– Запомни, дух, – прошептал мне в затылок Баранов.
Я повернулся. Он стоял впритык, направляя ствол в землю. Идиот.
– Баран, слушай и запоминай. Когда идешь в группе, то стволы должны смотреть в разные стороны. Я – влево, ты – вправо. Или наоборот. И еще, мне плевать, что ты думаешь. Мои цели тебя не касаются. В свое время ты вмешался в драку, а меня научили отдавать долги. Так вот, за дезертиром Пробиркой идет охота. Так что давай, возвращайся назад на блокпост.
Ренат нахмурился. Да, изменилось его мнение обо мне, сильно изменилось. Полгода назад он мне спокойно угрожал, потом – настороженно грозил, рекомендуя повеситься. За время, проведенное в Зоне, после сталкера и псевдосвиньи он стал относиться ко мне как к равному.
«Пусть валит на все четыре стороны. Интересно, сдаст меня сразу или помучается пару дней?»
– Дурак ты, Кузьма. Знаешь почему? Потому что думаешь, сдам тебя бандитам или нет.
– Я обязан верить человеку, которому не нравится мой нос?
«Если Баранов думает, что смутил меня, то глубоко он ошибается. Отыскался, экстрасенс фигов. Не вовремя он за мной увязался, и спор наш не в тему. У меня есть план, как попасть на НИИ «Метпром», зависит он от нескольких позиций».
– Здравствуй, Хрип, – произнес я, подходя к костру.
Огонь горел ярко, даря тепло окружающим его сталкерам. Часовой вскинул ружье:
– Оружие попрятали!
Я медленно поставил на предохранитель автомат, повесил на плече. Так же неторопливо скинул рюкзак, поставил возле ящика.
У костра грелись трое сталкеров. Тот, кто мне был нужен, перебирал гитарные струны. Грустная мелодия прервалась, он уставился на меня, словно увидел давно умершего человека.
Пальцы Хриплого напряглись, инстинкт требовал схватиться за оружие. Его замешательство поняли остальные. Сдвинулись, повернулись к нам обветренными лицами.
«Зараза, – подумал я. – Если сталкер психанет, то мало не покажется никому. Я уже давно не пацан и просто так пулять в себя не дам. Будет ответка».
Заурчал, словно медведь в зоопарке, Баранов, но первый сказал Хриплый:
– Тиха! Все нормально! Места у огня хватит всем, воздуха тоже.
Я сел напротив Хриплого. Ренат сопел за спиной. Словно мой телохранитель, он стоял, зыркал по сторонам, автомат не спрятал.
– Я рюкзак открою, – предупредил я.
– Давай, паря, – подбодрил меня самый вооруженный сталкер.
Я специально чуть резко вытащил пачку черного чая.
– Котелок бы да сахарку, – произнес я.
– Организуй, – приказал вооруженный сталкер и кинул пачку сталкеру. Тот моментально испарился. Теперь у костра сидели Хриплый, я и сталкер.
– Я – Костыль. В свое время учился у Трофимыча ходить по Зоне. Я человек правильный, законы знаю, чту чужой хабар. За спиной друзяка мой, Бар.
Хриплый хекнул, выбил барабанную дробь на желтом боку гитары. Вооруженный сталкер же произнес:
– Меня тут все знают как Питона. Нравится мне возиться с молодыми, такими как вы, нравится помогать, давать советы.
Он лениво глянул на Хриплого:
– Чего хекаешь? Врут нам?
Прежде чем тот успел ответить, я выставил вперед руки. Вроде и погреть озябшие пальцы, вроде и слово просил.
– Врать не буду. За помощью пришли. Но сначала кое-что отдам.
На этот раз сталкер с ружьем не отреагировал на мои действия. Я вытащил тупоносый пистолет.
– Возвращаю. Обронил ты его, сталкер Хриплый.
– Ха! А ты жаловался, что свой талисман потерял, – мальчишеским голоском протянул сталкер с ружьем.
– Ты лучше ружьем не ворон бы пугал, а охранял, – отозвался Хриплый.
– Я не пугаю…
– Цыц, – сказал наставник молодых. Взял у меня пистолет, покрутил, вытащил обойму. Хмыкнул, оценив, что она без патронов.
– Хрип, реально твой, любимый. Ты ж сам по нему убивался. Вот и сейчас вернулся без хабара, сетуя, что Зона злится. Ты ж говорил, потерял его, когда от военных с блокпоста уходил.
Питон загнал обойму и уставился на меня, словно на добычу.
– Говорил и от слов не откажусь, – сказал Хриплый. С нежностью отложил в сторону гитару. На коленях лежал взведенный «макаров». «Ха, не промах сталкерок, не промах. Контролировал, значит, мои доставания из рюкзака».
– Так, значит, военные и могли найти твой «кох», – Питон. Пацан при слове «военный» напрягся и начал водить стволом из стороны в сторону. «Ждет, что ли, когда злые дядьки в камуфляже повыскакивают из-за зданий?»
– Кто без греха, пусть кинет в меня камень, – спокойно ответил я.
– Неправильно это – помогать военным, – продолжил Питон, – верно, Хриплый?
Тот ухмыльнулся, почесал обожжённую щеку.
– Люди разные нужны – люди разные важны. Я тут недавно встретил нормального военного. Он мог медальку получить или отпуск за задержание преступника, а он его пропустил. Да и преступник нехарактерный попался, мог военного убить. Или может?
Он взял пистолет у Питона, покрутил его и засунул за ремень.
– О деле говорить будем или, как бабы, начнем мериться, кто кому больше косметики одолжил? – строго сказал я.
Страха не было. Немного переживал – и даже не о собственной шкуре, а о том, примет ли предложение Хриплый. Трофимыч в свое время отказался. Ренат, на удивление, помалкивал, а значит, все зависело от меня.
– Дерзок, – прокомментировал Питон. Дальше не успел, его грубо прервал Хрип.
– Питон, давай ты за меня не будешь слово держать. Ребята ко мне пришли, в гости, мне с ними и дела решать.
«А Хриплый не фраер, как сказал бы урка Чес. Заткнуть рот местному главе – это не уровень сталкера-доходяги. И пусть Границу не назовешь крутой территорией, но тут начинают путь многие бродяги Зоны».
В мелкий конфликт вмешался сталкер, вернувшийся с котелком, с кружками из консервных банок и треножкой. Он быстро установил на огне конструкцию, уточнил, сколько сыпать чая – весь или половину, и довольно сел на ящик.
– Сахар? – спросил Хриплый.
– Закончился, – отозвался наш повар.
– Так к Филиппычу сгоняй.
Сталкер изменился в лице, словно ему плюнули в рот. Такую гримасу я давно не видел.
– Хрип, ну ты чего?
– Сбегай. Скажи, что он должен, – сказал Питон. Показывал, что его слово здесь ценят выше Хриплого?
Местный старший заговорил дальше:
– Я вот что скажу. Времена меняются. Раньше солянка была в Зоне из сталкеров, бандитов, ученых и военных. Все в одной кастрюле варились. Теперь же все меняется. Выпячивают себя бандиты, становятся главными. Слышал, за проход стали деньги брать, свои блокпосты ставят.
– На Границе не заметил. Только военная сволочь стоит, – произнес я.
Сталкеры оценили сарказм. Хрип оскалился. Вылитая змея. Даже зубы мелкие, но острые, как частокол на старых крепостях. Питон хохотнул и продолжил:
– Да, все познается в сравнении. Теперь фризовцы настолько обнаглели, что я гранату с собой ношу, – он указал на прицепленную к разгрузке «эргэдешку», – хватит, чтобы даже крупную рыбу подорвать.
Я не знал, проверяет он меня или просто к слову сравнение пришлось. Ответил:
– Гунча может порвать. Он с фризами не дружит, он же отморозок.
Хриплый удивленно посмотрел на меня и даже
