Он принялся жадно переворачивать огромные фолианты. Вернулся к тем, что уже просматривал в начале. Быстро схватил темный плоский том «Об элементалиях» и открыл титульную страницу. Есть! Наконец он нашел то, что искал! Под кожаной обложкой скрывались два произведения: «Об элементалиях» Раймунда Луллия и «О воздушных демонах» – без имени автора. Вийон наугад открыл книгу посредине. Быстро пролистал страницы. Сперва рассказывалось в ней об астральной магии, потом о колдуньях, дальше о сильфидах – элементалиях воздуха… А потом… Должно быть, это он и искал. Он сунул свечи в бронзовый фонарь и углубился в чтение. Произведение на латыни написано было много лет назад.
«…ибо есть множество существ, зовомых проклятыми, которые, созданные Господом, живут в глубочайших глубинах неба, подле Солнца, в тучах и в самом небе. Ангелисы оные якобы происходят от людей, и всякий человек таковым стать может. Anno Domini 1291 преподобный епископ Андреас из Равенны, будучи яко пустынник на Святой земле, нашел странный народ варваров, в коем всякий человек после смерти, собственной рукою причиненной, делается воздушным бесом, а тело его падает на землю. С того времени обитает он в небе, святотатствуя противу Господа. Ниже привожу я – токмо для науки и предостережения – формулу магическую, которая помогает сделаться оным монстром. И хочу предостеречь всех, что только обезумевший человек может попытаться сие сотворить, ибо для малефиция оного надобно сперва сделать жертвенный нож, а после самому себе надлежит причинить смерть, дабы из мертвых переродиться для жизни в небесах…»
Он заглянул на следующую страницу. Там приводились уже рассуждения о полетах птиц. Он заглянул в середину книги. Одна из страниц, как раз та наиважнейшая, с заклинанием, была вырвана – свидетельствовали об этом клочья пергамента и несколько серебристых ниток, оставшихся после того, как листок изъяли…
– Понравилась книга?!
Вийон обернулся. В слабом свете свечи он увидел стоящего напротив него беловолосого старика в изношенном кафтане. Старик пылал яростью.
– Я тебя поймал, вор! Пришел за этой книгой… Сперва вырвал из нее страницу, но тебе и этого было мало. Вернулся за остальным, вор. Вор! Я разорву тебя на куски.
Вийон во все глаза смотрел на старика – наверняка это был библиотекарь или стражник.
– Кто вырвал страницу из этой книги? Кто?
– Да ты сам, вор!
Старик прыгнул на него, а Вийон бросил книгу и откинулся назад, уклоняясь от кривых ногтей. Старик снова зарычал и прыгнул на него, целясь в глаза. Вор схватил бронзовый фонарь с полки. Ударил. Старик упал лицом на открытую книгу. Из разбитой головы по пергаментным страницам потекла кровь.
Вийон перепрыгнул через тело. Быстро, не обращая уже ни на что внимания, проскочил мимо огромных библиотечных полок. Выпал из душного лабиринта прямо в холодную тьму ночи. Вскочил на подоконник, приоткрыл ставню и, хватаясь за веревки, быстро соскользнул вниз.
* * *Высокий замок был разрушен. Фарамон блуждал по заросшим плющом комнатам, под сводом светлого, выцветшего неба. Спотыкался о кучи мусора и об выступающие из травы обломки гнилого дерева. Проходил по разрушенным аркадным площадкам и остаткам галерей. Огромные пустые стены вставали вокруг – казалось, они закрывали все проходы. Он мог лишь взлететь: развернуть крылья и подняться на небосклон. Оставить внизу уменьшающуюся землю и людей.
Вскоре он стоял у подножия самой высокой из башен. Та устремлялась в небеса – стройная, но и огромная одновременно. Он вошел, остановившись в самом начале лестницы, что спиралью вилась в стенах. Все деревянные полы на этажах давно изъели дожди и ветры. Внутри башня напоминала колодец без дна – или ствол пушки, направленный в поднебесные пространства. Когда он взбирался по лестнице, внезапно изо всех щелей замка начали вылетать стаи ворон и галок. Крылья их порождали эхо, многократно усиленное стенами. Карканье звучало резко, зловеще. Он не обращал на это внимания. Взбирался все выше. Через остроконечные окна он видел уже руины замка сверху, а внизу – панораму Ренна: ломаные кварталы улиц и трупно-бледные огни города… Рукоять спрятанного за пазухой кинжала упиралась в тело, дыхание становилось глубже.
Была одна вещь, склонившая его к тому, чтобы прийти сюда за день до срока. Он видел сон: снилась ему она и их встреча в этом месте. А может, он пришел сюда лишь потому, что завтра полнолуние – а значит, он должен был прийти сюда и совершить церемонию. Должен был нарисовать пентаграмму собственной кровью, потом прошептать слова заклинания, воткнуть себе кинжал в сердце и перемениться. Только это отделяло его от вечности, но он все еще колебался. Жанна не знала таких сомнений. Она проделала все вскоре после того, как они нашли книгу. Едва только решили покинуть этот мир. Убила себя после Альфреда, после Эльвиры и Фридерика. Фарамон – последний из всех.
Лестница закончилась – он был на вершине. Небольшая площадка, окруженная стеной, была завалена грязью и обломками прогнивших балок. Фарамон шагнул вперед, хватаясь за край стены, и выглянул вниз. Ренн отсюда напоминал растоптанного паука: тянулся черными, тонкими лапами улиц далеко за скальный навес, увенчанный руинами Высокого замка. Ренн – город, куда стекались изгнанники со всей Германской империи, из Франции, Нидерландов и итальянских герцогств. С башни видно было не очень далеко. Серые Альпы в пятнах зеленых лесов и снегов заслоняли горизонт. Синий купол неба нависал сверху – величественный и спокойный. Стоя на башне, Фарамон чувствовал себя на полпути между землей и небом. А бескрайность бездны над головой его поражала. Ему было страшно.
Услышал позади шум крыльев. Большая тень накрыла его, заслоняя свет солнца. Он замер, сердце подскочило к горлу, на лбу выступил пот.
Не стал оборачиваться. Он ждал, сердце колотилось. Все замерло, весь мир напирал на него. Он чувствовал, что еще пара мгновений – и он не выдержит, закричит, а может, и бросится с башни. Что-то стояло позади него, что-то близкое, но сейчас ставшее далеким. Ощутил затылком мягкое касание, легкое как птичий пух. Нечто невообразимо легкое, наводящее на мысль о бархатном прикосновении женских губ, прошлось по его спине. Он медленно обернулся, а потом преклонил колени. Он увидел ее… Узнавал черты Жанны. Изменение свершилось. Ее огромные крылья сверкали первозданной белизной, манили пухом и мягкостью;
