Зато он нашел разлом в стене и кривую плиту, по которой легко можно было перебраться. Но главное другое. Единственный вход.
«Пора? Еще нет, кроме капель с листьев и сопения Баранова ничего не слышу».
– Щелк.
Приглушенные щелчки, словно мешочком с мукой ударили по дереву. Вот они – выстрелы из пистолета Макарова с глушителем. Я выглянул. Из бандитского шухер-патруля на ногах остался один. Бандит схватился за горло, словно пытаясь себя задушить. Хрип подкрался почти вплотную, направляя короткий ствол в сторону бандита. И выстрел не последовал.
– Бара, гоу! – выдохнул я и рванул к блокам.
Майор, как огромная кошка, подкрадывался с другой стороны и теперь ускорился. За миг он преодолел оставшееся расстояние, припечатал бандита в плиту. Резкий удар ножом в грудную клетку. Я уверен был – в сердце.
Я добежал до плит, припал на колено, занял позицию. Теперь осмотр территории. Фабрика представляла собой длинное здание, построенное как четвертая буква в алфавите. Мы находились перед главными воротами, вход преграждала огромная цистерна.
Бандитов было не видно. Не было ни шума, ни криков.
– Чисто, – доложил я.
– Чисто, – повторил Шмель, смотрящий в противоположную сторону. Сзади кто-то громко дышал, мне казалось, что из-за этого звука нас обязательно должны засечь. На секунду отвлекся, обернулся – так и есть: моя «пара» прибежал. Вслед за Барановым тянулся остальной взвод. Двойками. Мы поменялись позициями с Барой.
Хрип и майор присели и тихо переругивались. Не вовремя, не профессионально.
– Чуть операцию не завалил, стрелок-неудачник.
– Какой ПМ дали, с того и стрелял. Жлобье военное. Конечно, как сталкеру, так рухлядь и отдали. Вот он и заклинил.
– Лучше бы я сам стрелял, – не успокаивался майор.
– Лучше? Две десятки и девятка в горло. Из трех выстрелов по перепуганным мишеням, – зло прохрипел наш проводник.
Они не просто так ругались. Дождались сбора всего взвода, и майор быстро напомнил пункты плана:
– Группа огневой поддержки – занять позицию. Напоминаю, с двух сторон ни в коем случае не становиться, сами же себя перестреляете. Ждете, уже скоро.
Ставр тыкнул в Хрипа и Шмеля:
– Маневренная группа…
– Намбе ван, – перебил его проводник.
– Маневренная группа, желтая, – переиначил майор, – задача – зайти с флангов. Шмель, где дыра – в курсе. Вы двое, наполовину военных, голубые береты, заходите…
– С другого фланга. Яволь, мой генерал. Давай по быстряку, а то чует мое сердце, сейчас придет им телега по КПК, что на Отходнике война, – перебил его Хрип. «Да что ж такое? Чем ближе к замесу, тем они больше собачатся».
– Если через десять минут с их стороны не будет действий, то мы отправим сообщение, – продолжил майор, словно его и не перебивали. Протянул руку, похлопал по карманам плаща Хрипа. Сталкер недовольно дернулся, достал серебристый КПК бандита.
– Все, по местам. Передвижение скрытное. Открывать огонь разрешаю без команды, – отчеканил Ставр и добавил: – Помните, сегодня никто не умрет.
Мы с Ренатом переместились на правую сторону, укрываясь за деревьями. Короткими перебежками, оставляя за спиной бетонные плиты. Бесстрашный майор вообще выдвинулся к цистерне и замер метрах в пяти от входа.
– Упал, – произнес я, и Баранов рухнул как подкошенный. Из входа повалили фризовцы. Видимо, даже не пришлось Ставру имитировать по КПК призыв о помощи: скорее всего, подоспела информация из Отходника. Значит, Слепой и Пуля начали проводить операцию. Странно и одновременно логично, что действия таких разных структур схожи. Майор приказал требовать помощи от военных на северном блокпосте, а бандиты запросили помощь с Фабрики. Я на миг заметил, что творится во дворе. Кроме главного здания Фабрики, там находилась еще и пристройка из красного кирпича.
И понеслось. На нас выскочила кодла бандитская, грозно ощетинившись оружием.
– Давай быро, не тупим! – успел крикнуть их заводила.
Майор принял эту команду как сигнальный свист на старте.
Кинжальный огонь в упор. Майор начал, остальные подхватили. Наши стреляли почти в упор, с трех-четырёх метров. От грохота «калашей» сознание порвало в клочья. Бегущие первыми фризовцы получили максимальную дозу свинца. Они падали, шедро разбрызгивая кровь, превращая серый асфальт в полотно экспрессиониста.
Открыли огонь бойцы, которые прятались за плитами.
– Засада, пацаны! – провопил кто-то тонким голосом. Ренат стрелял одиночными. Я толкнул его:
– Своих заденешь! Давай, двигай направо!
Я оценил картину «Не ждали». Бандиты, сволочи, сумели сориентироваться, или это страх им подсказал – они ломанулись под защиту стен. Назад, в ту дырку, откуда выползли! Оставляя большую часть пацанов убитыми. Вот тебе и майор Ставр, с шрамом на голове. Просчитал ситуацию!
Радовался я зря. Цистерна от пуль прикрывала не очень. Громом раздались выстрелы дробовиков, раздался писк «гюрзы».
Наше укрытие превратилась в сито. Грохот пальбы, крики бандитов, отборный мат – все смешалось в бою.
Я обогнал Баранова, стремясь как можно быстрее добраться до забора, а после, обогнув угол, найти эту проклятую плиту!
– Граната, уроды! – услышал я.
Я обернулся, собираясь предупредить Баранова.
Вращаясь в воздухе, летела граната. В нашу сторону. Почему-то я сразу понял, что это лимонка. А еще удивился: «Кто же кидает эфку?! У нее разлет осколков двести пятьдесят метров!»
Ренат же среагировал на крик бандита, толкнул меня на землю и сам упал рядом. Бахнуло. Взорвалось. Граната разлетелась на осколки, оставляя после себя мерзкий писк…
3Писк. Так иногда пищал старый радиоприёмник в кабинете отца. Я всегда быстро подскакивал и, крутанув ручку, выключал этот пыточный аппарат. Сейчас же выключить этот звук не получалось. Писк стоял в голове, меня шатало, словно на корабле при девятибалльном шторме. Ладно, приврал. Не так все было страшно. Я больше испугался, чем пострадал от гранаты. Кто бы ее ни кидал, он сделал это криво. Граната перелетела наших и не долетела до нас с Барой. Думаю, в связи с паникой, которая охватила фризовцев, нашу манёвренную группу они даже не заметили.
Хотя землей нас засыпало. Мокрые комья застряли в волосах, да и мордой я хорошо вытер радиоактивную землю. Какой-то странный день получался – день нанесения грязи на лицо: то перед ловушкой для бандитов рядом с вышкой, то теперь…
Мы передвигались вдоль забора. Дурацкий писк сбивал меня с толку. Казалось, будто это подает голос счетчик радиации, которого у меня в помине не было. Дошли до поворота. Я обернулся, оценил состояние Рената. Глаза у того блестели, сам он весь был измазан грязью. Зато автомат наготове, бронежилет на здоровом теле, словно пластинчатая кольчуга на богатыре. Если я выглядел так же, то нас можно было бы снимать в рекламе военных сил. «Они защищают Зону!» Или наоборот: «Они защищают вас от Зоны!»
– Темп! – произнес я одними губами. Кричать я даже и не думал. Баранов кивнул, показал пальцами миниатюру – бегущий человечек. Все верно понял. После смены позиции главный вход, цистерны и плиты остались за его спиной. Даже сейчас я слышал автоматные очереди и одиночные
