— Что же. В поход наших воинов вёл княжич Всеволод. Ты как отец, по праву старшего в роду, волен поступить с его добычей так, как сам того пожелаешь.
Лютобор, ждавший от дяди возражений и споров, был удивлён столь учтивым ответом. Великий князь, судя по всему, тоже готовился услышать совсем другие слова.
— Вот так. — Князь хмуро сдвинул брови и вдруг поинтересовался.
— А ты что в это время делал? Где был? Почему сам не повел в поход суздальцев?
Теперь Лютобор удивлялся уже словам Юрия.
«Да ведь он же всё знает! Зачем тогда спрашивает?» — В полном недоумении, он оглянулся на Векшу. Ближник затаив дыхание, смотрел на воеводу. Так же, как и стерегшие полон воины. Только Авдей временами бросая короткие взгляды, высматривал что-то за спиной Лютобора. Отрок заметил это, и даже хотел оглянуться посмотреть, но тут его дядя дал ответ князю. Он напомнил о том, что его сын тяжело ранен и очень нуждается в отеческой заботе.
— Что же про поход моего полка. — Голос его зазвучал зычно и твёрдо. — Так я о нём даже и не знал! Мне об этом он — Путислав обернулся, намереваясь указать на Векшу как на свидетеля, и тут Юрий Всеволодович вмешался, прервав его на полуслове.
— Ты что же не знал, что твои воины делают?! А как это ты так воеводствуешь?!
Лютобор удивлялся, глядя на князя. Тот, уступая его дяде ростом, умудрялся смотреть на него сверху вниз.
— Про брата своего ты тоже, поди не ведал? Про эту его задумку с набегом! Он ведь наших воинов тайком сманил из стана! И погубил зазря их всех! Тоже не знал? — Юрий вскинул руку, осаживая открывшего было рот воеводу. — Видишь, как вышло? Что мне теперь сказать людям Суздаля? Кто виноват? — Задав этот вопрос, он перевел взгляд на Авдея и воинов. — Да сами же суздальцы и виноваты! Лучше бы кого другого назвали воеводой. Тот же Жирослав куда как удачлив! Слыхали, небось, как он в поход-то сходил? Одних мужиков-работников, взял полных семь десятков! А с ними их семьи, их скарб, их скотина… — Великий князь запнулся, будто раздумывая, стоит ли перечислять добычу подробно, потом махнул рукой.
— Да много всего! Удачно сходил. А что мне по нраву более всего — Юрий, воздел к небу указательный палец. — Он это сотворил и людей своих сберег. Всех! — Обвёл взглядом Всеволода, Ярослава, стоявших за ними гридней и провозгласил:
— Вот кого надо бы воеводой в Суздаль!
После этих слов, Путислав долго молчал. Его лицо Лютобор по прежнему видеть не мог, но по-медвежьи склоненная голова и сгорбившиеся плечи, говорили, что его дядя едва сдерживает гнев.
— Вятшие люди Суздаля, собственным почином сами избирают себе воеводу. Всегда! И прочее также решают они же. — Произнёс он хрипло, на одном выдохе. — И спрашивать за всё тоже будут сами! С кого?! — Снова возвысил голос и объявил. — Я затеял поход к тверди Овтая. Мечеслав сделал всё по моему слову! Мне и ответ держать перед людьми Суздаля за злую судьбу их сыновей. Мне! — Путислав приосанившись, выпрямился и почти крикнул. — Мне отвечать! А еще Жирославу! С высоты своего роста, он глянул на великого князя и горько усмехнулся.
— А слышал ли ты княже, что мы с ним были в сговоре?
Юрий пару мгновений молчал, потом кивнул:
— Вот так. — И хмыкнув потребовал:
— Что же боярин, сказывай, коли есть что!
— Мечеслав должен был брать твердь не один! — Обернувшись к Всеволоду и Ярославу, громогласно сообщил воевода. — Боярин Жирослав обещался помочь. Об этом мы с ним загодя сговорились. Но он не пришел. Видать приглядел поживу попроще. — Воевода хмыкнув, кивнул на пленных и посмотрел на князя. Тихим, проникновенным голосом закончил. — В том, как всё обернулось, мы с Жирославом равно виновны. Вот за это с нас Суздаль и спросит.
Он замолчал, а Лютобор впервые в жизни, не был уверен можно ли вполне, верить его словам. О том, что поход его отца задуман именно Путиславом, он знал. Но участие во всём этом боярина Жирослава, о котором он от старших, и слова доброго не слышал, его потрясло. Он смотрел на своего дядю и сомневался в том, что правильно его понял. Великий князь, судя по его лицу, сейчас переживал похожие сомнения.
— Так вы это всё с ним на пару затеяли? — Задумчиво уточнил он.
— Да! Я же про это и говорю! — С жаром воскликнул воевода. — Я знаю, ты беседовал с воином Жилятой. Разве он тебе не поведал об этом?!
— Воин Жилята поведал о многом, да только вот всё не по делу. — Без тени улыбки усмехнулся Юрий и неожиданно похвалил. — Молодец! Умеешь ты подобрать себе ближников. Ни о чём таком он мне не рассказывал. А кто еще об этом знал?
— Брат мой Мечеслав, храни его Господь!
— Не оставь его Премилосердная Дева Богородица! — Юрий Всеволодович перекрестился. — Однако пока что у него не спросишь. Кто еще?
Воевода под требовательным взглядом князя развёл руками:
— А ты расспроси самого Жирослава! Не станет же он перед тобой запираться?! Так ты вели за ним послать! Всё сразу же и прояснится.
Юрий Всеволодович с сомнением смотрел в его глаза, так словно искал в них искренность, находил её и не верил что это она. Путислав ждал ответа с покаянным смирением. Наконец Великий князь не торопясь обернулся к брату и сыну.
— Отправьте, кого-либо, позвать сюда боярина!
На душе Лютобора сделалось легко. Он не понимал поступков своего дяди, но то что князь ему поверил, это его обрадовало.
«Может быть, на наших и нет большой вины?! Тогда князь на отца и гневаться не станет».
— Пустое это княже! — Рокочуще раздалось у него над ухом. Лютобор от неожиданности излишне резко обернулся и прямо перед собой увидел Жирослава. Тот вышел вперёд и обращаясь к Юрию повторил.
— Пустое это слать за мной. Я давно уже здесь. Мешать не хотел. Слушал пока что. — Боярин остановился в пяти шагах от великого князя. Выдержав долгую паузу, он дождался всеобщего внимания, и даже не взглянув на Путислава, объявил.
— Я слышал все, что вы говорили. Но я не понял, о чём тебе рассказывал воевода Суздаля. Ни о каком сговоре с ним, мне неведомо.
После этих слов, на какую-то минуту установилась такая тишина, что можно было расслышать скрип снега под лапками прыгавшего по дороге воробушка. Затем Путислав резко обернувшись, рявкнул так, что толпа полоняников в страхе всколыхнулась.
— Ты что же меня во лжи уличаешь!? — Положив ладонь на рукоять меча, он шагнул к Жирославу, который оставаясь на месте, тоже взялся за оружие, и прицельно глядя исподлобья, произнес.
— Да. Ты на меня возводишь напраслину…
— Ну,
