Гризельда внезапно остановилась и посмотрела на Ильма, забыв стукнуть коготком по маске, чтобы изменить выражение лица со злого на пораженное.
— Если Суфи знала, что корень мандрагоры предназначается мне, то почему помогла демону его добыть? И зачем отдала мне?
— Возможно, демон не сказал, что корень предназначается для вас? — предположил Ильм.
— Суфи знает, что, не выполнив мое задание, демон не попадет в долину… — Ведьма продолжила ходить вокруг котла. — Если корень в итоге попал ко мне, это может означать либо то, Суфи важнее соединить демона с внучкой, либо то, что зелье не сработает. И она об этом знает. Почему-то я ставлю на второе. Пли старая ведьма что-то сделала с корнем, или ей известно то, чего не знаю я.
— А это возможно? — нахмурился Ильм, всем видом изображая живое участие.
Гризельда раздраженно стукнула каблучком по каменному полу.
— Суфи та еще проныра. С этой ведьмой нельзя ни в чем быть уверенной.
— Что же теперь делать?
Беспокойство госпожи передалось и мышу, поэтому он тоже начал притопывать на месте, готовый бежать, лететь, делать что-нибудь.
— Ждать, — охладила его пыл Гризельда. — Мы не узнаем, действует ли зелье, пока оно не будет готово. Неважно, что у демона есть один пропуск Ему ни за что не раздобыть в срок еще два. Даже Суфи не сможет вытащить этого Тэлбота из пещер Хельн. Уж я об этом позаботилась.
* * *Пролетев узкое место, путники снова нырнули во тьму. Она обступала их со всех сторон и стала такой плотной, что огненный шарик, сотворенный Суфи, превратился в одинокого светлячка. Темнота была подобна огромному живому организму, который нехотя отступал под напором света.
Все здесь — базальтовые колонны вдоль стен, кальцит, принимающий самые причудливые формы, и даже сама тьма — дышало первозданностью и нетронутостью. Словно в незапамятные времена, когда эта пещера только появилась на свет, сюда пришла и поселилась темнота. А чтобы в пещере было не так одиноко, она начала создавать из кальцита причудливые цветы, снежинки, жемчужины и даже веточки.
Пэттон из любопытства коснулся одной из них, и она тут же рассыпалась, утонув во тьме. Словно и не существовала никогда.
— Интересно, если коснуться жемчужин на колоннах, они тоже разрушатся? — зачарованно глядя вокруг, спросил Пэттон. Ему никто не ответил. Демоны не могли отделаться от ощущения, что тьма наблюдает за ними, терпеливо ждет мгновения, когда свет отступит, оставит путников без защиты, чтобы… чтобы что? Напасть? Поглотить? Утащить в свои недра навсегда?
Ни у кого не было ответа, но всем стало не по себе. А странный шум, который они слышали на подлете к пещере, здесь, в глубине, становился все отчетливее. Все громче.
Когда Освальт заговорил, Суфи чуть не упала с метлы, а Пэттон — с ковра.
— Сначала я думал, что этот шум создают волны. — Демон задумчиво всматривался во тьму. — Но чем дальше мы летим, тем яснее становится, что этот звук не естественного происхождения. — Суфи подавилась ругательством, а Морган осторожно спросил:
— Что натолкнуло тебя на такую мысль?
Освальт немного помолчал, затем объяснил:
— Есть четкий повторяющийся мотив, есть ритм. Звук слышится с разной силой. Кто-то играет одну и ту же мелодию.
Суфи передернула плечами и подлетела ближе к ковру, Морган и Пэттон взялись за оружие.
— Нужно погасить огонь, — продолжил Освальт. — Пещера, в которой мы сейчас находимся, слишком большая, свет нас слепит, а если в темноте кто-то прячется, мы перед ним как на ладони.
— Тогда мы не будем видеть, куда летим, — возразила Суфи.
— Демоны хорошо видят в темноте, — возразил Пэттон.
— А я не демон, — напомнила ведьма. — Но тоже хочу видеть, куда лечу.
Морган посмотрел на нее.
— Тогда нужно сделать так, чтобы в этой пещере негде было спрятаться не только нам! — Демон вытер испарину со лба. Ну и жарища! — Вы можете сделать свой огонек больше, чтобы осветить всю пещеру?
— Нет, огонек не могу, — покачала головой Суфи и произвела замысловатый пасс. — Зато могу сделать так…
Огненный шарик с тихим шипением растворился. Ведьма исчезла во тьме. Некоторое время вокруг царила тишина, и Морган забеспокоился о бабушке своей суженой. Случись что с Суфи, как потом оправдываться перед Хлоей? Прости, дорогая, твою бабушку, наверное, слопал невидимый в темноте огр? Брр…
Морган напряг глаза и тихо выругался. Чтобы демон хорошо видел в темноте, нужна, собственно, темнота. А блики факелов способны превратить в слепого крота кого угодно. Не только демона.
Но опасения были напрасны. Через пару длинных секунд Морган услышал голос Суфи, больше похожий на шипение:
— Ай дебош террин!
Если чернила вылить в воду, то первое время будут хорошо видны обе жидкости. Будет казаться, что они ведут между собой схватку. Но в этой схватке неизменно побеждают чернила, окрашивая воду в черный цвет. Тут же все было наоборот: свет, сражаясь с тьмой, занимал ее место. Некоторое время были видны щупальца мрака, которые будто врезались в освещенное пространство, но это была агония. Огромное чудовище, окружавшее демонов и ведьму с того момента, как они влетели во вторую пещеру, растворилось, кануло в небытие. Теперь вокруг царил свет. Яркий дневной свет.
Ковер медленно плыл вперед, метла по инерции летела в том же направлении, а их пассажиры очарованно осматривались. Никогда прежде никто из них не ощущал себя настолько… маленьким и ничтожным!
У пещеры был сводчатый потолок. И он был так высоко, как будто его вытесали даже не великаны, а просто гиганты. Правильной формы шестигранные базальтовые колонны лишь укрепляли подозрения в рукотворном происхождении. Словно неизвестные зодчие начали превращать эту пещеру в бальный зал, да забросили это дело. Россыпи кальцитов вызывали ассоциации с украшениями, забытыми в спешке. Хотя кто знает? Может, так оно и было?
Монументальная красота, застывшая, замершая без единого движения, перед которой время почтительно присело в реверансе. Все вокруг было и живо, и мертво одновременно. Даже не склонный к сентиментальности Освальт, глядя вокруг, благоговейно прошептал:
— Изи тут бы понравилось…
Его голос разрушил очарование момента. Все как-то разом сбросили
