В замешательстве я взглянула на Химену, та одобрительно кивнула.
Я подошла, повернулась. Он подошел сзади и обхватил меня рукой так, что мои руки оказались прижаты к бокам. Моя голова как раз поместилась у него под подбородком. Резкий запах кожи от его доспехов ударил мне в нос.
— Это естественно, — я чувствовала кожей его дыхание, — для нападающего остерегаться ваших рук. Он постарается обездвижить их при первой возможности. И естественно для обездвиженного чувствовать себя беззащитным.
— Понятно. — Я-то не чувствовала себя беззащитной. Я была так близко к Гектору, слышала его голос и чувствовала себя в полной безопасности. — Я могла бы наступить вам на ногу, — сказала я ему.
— Именно это вы и должны сделать. Ступня человека состоит из сотен тоненьких косточек. Вы можете нанести большой вред, просто хорошенько топнув. Так что попробуйте. Осторожно, пожалуйста.
Я подчинилась и нерешительно наступила пяткой ему на ногу. Сила была не такая, чтобы причинить ему боль через ботинок, но он сразу отпустил меня.
Я обернулась и увидела, что он усмехается.
Он сказал:
— Ну, вот вы ненадолго вывели меня из строя — что теперь будете делать?
— Побегу?
— Так, будто спасаетесь от песчаной бури. — Я подумала, что мне, возможно, стоит попрактиковаться в беге. — Вернитесь. Давайте заново.
На этот раз, когда его рука обхватывала меня, это было медленнее, осторожнее.
— Суть в том, — сказал он мне на ухо, — чтобы быть полностью уверенной в своих действиях. Никаких колебаний. — Его рука резко сжала меня, так что перехватило дыхание. — Понимаете, Элиза? Может быть, от этого будет зависеть ваша жизнь.
Я судорожно вздохнула.
— Я понимаю.
— Леди Химена, вы не могли бы принести нам несколько подушек?
Няня зашуршала чем-то на кровати. Она, должно быть, точно знала, что имеет в виду Гектор, — она пропала из моего поля зрения и, ни о чем не спрашивая, опустилась на ковер и закрыла ногу Гектора подушкой.
Гектор сказал:
— А теперь топайте изо всей силы.
— Нет! Я не хочу…
— Сделайте это.
Я высоко подняла колено и ударила пяткой по его ступне.
Он резко выдохнул и отпустил меня.
Я развернулась к нему. Он слегка наклонился, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Потом он сказал:
— Отлично!
Я вздохнула с облегчением.
— Больно, — призналась я, показывая на свою ногу.
— Вот поэтому я и просил Химену принести подушки. Приготовьтесь, что вам скоро снова будет немного больно.
Я рассмеялась.
— Подушки были вашей защитой. Если бы не они, я бы вам ногу сломала.
Он пожал плечами.
— Вам надо топать значительно сильнее.
Я раскрыла рот от удивления. А потом поняла, что он просто подначивает меня. И ведь сработало.
Не сводя с него глаз, я сказала:
— Химена, пожалуйста, принеси еще подушек. Гектору они понадобятся.
Она поспешала прочь, а он сказал:
— Думаете научиться этому быстрее, чем ваш семилетний наследник?
— Сами увидите.
Он усмехнулся.
Еще какое-то время мы тренировались, то одной ногой, то другой, а потом он научил меня бить по коленной чашечке. К тому времени, когда Химена объявила, что пора заканчивать, у меня болели ступни, мускулы на икрах и голенях дрожали, шов на животе горел от растяжения.
Я с удивлением обнаружила, что довольна собой. Я попробовала покрутить лодыжкой, с удовольствием чувствуя, как по сосудам бежит кровь. Я чувствовала себя сильной, несмотря на усталость. Даже могущественной. С Гектором всегда было так легко, с того самого дня больше года назад, когда он устроил скучающей принцессе экскурсию по дворцу, чтобы она могла почувствовать себя как дома. Я надеялась, что новый урок не заставит себя долго ждать.
10
Я игнорировала отца Алентина и делегацию Космэ достаточно долго, чтобы выместить свою обиду. Однако отец Алентин начал смиренно помогать Химене в ее исследовании свойств амулета. Наконец я решила пригласить их на ужин в моей личной столовой, надеясь отдохнуть в компании друзей, слушая и рассказывая истории, и вернуть забытую легкость дружеского общения.
Однако мажордом настоял, чтобы я также пригласила конде Тристана и его фатоватого атташе, а также леди Геду, чей голос в кворуме мог мне понадобиться, если в скором времени не будет найдена замена. Он был прав — со стратегической точки зрения. Но мое воодушевление сменилось страхом. Я-то надеялась позволить себе на один вечер не быть королевой.
Я намеренно пришла к ужину последней — у меня зубы сводило от мысли о необходимости вести пустую светскую беседу в ожидании окончания сервировки. Как это принято в Гойя д’Арене, в столовой стоял низкий стол с разложенными вокруг большими подушками. Я в который раз подумала, что нужно издать указ, чтобы в столовых ставили нормальные столы и стулья.
Гектор и Химена уселись по обе стороны от меня. Я нахмурилась при мысли, что не могу даже насладиться небольшим частным ужином без их неусыпной охраны.
Я кивнула отцу Алентину и Белену, сидящим на другом конце стола. Леди Геда сидела прямо напротив, тепло поприветствовав меня, она отклонилась назад и принялась бесцеремонно разглядывать конде Тристана, сидевшего рядом с ней. Но конде не заметил этого, так как сам в свою очередь разглядывал меня с того самого момента, когда я вошла.
Я вздохнула и потянулась за бокалом шиповникового вина, готовясь к долгому, скучному вечеру. Если бы были только Алентин и Белен, я точно знала бы, что сказать и как себя вести. Моя злость на них утихла, так я соскучилась по друзьям.
К моему облегчению, конде Тристан начал застольную беседу:
— Леди Химена, как продвигаются ваши ночные исследования в монастыре?
Все замерли. Белен стал мрачным и напряженным, словно грозовая туча.
Конде встревоженно огляделся.
— Я что-то не то сказал, да? Что-то лишнее?
Леди Геда сказала:
— Ах, я уверена, что это не так. Нам всем надо
