В комнате стояла гробовая тишина. Ни телевизора, ни радио, ни других источников звука здесь не было. Не было даже книг или журналов.
«Я сойду здесь с ума…» - вновь подумала я и с тревогой почувствовала, что тоска усиливается и сжимает клещи на моём сердце.
«Только старый месье будет моим собеседником здесь… И эта Мишель…»
- Возле двери есть синяя кнопочка. Как только переоденешься к ужину – нажми на неё, и окажешься внизу, – послышался сзади голос Рене. Обернувшись, я увидела его у входа. – Такая же кнопочка установлена и на первом этаже. Язык служанки я переключил на твой родной, так что не удивляйся. Она напичкана всеми языками! Мои жёны были разных мастей… Итальянка, гречанка, полька… Видишь, как я внимателен к тебе, дорогая?.. Впрочем, переключать всех слишком сложно… Здесь бывает много разного люда, и легче переключить тебя! – старческий смешок. – В этом замке ты будешь прекрасно понимать все языки мира…
«Он не знает, что я и без его забот понимаю несколько языков мира, - догадалась я. – Мама не успела сообщить, что мечтала видеть меня звездой мирового уровня, а потому я училась в школе с языковым уклоном и неплохо знаю немецкий и французский. И чуточку помню испанский, так как трижды бывала там на гастролях. А, судя по всему, именно они мне и пригодятся здесь…»
Значит, Мишель – просто марионетка в руках месье. Она говорит на том языке, на который он её переключает.
Последний огонёк, который тлел в глубине моей души, сверкнул и погас.
- Я жду тебя внизу. – Рене вышел.
В это мгновение я заметила, что на стуле висит роскошное платье с пышной юбкой и глубоким декольте, и начала печально переодеваться к ужину. Ужин состоялся в огромной зале, увешанной картинами и уставленной напольными вазами с мёртвыми цветами. И вокруг, в полумраке люстр, царила та же мёртвая красота.
Прислужницы принесли и поставили на длинный стол несколько блюд с диковинными кушаньями, но я не притронулась ни к одному. Месье, переодетый в зелёный шёлковый халат, сидел напротив и хищно разглядывал меня.
- Я вижу, ты всё ещё расстроена, дорогая, - произнёс он с грустью. - Позволь налить тебе немного «Шато Монтроз» 2010 года? – и он потянулся к тёмной бутылке.
Я кивнула, чувствуя, как душат и жгут слёзы. Мама, Вадим… И вся моя прошлая жизнь… Всё умерло.
- Тебе не понравился замок?
Я промолчала, а слезинка быстро-быстро потекла по щеке.
Он протянул через стол тощую руку и положил её на мою.
- Ты привыкнешь. Вот увидишь! Ты полюбишь меня!.. Настанет день, когда ты прибежишь и бросишься мне на грудь со словами «Возьми мою душу, возьми моё сердце! Я хочу принадлежать тебе всецело, мой дорогой, любимый Рене!»
Он неприятно рассмеялся. Я резко выдернула руку.
- Этого никогда не будет! Я ненавижу вас!
Взгляд его пронзительных карих глаз стал ледяным, однако он взял себя в руки и никак не отреагировал на мою резкость.
- Успокойся и поешь. И ложись сегодня пораньше, дорогая. Завтра вечером у нас большой приём по поводу нашей помолвки. Я хочу представить тебя своему окружению.
Я в ужасе раскрыла глаза.
- Помолвки?..
- Помолвки, - повторил Рене хладнокровно. - Через месяц, в пятницу, 24 октября, мы с тобой обвенчаемся в церкви Сент-Констанс. Тебе нужно подготовиться к этому событию. Утри слёзы! – грубо повысил он голос. – Мои гости должны видеть счастье на твоём лице. И будь любезна к завтрашнему вечеру изобразить его на своей старушечьей физиономии!
Не в силах выдержать этих злобных слов, я зарыдала.
- Не волнуйся… Мои друзья увидят тебя молодой красавицей. Не могу же я показать им то, что ты увидела дома в зеркале? – Рене расхохотался. – А теперь самое главное, дорогая.
Он пристально посмотрел мне в глаза. Я вздрогнула.
- Лишь в паре со мной ты будешь видеться всем той, кем являешься на самом деле. Когда мы рядом или я поблизости, везде и всюду ты предстанешь миру обворожительной красавицей!.. В моё же отсутствие лишь этот замок будет хранить твою красоту. Но избегай смотреться в зеркала, чтобы не разбивать иллюзию. Их невозможно обмануть… В любом же другом месте без наличия рядом супруга ты почудишься окружающим древней старухой в лохмотьях. А теперь съешь хотя бы кусочек рыбы или салат из морских гребешков!..
Голос моего новоиспечённого жениха смягчился. Он вновь взял меня за руку; узкая ладонь по-прежнему была холодна и суха.
- Дорогая, я очень тебя люблю. И хочу, чтобы ты была счастлива со мной! Запомни – со мной. Поэтому, если ты будешь со мной, ты будешь мадам Валлин, молодой красавицей, хозяйкой замка за лесом. Но стоит тебе задумать что-то… - он вновь неприятно усмехнулся, - например, сбежать от меня…
Моя спина покрылась мурашками.
- Иногда я вспоминаю моих бедняжек-жён и их трагическую судьбу… А ведь они тоже были юны и прекрасны и могли бы жить долго и счастливо!
Я остановила глаза. Неужели он…
Он кивнул на еду, и я начала давиться салатом из гребешков.
Итак, у меня есть выбор. Молода и хороша собой – но повсюду с ним. Или…
- Ешь, дорогая. У тебя ещё будет время на раздумье, - поторопил меня месье Рене и многозначительно добавил: - Много, много долгих одиноких дней!.. Ведь, имея плотный график гастролей, я буду часто отсутствовать.
Я искоса посмотрела на него. Может, я и впрямь привыкну?.. Я научусь переключать служанку на режим беспамятства и в эти долгие дни его отсутствия буду принимать у себя любовников… Ведь именно так поступали испокон веков молодые и красивые жёны, когда их старые ненавистные мужья были в отъезде…
Пока в моей голове крутились порочные мысли, месье спокойно разливал «Шато Монтроз».
- И обращайся ко мне просто Рене, дорогая. Совсем скоро ты будешь принадлежать мне душой и телом!
Я поперхнулась кусочком рыбы.
- Ну что ж… - Рене откинулся на спинку стула. – Я вижу, ты утомлена. Поднимайся к себе и отдыхай, – разрешил он милостиво.
Я быстро подхватила подол бархатного платья и кинулась к двери.
Я больше не буду плакать. Я обдумаю своё положение и придумаю, как выкрутиться из него.
Глава одиннадцатая
Чем больше проходило времени, тем отчётливее я понимала, что попала в ловушку, выход из которой найти очень и очень непросто. На следующий день после описанных событий я изучила все семь этажей замка и четырнадцатиэтажную башню, все комнаты, основная часть которых была нежилой, и всю прилегающую территорию. Однако когда я сделала попытку выйти за ограду, невесть откуда появился слуга в строгом
