тем более, сейчас, когда они оба так расслаблены и ничего не скрывают от меня - аж раздирает. Но Андрей с Владом, как мыши - ни звука. Серьезно, я же не маленький, я смотрел порнушку и с девчонками был, и все обычно стонут, визжат во время секса. Не знаю, зачем, но, видимо, так принято. А эти двое за стеной - как будто даже с боку на бок не переворачиваются, вот ведь конспираторы все же!
*** *** ***
Когда мы возвращаемся домой, Влад переезжает к нам. Теперь в спальне моего отца живут двое, а шкафчик в ванной просто ломится от средств по уходу за чем угодно. Ох, я даже у самых модных девчонок дома такого разнообразия не видел - четыре полки забиты до отказа. А еще Влад решает отпустить бороду - следует модным тенденциям. И он такой становится сразу серьезный, солидный, взрослый дядька. Андрей рядом с ним как-то меркнет и теряется. И хотя Владу идет аккуратная борода, Андрей его постоянно стебет на эту тему.
Еще я узнаю, как они развлекаются. Ну, то есть, как весело вместе проводят время по выходным. И это, конечно, капец. Андрей и Влад сидят рядом, на диване или вообще на полу, слегка касаясь друг друга плечами, и читают. То есть, да, читают! И могут так читать полдня, иногда принося друг другу воду или кофе. Причем Андрей всегда читает какие-то занудные профессиональные книжки по дизайну, а Влад не менее занудные толщенные романы. Очень меня ждет увлекательная жизнь с такими домашними.
Но расслабляться нам, конечно, рано. В школе после каникул поднимается новая волна истерии. Нет, одноклассники мои, даже самые отъявленные придурки, подзатихли. Как я и говорил, когда на них не реагируешь, они быстро успокаиваются. Ведь делают-то все не из-за каких-то там убеждений, а просто, чтобы обратить на себя внимание. Иногда кто-то что-то выкрикивает в мою сторону, но я просто обычно показываю фак, и они отваливают. Обидно, что и на счет Канарейкина успокоились, но я периодически сталкиваю его откуда-нибудь, чтобы не расслаблялся. Зато учительский состав, чувствую, прямо в переживаниях. Носятся со своей заботой, как ядовитой осой в задницу укушенные. Меня класснуха к себе вызывает, расспрашивает про отца, про обстановку. Да нормальная у нас обстановка! Отличная даже! Вот почему-то, когда я жил с мамой, и к ней постоянно ходили какие-то непонятные мужики, это никого не волновало, хотя некоторые иногда даже ночевать у нас оставались, и я очень хорошо слышал скрип кровати и все сопровождающие звуки. И что мама пила, как последний водопроводчик, никого не волновало. А теперь прямо сил нет, как они все обеспокоены. Боже мой, у Юрочки папа гей - надо спасать мальчика! Они еще говорят "гомосексуалист". Меня это бесит. Не то чтобы я сильно умный стал за такой короткий срок, но кое-что даже мне понятно. "Гетеросексуалист" почему-то не говорят, а как про геев разговор заходит, так -измы сыплются, будто это болезнь какая-то. Короче, главное, что я понял - никто толком ничего не знает, не понимает и главное - понимать не хочет, зато все хотят кого-то от чего-то спасать.
- Юра, как у вас с папой? - очень вкрадчиво и доверительно начинает Полина Николаевна, когда мы остаемся одни в ее кабинете.
- Нормально, - отвечаю. - А вы почему интересуетесь?
- Просто спрашиваю. Все же вы вдвоем живете. Вдвоем же?
- А какая разница?
- Юр, - она склоняет голову и смотрит на меня, как на маленького котенка, которого сейчас, то ли приласкает, то ли задушит, -
