Свершившееся в Караван-сарае.
Жестокостей и боли, и войны
Еще сполна на наши судьбы хватит,
И я спрошу: со мной идете вы?
Х А Й Я М:
Иду.
Н И З А М:
Доверьтесь, наш союз
Достоин имени достойного Хайяма.
Низам уходит, Омар Хайям остается один, ходит в раздумье.
Х А Й Я М:
Пророчествуй, достойнейший Хайям!
Дай талисман султану и не думай
О море крови. Все равно прольется.
Я, он ли, третий кто-нибудь -
Совет дадут. И двинет наше войско...
Война! Война! Будь проклят мой язык!
О, если б прорасти былинкой в поле.
Мне через сотни лет. Хоть не увидеть -
Почувствовать разумность бытия,
Счастливым быть и радостным...
Появляется придворный поэт, зал постепенно наполняется,
ожидающими выхода Маликшаха.
П О Э Т: (подходит к Хайяму)
Простите!
Простите дерзкого. Осмелился прервать
Раздумья ваши. Но такая честь
Представилась... Блистательный Хайям,
Без лести я поклонник ваш смиренный...
Я прочитал все ваши рубаи...
Х А Й Я М:
Помилуйте.
П О Э Т:
Нет, нет, не прерывайте. Доскажу.
Вы - гений, вы - пророк!
Волшебные слова...
Х А Й Я М: Хотелось бы узнать, почтеннейший, с кем имею честь?
П О Э Т:
Ах, это? Да! Простите мой восторг.
Я не представился. Зовут меня Али
Для многих здесь я вроде обезьяны.
Поэт “на случай” и придворный чтец.
Х А Й Я М: Разве бывают поэты “на случай”? Творчество...
П О Э Т:
Я не дерзну назвать себя творцом
До той поры, пока моя строфа
Не станет столь же красочной, как ваша!
Х А Й Я М: Вы преувеличиваете... есть много других прекрасных поэтов.
П О Э Т:
Хайям - один, и я его слуга.
Пауза.
Вы чем-то озабочены, грустите?
Х А Й Я М: Не привык находиться на виду... Скажите, кто этот человек?
П О Э Т:
Кто? Этот? С бородою до колен?
Глава религиозной нашей знати.
Имам Фарух. Вы можете прослыть
Еретиком, безбожником, неверным.
За каждое невинное словцо,
Невольно или вольно обронив,
В его присутствии...
Х А Й Я М: Вы, я вижу, в курсе всего происходящего здесь?
П О Э Т:
Кручусь.
Ба! Этот здесь. Затворник Газали.
Включен в игру.
Х А Й Я М: Простите, какую игру?
П О Э Т:
И вы, и он и... я
На шахматной доске великого Низама
Простые пешки.
Х А Й Я М: Я не пешка!
П О Э Т: (насмешливо)
Кто же вы, ладья? Да знаете ли вы,
Кто здесь царит? Кто подлинная власть?
Х А Й Я М: Маликшах, я думаю.
П О Э Т:
Храни судьба наивного поэта!
Советую запомнить, затвердить:
Низам аль-Мульк! Вот истинный властитель,
И наших дум, и жизни, и судьбы.
Он вас позвал, и вы теперь дитя
Его предначертаний. Тянет он
Как ишака за уши в нашу тьму
Науки свет. Ученых обласкал,
Земельную реформу начинает,
И тяготы налогов сократил.
Х А Й Я М:
Прекрасное начало!
П О Э Т:
Но мешают.
Х А Й Я М:
Кто? Кто?
П О Э Т:
Да все, кому не лень.
Налогов нет - военные в обиде,
Наука - в горле кость у бороды.
А просвещенье... Черная работа,
Когда черны умы... И нам негоже
Пока искать себе других хозяев...
Видит движение в толпе.
Простите, заболтался. Ваш слуга.
Торжественный выход Маликшаха. Собравшиеся склоняются в поклонах.
М А Л И К Ш А Х:
Да встаньте! Надоели мне. Сегодня
Так хочется дела скорей свернуть
И сесть за пир. Прекрасные рабыни
Пусть услаждают наши взоры танцем
А слух - напевами. И пусть большую чашу
Янтарного вина мне поднесут!
Ах, я забыл! Любезнейший Низам,
Где этот твой ученый предсказатель,
Умеющий читать по линиям руки?
Н И З А М:
По линиям руки он не читает,
Он в тайны астрологии проник.
И хочет знать секреты мирозданья.
Знаток математических начал.
Преподаватель. В славном Самарканде
Был принят при дворе.
М А Л И К Ш А Х:
Пусть подведут. Я гляну.
Низам делает знак, распорядитель подводит Омара Хайяма.
РАСПОРЯДИТЕЛЬ: Гияс ад-Дин Абу-л-Фатх Омар ибн Ибрагим Хайям Нишапури!
М А Л И К Ш А Х:
Так молод ты?.. Хм. И уже мудрец?
Скажи, мой друг, ты можешь вызвать бурю?
Х А Й Я М:
Нет, государь, стихии не подвластны
Ни мне, ни прочим смертным.
М А Л И К Ш А Х:
Право, жаль.
Что ж ты умеешь делать?
Х А Й Я М:(достает свитки)
Я бы мог...
М А Л И К Ш А Х:
Нет, это скучно. Этого не надо.
Про алгебру с Низамом говори...
И М А М: Государь, позвольте задать несколько вопросов почтенному звездочету!
М А Л И К Ш А Х: Задай. (Низаму)
Сейчас пойдет потеха. Наш старик
Ощиплет молодого петушка!
И М А М: Почтеннейший, я слыхал, что многие ученые, среди которых находятся весьма искушенные в мудрости люди,
пользуются трудами проклятых язычников и перенимают у них знания.
Х А Й Я М: Да, святой отец, это правда. Греческие ученые оставили нам книги, в которых множество тайн...
И М А М: Как можно пользоваться этими книгами! Одно прикосновение к ним - есть грех!
Н И З А М:
Остановитесь, здесь не место спорить!
Г А З А Л И: Да облегчит аллах своим руководством движение наше к истине! Позвольте сказать мне.
Жажда постижения природы вещей всегда была моим свойством и повседневным желанием, и я не скрою,
что пользовался книгами греков и тех, кто является их последователями.
И М А М: Ибн-Сино, Бируни... Для чего, почтеннейший Газали, пусть ваш путь будет всегда покрыт ковром из цветов,
где каждый цветок - правда. Для чего вы пользовались этими книгами?
Г А З А Л И:
Не зная мудрости других народов
Как можем мы познать самих себя?
Как можем мы не спорить, если в споре
Рождается ответ на все вопросы,
Которые мы ставим?
И М А М:
Это грех!
М А Л И К Ш А Х:
Как жаль, что я не искушен в науке!
Сладки для уха речи Газали.
Я от него в восторге! Как обидно,
Что мой отец, да пусть пребудет в мире
Его душа, ни мне, ни прочим сыновьям
Не дал образования большого.
Что знаю я? - Щит, сабля и седло.
Н И З А М:
Великий государь, все эти вещи -
Опора государства!
М А Л И К Ш А Х:
Шепчешь ты
Заученные фразы. Это после.
Скажи, Омар, а как ты узнаешь,
О том, что скрыто? Говори без страха.
Х А Й Я М:
Мой государь! Есть множество примет,
Анализ происшедшего сегодня
Способен подсказать, что будет завтра...
М А Л И К Ш А Х:
А звезды, звезды, звезды, как они
Влияют на судьбу простых людей?
Н И З А М:
Мой государь, все это тоже тайна
Астрологов. Ведь положенье звезд...
М А Л И К Ш А Х:
Молчи. А ты, Омар попробуй
Ответить мне на несколько... нет, стойте
Сейчас я испытаю сам тебя.
Дает приказанье слуге, тот приносит шкатулку.
Ну, вот, Омар Хайям, теперь проверим
Твое уменье. Тот ли ты мудрец,
Которым был представлен перед нами?
Предупреждаю: думай о себе.
И, убоявшись неизбежной казни,
Ты можешь отказаться.
Х А Й Я М:
Повелитель,
Хочу рискнуть!
М А Л И К Ш А Х: Ты так в себе уверен?
Так увлекаешься предложенной игрой,
Что смерти не боишься?
Х А Й Я М:
Я боюсь,
Боюсь как всякий смертный, но за честь
Готов сражаться до
