— Какие гости в моем замке, — сказала Рубина, смотря сквозь Дориана. Деми сразу же узнала симптомы — Рубина была накачана успокоительными. Причем такими мощными, что сейчас девушка не отреагировала бы, даже если на ее глазах произошло бы еще одно убийство.
— Соболезную, Рубина, — сказал Дориан. — Забудем на время наши разногласия?
— Согласна, — еле заметно кивнула девушка и села на диван, рядом с Дрейком. Разговор вернулся к поискам преступника.
Единственным членом Совета, достойным доверия, была Файра Спирита. С ней можно было советоваться. С этим согласились все. Оставался еще магистр Ларивьер, но Дориан не посмел бы прийти к нему после того, как был уволен. Теперь он считался изгоем среди магов.
Узнав об этом, Деми почувствовала злорадство, но вовремя осадила себя — она не хотела, чтобы это как–нибудь отразилось на выражении ее лица. Все–таки, убийца сидел в соседнем кресле.
Он удивил ее еще раз, будничным тоном заявив, что собирается заехать к Файре в ближайшее время. Рубина и Дрейк отнеслись к этому, как к чему–то само собой разумеющемуся, но Деметре не давала покоя настойчивая интуиция. Неужели Дориан и эта старая цыганка, не терпящая любого проявления несправедливости, могли находиться в хороших отношениях?
Понять, кому и для чего понадобилось убивать магов, было первейшей задачей. Но, кроме этого, не помешало бы собрать информацию о еще живых членах Совета — скорее всего, ответ на главный вопрос таился в их прошлом. Поэтому было решено разделиться и добыть как можно больше сведений.
Закончив на этом, братья уехали к себе.
Вспомнив о дневнике, который нашел Дрейк, Деми подробно пересказала Рубине его содержание.
— Вот что интересно, — заметила сестра. — Получается, что страницы, где Людвиг помогал матери с изобретением, отсутствуют. А ведь именно на них он мог упомянуть о том, для чего его собираются использовать или где хранить. Нам стоило бы поискать оставшуюся часть дневника.
— Ты все еще надеешься сделать из меня черного мага? — спросила Деми.
— А у тебя есть выбор? — приподняла бровь сестра.
Закончив на этом, девушки разошлись по своим комнатам. До самой ночи Деми изучала историю Нью–Авалона по книгам, которые принесла с собой из библиотеки.
* * *На следующее утро Деметра обнаружила, что сестра спустилась в столовую еще раньше, чем она. И теперь поглощала завтрак — сосиски и тосты с яичницей — с невероятной скоростью.
— Что, успокоительное пробуждает аппетит? — спросила Деми, присаживаясь за стол. — Такое бывает, когда таблетки заканчивают свое действие.
— Разве мы знакомы? — усомнилась Рубина, сердито сверкнув густо подведенными глазами. Сегодня она была одета в траурный камзол с черной вышивкой. — Как ты прошла мимо дворецкого? Что тебе здесь нужно? Ты журналистка, не так ли?
— Извини… — вздохнула Деми. — Я опять забыла про зелье. Я Деметра, твоя сестра.
Рубина уставилась на нее, тряхнула волосами, торчащими, как обычно во все стороны, и вернулась к еде.
— Просто я хочу успеть все сделать сегодня, — объяснила она с набитым ртом, словно ничего не произошло. — Ты начнешь учиться. Я стану твоим ментором на это утро.
— Что? — поразилась Деметра. — Ты не можешь стать моим ментором, я же светлая, ты забыла? Может, пора прекратить пить это успокоительное, пока ты совсем не двинулась с катушек?
— Если кто и двинулся, то только ты, — парировала Рубина. — Зелья и порошки помогают сдерживать эмоции. Мне очень хочется пострадать, поверь, но времени нет. Я подумала обо всем, пока лежала в комнате. Так вот… Эти события — смерти в Совете, взрыв архива в Хэксбридже, пожар в полиции Нью–Авалона, твое внезапное появление — не случайны. У кого–то есть план, и он его воплощает. Нужно понять, в чем он состоит. И тебя хоть как–то подготовить.
— Ты считаешь, что я могу быть частью этого плана?
— Светлячки твоего возраста в наше время — редкость. И как объяснить, что ты переехала в город на границе с Нью–Авалоном именно сейчас? А почему тебя вообще начали искать охотники, если ты никак не выдавала себя? Задумайся.
— У меня просто голова идет кругом, — вздохнула Деметра, пододвинув свою тарелку ближе. Хоть аппетита не было до сих пор, она заставила себя поесть.
После завтрака девушки направились в библиотеку, решив, что она подходит для занятий лучше всего. Сестра сняла с полки толстенный том, с важным видом пролистнула несколько страниц, задержавшись на одной, и торжествующе взглянула на Деми. Все оказалось именно так, как предполагала Рубина: можно было легко научиться нейтральной магии, которую использовали и светлые, и темные.
Но сколько бы Деметра не повторяла мудреные фразы одну за другой, заклинания не работали. Даже самые элементарные, вроде вызова язычка пламени на пальце.
Не собираясь сдаваться раньше времени, Рубина битый час заставляла сестру учиться концентрировал энергию в кулоне, как объясняла ей миссис Гейбл. И это тоже получалось с трудом.
Топаз вспыхнул пламенем лишь тогда, когда Деми, рассердившись, что ничего не выходит, начала повышать голос на сестру.
— Отлично. Выплеск магии из–за гнева — первый шаг к становлению темной, — прокомментировала Рубина.
— Да неужели? Мне кажется, что мой амулет — просто бесполезная фигня, — вздохнула Деметра, присаживаясь на диван — она чувствовала слабость.
— Ну, вообще это зависит от того, кто его сделал, — пожала плечами сестра, садясь рядом. — В своем я уверена.
— И какой у тебя амулет? — поинтересовалась Деметра. Рубина вдруг смутилась и уставилась в пол.
— Не могу показать, — сказала она. — Он находится в таком месте, которое приличные леди не выставляют напоказ.
— Что, соски проколола? — рассмеялась Деми. Рубина толкнула ее в бок.
— Вообще–то, пупок, — усмехнулась девушка. — Но для моего отца это было равносильно.