– Что ты! – вскрикнула Лиза, – глупее чего-нибудь не могла спросить? И еще возьми вот это, – она нагнулась над ящиком, один за другим бегло разворачивая и пересматривая, побросала Моне в руки всякие нательные вещи – колготки, рубашку, юбку, блузку, что-то скомканное и понятное только женщинам, – спрячь в сумку, пригодится.
Все это она проделала, не обращая внимания на Майкла. Обе девушки были изящны и красивы, будто родила их одна мать. Мона принимала дары своей подруги, как должное, Майкл сказал бы даже, машинально. Она, казалось, была чем-то озабочена, что, безусловно, не было связано с опасностью: изредка посматривала куда-то в сторону, или украдкой бросала быстрый взгляд на Майкла, не прерывая работу. Майклу казалось, что между ним и ею происходил молчаливый диалог, слова их были интимны и не нуждались в расшифровке. Бессловесная информация непонятных нежных чувств приходила в сознание, самовольно занимала ей отведенное место и уже, казалось, теперь поступала, как ей заблагорассудится. Майклу это не нравилось. То есть, что-то в этом неизвестном привлекало, что-то, оберегало привычное и спокойное, уводило в сторону. Он понимал – это Мона. Не Мона-Лиза, раскованная и нагло женственная, и, наверное, не признающая строгих манер субординаций в высшем обществе, а Мона, хорошо ему известная и понятная.
Наблюдая за движениями Моны-Лизы, Майкл отметил, что каким-то образом она вместила в себе манеры и внешность обоих – свои и той, которую он любил.
Его мысли были прерваны негромким стуком в дверь. Следом за этим ее открыли, не ожидая ответа. В комнату вошел полицейский. Мона осветила его дежурной улыбкой и, расставив руки в стороны, весело сказала:
– Я готова, сэр!
Майкл с едва заметной ревностной улыбкой глянул на Мону-Лизу, взял саквояж с вещами и жестом очень воспитанного джентльмена пригласил ее к выходу. Они попрощались с Лизой, и вышли в коридор.
Мона-Лиза повела их в противоположный конец коридора. В его тупике через глухую металлическую дверь, запертую на два внушительных размеров засова, они вышли на хозяйственный двор. Было темно, и мужчины почти на ощупь шли за Мона-Лизой к воротам, пока огни улицы не раскрыли знакомую обстановку.
– Стойте здесь, – сказал Майкл, – я сейчас сюда подъеду машиной.
Действие – наработка новой кармы
Лиза собралась выйти на сцену, поглядывала на сигнальную лампочку-глазок, вмонтированную в бутон цветка, свисающего на ножке с рамы зеркала. Иногда ее вызывали просто – стуком в дверь. Чаще так поступали ведущий и Арчер. Арчер приходил сам, чтобы еще раз повидать Лизу и провести с ней лишнюю минутку. Она с нетерпением этого ждала. Всегда ждала, и тогда, и сейчас.
Наконец, дверь открыли, вошли и закрыли на ключ. Так нагло поступал только Арчер. Не оборачиваясь, она отвела помаду от губ, посмотрела в глубину зеркала, как всегда это делала, чтобы увидеть любимое отражение. На этот раз в нем оказалось совсем иное неуместное лицо. За ее спиной стоял мужчина в темно-коричневой куртке. Она обмерла. От неожиданности. На широком уродливом лице незнакомца застыла злорадная улыбка. Мужчина молча поднес к губам палец. Лиза обернулась, пытаясь встать. Он остановил ее, приложив этот же свой палец к ее губам, флегматично вынул из-за пояса револьвер с глушителем, демонстративно покрутил, как игрушку перед ее лицом, поднял брови, выражая этим, что дальнейшее все будет зависеть только от нее, и снова сунул оружие за пояс.
– Что вам нужно? – негромко, как можно спокойней спросила Лиза.
– Ну, ты меня, Мона, удивляешь! Взрослая девушка, а спрашиваешь о таких глупостях. Или ты притворяешься? – он говорил тихо украдкой. – Да взгляни ты на себя в зеркало повнимательней. Какая шея, какая грудь! Что это значит? Не знаешь? Да не притворяйся ты наивной! О`кей, скажу. Это признак, что тебе нужен настоящий мужчина, например, такой, как я, а не каким был хлюпик Клод, – он опустил свою руку на ее спину, расстегнул бюстгальтер. Спружинив на резинке, он отскочил в сторону. Бандит повернул Лизу вплотную к себе. Теперь в глазах насильника Лиза увидела жгучую страсть. Осознать это было жутко. Цепкими холодными пальцами он поднял ее за плечи и снова поставил на ноги, принялся жадно осматривать и гладить шершавой ладонью ее грудь. Затем, оборвал и сбросил бикини. Лиза хотела сказать, что она еще девушка и вовсе не Мона, но вместо слов у нее только покатились слезы. Она молча безвольно ему подчинилась. Его рука медленно заскользила снизу вверх между икр ее ног и Лиза поняла, что теперь ей никуда не деться, наступил такой глупый, смешной финал. Бандит уже начал было расстегивать брюки, но вдруг его что-то остановило.
Стук в дверь не сразу пришел в сознание и прежде, чем Лиза открыла рот, бандит плотно стиснул его ладонью. Медленно вынул пистолет, приложил его к ее виску. Жесткая сталь не показалась Лизе холодной. Стук в дверь повторился еще и еще. Лиза услышала голос ведущего:
– Подруга, ты что, заснула? Давай, Мона, скорей, твой выход! А где Лиза?
«Какая Мона? Что значит, где Лиза? Вы что все съехали сегодня?!» – хотелось по привычке возмутиться Лизе. Но высказаться как-то не получилось. Все слова, даже самые простые, куда-то делись, дыхание ушло вниз живота, превратившись в невыносимо громкие удары сердца. К тому же говорить не давала мерзкая ладонь бандита. После молчаливой паузы послышались удаляющиеся шаги ведущего.
– Черт! Черт! Не повезло, сладкая моя. Не судьба! Ничего, это поправимо, – с досадой незлобно проговорил насильник. – Ладно. Одень это, – он ткнул пистолетом в юбку, аккуратно лежащую на тахте, – и давай, выволакивайся на сцену. Только не дергаться!
Минуту он прислушивался к звукам в коридоре, затем подошел к Лизе, собрал хваткими пальцами волосы и повел ее к выходу. Возле двери в зал он снова приложил глушитель к ее виску, сделал два шага и остановился, осматривая обстановку. На противоположной стороне у двери в бар, облокотившись о стену, стоял с пистолетом телохранитель. Возле кассы скучились посетители.
– Всем стоять, не шевелиться! Кто хоть зевнет, получит свинец на закуску, – сказал телохранитель и кивнул напарнику в сторону выхода. Напарник толкнул глушителем Лизу в затылок, сделал шаг, но в этот момент неожиданно за спиной громко окликнул его Арчер:
– Стой и не шевелись!
Телохранитель у выхода дернулся, направил свой пистолет в сторону Лизы. Напарнику это не понравилось, он возмущено вскрикнул:
– Ты что, придурок? На меня наводишь пушку?!
–
