– И новая рука, наверное? – процедил сквозь зубы Кай.
Заглянув ему в глаза, Ирэн сказала:
– Верь мне.
– О, я верю, – отозвался Кай. – Просто я вдруг подумал, что о более безрассудном и опасном плане я еще не слышал… – Он умолк. – Не обращай внимания. Слушаю и повинуюсь. Однако было бы неплохо, если бы приглашение оказалось на троих.
– Именно на троих, – безмятежно ответила Ирэн, стараясь сохранять спокойствие, сдержанность и все остальное, чего ей сейчас как раз не хватало.
Глава десятая
Оставаясь в стороне, Ирэн наблюдала за Каем, который стоял возле буфета. В том глубоком и отрешенном внимании, которое он уделял черной икре, было нечто завораживающее: каким-то образом оно придавало этим черным крупинкам священный, даже божественный статус. Наклон запястья, с которым он перемещал ложкой икру на треугольный тост, был совершенством в области эффективности и элегантности. У нее имелось несколько причин, чтобы наблюдать за ним. Благодаря рекомендациям Вейла, Ирэн была облачена в роскошное темно-зеленое платье, однако Кай… Ну, что тут скажешь. Кай умудрился носить вечерний наряд с такой особой, свойственной только ему элегантностью, что это заставляло Ирэн старательно подавлять зависть и невнятное сожаление о том, что прошлой ночью она отказала ему. И какое ей дело, откуда у него эта обаятельная властность и присущее лишь аристократам изящество, сочетавшееся с какой-то трогательной вульгарностью…
Это заставило ее задуматься. При первой их встрече на нем были кожаная куртка и джинсы, и вел он себя как юный головорез. Однако, как только они провели некоторое время в этой реальности, он изменил манеру держаться и говорить, подобно опытному шпиону (и мысль эта ее не утешала), переняв приветливость и вежливость, которые, безусловно, были более приятными. На балу он снова изменил свои манеры. Она отпила вина из бокала, который держала в левой руке. Сухое белое, вполне подходит к рыбным закускам в буфете. Ирэн по-прежнему доверяла Каю. Его энтузиазм, энергичное и бодрое предложение собственных услуг в тот вечер, и даже явное нежелание участвовать в опасном с его точки зрения предприятии, казались ей неподдельными. Кем бы, и чем бы Кай ни являлся, вел он себя искренне и был на ее стороне.
Он не мог оказаться принявшим посвящение Библиотекарем. В таком случае он не стал бы так рьяно стремиться разделить с ней постель, ведь ему – стажеру – пришлось бы скрывать печать Библиотеки на спине. Печать эту невозможно замазать никакими мазями и притираниями, это Ирэн знала по собственному опыту. Но она не видела в нем принадлежности к созданиям хаоса. Его неприязнь ко всему связанному с эльфами не вызывала никаких сомнений.
Так кто он – один из духов стихий? Однако, судя по тому, что она читала, неродственные человеку духи терпеть не могли принимать человеческий облик, да еще так подробно воспроизводить его на протяжении продолжительного времени. В таком случае оставалась одна, но очень непростая альтернатива.
Разглядывая Кая, она пыталась вспомнить все, что ей известно о драконах, и жалела, что не знает больше.
Существовали драконы, которые выглядели так… как положено драконам. А еще существовали драконы, способные принимать отчасти человеческий облик. Она встречалась с одним из них, и ощутила в нем гордость, столь тонко не осознающую себя, что это даже казалось изящным. А еще она тогда почувствовала непреодолимое различие между ними и его нечеловеческую природу. С Каем никакого отчуждения не возникало, хотя невероятное чувство собственного достоинства у него было. Кроме того, Кай выглядел как человек. Очень красивый, но все-таки человек. Впрочем, ей рассказывали, что драконы при желании могут принимать и такую форму. Ирэн одолевало растущее раздражение при мысли о том, что в таком случае Коппелия должна была бы знать об этом. Так почему же она ничего не сказала ей… И почему Кай вдруг так понадобился Брадаманте?
– Кажется, это моя маленькая мышка, – услышала она голос за спиной. – Как хорошо, что ты пришла.
Ирэн хватило самообладания, чтобы не расплескать вино. Кроме того, она не настолько увлеклась разглядыванием своего стажера, чтобы забыть об остальных гостях. Она просто не заметила, как он подошел. Повернувшись к хозяину дома, она сделала реверанс, бросила короткий взгляд на его лицо и опустила глаза.
– Лорд Сильвер. – Она не имела никакого представления о том, заслуживает ли он этот титул, однако такое обращение, вероятно, будет ему приятно. Эльф был одет столь же официально, как и Кай; его вечерний наряд дополнял неизвестный ей орден, распущенные светлые волосы лежали на плечах. – Благодарю вас за любезное приглашение.
– Ты выбрала очень интересных спутников, – проговорил он скорее с удивлением, чем с угрозой. – Но я оценил твой выбор. Я и сам пригласил бы Лидса, если бы вспомнил о нем.
– Не думала, что вы поддерживаете с ним отношения, сэр, – проговорила Ирэн.
– Не поддерживаю. – Улыбка искривила его губы. – Совершенно точно не поддерживаю.
Ирэн равнодушно произнесла:
– Похоже, бал удался.
Сильвер окинул взглядом зал с небрежной улыбкой собственника. Взяв с буфета тарелку, он ловко положил на нее несколько канапе с крабовым паштетом и предложил ей.
– Очень надеюсь. Я пригласил сюда лучших людей – лордов и леди, писателей и послов, развратников, расхитителей гробниц, извращенцев, чародеев, куртизанок, чокнутых ученых и мастеров-кукольников. И конечно несколько невинных дебютанток, хотя обыкновенно получаю от их родителей письма с вежливым отказом или обещания выпороть меня.
– Как это? – переспросила Ирэн.
– Они клянутся выпороть меня кнутом перед входом в мой клуб, если я только посмею приблизиться к их дочерям.
Ирэн нервно сглотнула. Следует ли считать это шуткой? Следует ли вообще прикасаться к пирожкам с крабовым паштетом?
– Но, сэр, это ведь можно считать угрозой…
– Угрозой? – Эльф посмотрел на нее с искренним недоумением. – С чего ты так решила?
Отвечая, она так и не смогла заставить себя посмотреть ему прямо в глаза. Если такая беседа во вкусе эльфов, она не намерена более продолжать ее.
– Вполне очевидно, сэр, что подобные письма шлют очень ограниченные люди.
Он ласково похлопал ее по плечу. Его руки в лайковых белых перчатках мягко прикоснулись к ее коже. Однако и сквозь них она ощущала жар его ладоней. Жест этот скорее напоминал небрежную демонстрацию власти, чем попытку обольстить (так акула выставляет на поверхность плавник), но тем не менее сохранял свою сущность неизменной.
Кай по-прежнему реял над буфетом с икрой, но тем не менее со змеиным вниманием присматривал за Ирэн из-под прищуренных век. Она покачала головой, давая ему знак: не вмешивайся. Вейл со скучающим видом разговаривал на другой стороне зала с каким-то горбуном, вставившим в правый глаз монокль в медной оправе.
Помещение выглядело достаточно просторным и вмещало примерно сто пятьдесят человек, вдоль стен стояли столы с закусками, возле которых бесшумно кружили
