– Ну, – усилием воли выдернув себя из омута тяжких дум и воспоминаний, с улыбкой предложил нам король, – готовы немного подразнить высокомерных гусынь? Даю минуту на размышление. И не волнуйтесь за наряды, камеристки Изеттии все сделают за пять минут.
– Понятно, – усмехнулась я. – Значит, ее величество тоже под охраной цитадели.
Альгерт на миг потемнел, но тут же нацепил на лицо маску балаганного весельчака.
– Ну куда ж от нее денешься? – легкомысленно фыркнул и залихватски подмигнул.
– Мог бы просто сказать, – не поверил его веселью Райвенд, – сыграйте, братья, подсадных уток, надоело сидеть на вершине муравейника…
Договаривать не стал, поймав укоризненный взор брата, и обернулся ко мне:
– Элни?
– Конечно, идем, – уверенно кивнула я любимым глазам, в которых плескалась тревога, щедро разбавленная чувством вины. – Тут маги справятся и сами. А у нас еще останется достаточно времени, чтобы проверить, как подоили коров.
– Как интересно вы теперь живете, – усмехнулся король, открывая портал, и в его голосе мне тоже почудилась заразная нотка виноватости.
Глава двадцать вторая
Магини цитадели, изображавшие камеристок Изеттии, маскировались намного успешнее моих бывших горничных. По крайней мере, я не заметила ни одного укоризненного взора, срочно переодеваясь в бальное платье и ожидая, пока мне на голову ловко прицепят идеально подходящий по цвету шиньон.
– Похоже, – тихо обронила Ленси, окинув взглядом собственное отражение в огромном, на полстены, зеркале, – нас действительно ждали в гости.
Я только молча кивнула, заматывая ее в незримую вязь стандартного щита. Святое правило защитника – первым делом прикрывать самых слабых спутников – давно уже стало для меня неизменной привычкой.
В прилегающей к гардеробной гостиной нас уже ждали мужья, тоже успевшие сменить рубашки и облачиться в летние шелковые колеты.
– Элни… – первым заметил наше появление Райв и, прервав разговор, ринулся навстречу.
Но на пару мгновений замер, рассматривая меня с откровенным восхищением. Потом, опомнившись, нежно подхватил под руку и повел к выходу, тихо, словно для себя, бормоча:
– Не пойму, чего мы тут забыли? У нас дом не обставлен, телята не поены, куры без предводителя остались, какие могут быть разговоры с толпой бездельников, не знающих, сколько раз в день положено доить коров? Может, вернемся, любимая? Зачем нам снова эта головная боль? Жадные завистливые интриганки во все века заняты лишь одним – ставят ловушки на мужчин, имеющих несчастье родиться богатыми. Или глупость заработать богатство и не удержать это в тайне.
– Ты сейчас меня проверяешь на стойкость, – всерьез заинтересовалась я, – или пытаешься сообщить, что дворец прослушивается цитаделью?
– Тебя я проверял три года, потом два года проверял себя, – вдруг горьковато усмехнулся он, крепче прижимая к себе мою руку. – И сейчас верю тебе больше, чем себе. А знать хочу другое: ты уже поставила на нас щит от прослушивания или пора активировать амулет?
– Конечно, поставила. И на Эста с Ленси – тоже. Но не могу только понять: откуда некоторые богатые леди берут такие мощные артефакты и магов, готовых исполнять их коварные планы? Стай меня заверял, что после того, как поймали на предательстве сына Кизони, в цитадели не осталось ни одного неверного мага.
– Ты начала сомневаться в учителе? – изумленно приподнял он бровь и тут же смолк, глядя в открывающуюся перед нами дверь высотой и шириной с приличные ворота.
– Нет, – успела отказаться я от этого подозрения и торопливо растянула губы в торжествующей полуулыбке.
Именно с такой гримаской должна была появиться во дворце девица, коварно обошедшая в битве за принца два десятка самых завидных невест королевства. И мне не стоило обманывать ожиданий собравшихся в залах и гостиных знатных гостей.
Эта уловка подействовала безотказно. Мало кто из дам сумел не показать хоть мимолетного неудовольствия, досады или даже откровенной неприязни. Ну а зависть, неприкрытая и темная, как гибельный омут, светилась во взоре почти каждой юной леди. Я вполне могла их понять: Райвенд из скучного зануды, умеющего беседовать только на одну тему – об асгардорской живописи, внезапно превратился в таинственного и оттого невероятно интересного героя каверзных интриг и далеких сражений.
– Начинаю сомневаться, – желчно произнесла я, лениво, но бдительно оглядывая толпу замерших на миг гостей, – в необходимости неожиданного раскрытия всех твоих тайн.
– Любимая, – счастливо засмеялся Ренд, – зато они не станут выказывать тебе лживого сочувствия.
– Я бы потерпела, – упрямо буркнула в ответ и смолкла, ощутив на себе обжигающий лютой ненавистью взгляд.
Наемники цитадели так смотрят только на выводок винтов или стадо кабаняк, сожравших всех жителей придорожного хуторка. А на меня в упор уставилась бледная от ярости Савилла Тюаре.
Публика мгновенно оценила остроту ситуации и замерла в ожидании увлекательного бесплатного представления.
– Бешеный винт! – расстроенно рыкнул Эст. – А эта откуда тут взялась?
– Думаю, – вздохнула я, начиная понимать замысел короля, вернее, цитадели, – пришла по приглашению его величества.
– Он просто отменил все черные списки, – пояснил Ренд, пытаясь прикрыть меня своим телом.
Странно было бы, если бы ему это удалось. Я давно уже ставлю щиты, сдвинуть которые не под силу даже магам. Лишь магистры защиты, управляющие воздушной стихией, и только с помощью мощных амулетов, могут надеяться на успех.
– Наглая магичка боится простой девушки? – заметила попытку Ренда следящая за каждым нашим движением Савилла. – Значит, совесть у нее нечиста.
– В этом доме никому не позволено оскорблять мою жену, – ледяным голосом отчеканил Ренд. – Стража! Вывести отсюда невоспитанную хамку…
– Она не может быть вашей женой!!! – перебивая его, разъяренно завопила леди. – Она заняла мое место!!!
– Бред, – отрезал мой муж. – Место рядом со мной уже много лет принадлежит Элгинии, а вам я не давал никаких обещаний. Более того, мы никогда не встречались и даже не разговаривали. С чего вам взбрело в голову, будто я вам что-то должен?
– Ее величество Ютенсия! – Савилла и слышать не желала никаких разумных доводов. – Она говорила… обещала мне! Я все сделала, как она велела… Вы должны исполнить ее слова!
– Разве я раб? – в злом изумлении приподнял бровь Райвенд. – Или в нашем королевстве есть закон, позволяющий распоряжаться судьбой детей, как куском ткани? И не смейте больше упоминать мою мать! Ее величество даже не подозревала, как нагло и ловко управляет ее действиями и помыслами ваша подлая и жадная матушка!
– Но моей матери никогда не было во дворце! – на миг опешила настырная леди. – Она почти безвыездно живет в своем поместье…
– Он имеет в виду вашу настоящую мать. – Эстен некстати вмешался в спор, за которым окружающие следили горящими от любопытства глазами. – Ту, что отказалась от новорожденной дочери, подсунув на воспитание бедным родичам.
Зал замер, затаив дыхание, но по задумчивым взорам лордов и прикушенным губам дам было понятно, что они срочно переосмысливают давно известные события
