─ Ну, Бильбо Бэггинс, допустим не так я и отличилась, ─ отчего-то вдруг смутилась Риан, хотя обычно никогда не испытывала такого чувства. Скорее наоборот: вернувшись жить вторую жизнь в тело дракона, она поняла, что очень любит лесть. Чем больше ее хвалят, тем больше она хочет делать и тем добрее становится. Однако в этой ситуации Риан по-настоящему смутилась. Полуэльфийка ожидала, что гномам будет интересно многое помимо услышанного, но у всех на уме крутился лишь один вопрос.
─ Орки? Орки рядом с процветающим Широм? Разве его границы не охраняются? – поинтересовался Двалин и поморщил лоб, а от того выглядел еще более хмурым, чем обычно.
─ Не знаю насчет основных границ, но там, где Шир соприкасается лесом, иногда появляются эти мерзкие твари. Мне на самом деле приходилось убить парочку другую, но я не знала, что об этом знает весь Шир. И их, кстати, было не так уж и много. Эти впечатлительные хоббиты любят все приукрасить.
Все услышанное Гэндальф взял на заметку, а гномы вновь продолжили опустошать запасы бережливого хоббита.
─ Дорогой Бильбо, сейчас Торин расскажет тебе о причине, по которой мы здесь, ─ начала Риан, одаривая хоббита мягким, но внимательным взглядом. ─ Те причины, которые и привели нас к тебе. Я иду вместе с ним по собственному желанию. Мне становится скучно в этой стране. Я люблю Шир, но понимаешь, мне нужны… приключения, ─ улыбнулась она, зная, как хоббиты «любят» данное слово и его значение.
Однако Гэндальф все еще сидел во главе стола, остальные тринадцать гномов так же не собирались что-то делать, а Бильбо, присев на скамеечку у камина, грыз сухарик и пытался делать вид, будто ничего особенного не происходит, и с приключениями все это не имеет ничего общего. Гномы всё ели и ели, говорили и говорили, а время шло. Когда они отодвинулись от стола, Бильбо, как радушный хозяин, попытался убрать посуду. На всякий случай еще раз спросил надолго ли господа гномы намерены задержаться у него. Услышав, что дружная компания не собирается уходить, и что их ждет серьезный разговор, хоббит опустил руки.
Когда любящие повеселиться гномы затянули песенку «Бей посуду! Бей стекло! Бильбо Бэггинсу на зло!», он совсем испугался. А на самом деле двенадцать гномов (Торин был слишком важной персоной, он остался разговаривать с Гэндальфом, а Риан просто не знала, что делать – слишком споро те работали) живо вскочили со своих мест, вымыли и прибрали все в мгновение ока, а Бильбо в это время вертелся посреди кухни, стараясь за ними уследить. Закончив свою радостную композицию словами «Эй, полегче, тут стекло!», они оглядели полностью вычищенную кухню, вымытую до блеска посуду и приготовленные для отправки в кладовку остатки еды. Гномы снова расселись около камина, где в это время Торин пускал дымовые колечки, а Гэндальф задумчиво глядел на огонь. Сам же заметно сбитый с толку и все еще не отошедший от шока Бильбо придвинулся ближе к единственной более-менее знакомой персоне — к Риан, видимо.
После замечательного ужина гномы изволили затянуть мелодию и тогда уже сама Риан затаила дыхание. Никогда она не думала, что этот подгорный народ умеет исполнять такие композиции. Конечно, Фили и Кили исполняли при ней свои песни, но это все равно не сравнится с тем, как и что пели эти гномы все вместе.
Когда запел Торин, и к нему присоединились остальные, Риан будто позабыла обо всем на свете. Слушая слияние бархатных голосов, она будто унеслась туда, куда вела таинственная песня гномов. Та песня, что пелась в спрятанной от взора чужаков глуши их древних жилищ:
Пора в поход нам! Пора домой!
…
Пора в поход нам! Пора домой!
Там, за горами, там, под Горой,
Лежит, заклят, великий клад —
Сокровища лежат горой!
И, слушая их пение, она вновь почувствовала то огненное желание увидеть громадную гору, услышать шум сосен и деревьев, росших на ней. Захотела увидеть и почувствовать переливы реки, берущей начало в Эреборе. А еще прямо перед глазами у нее рождалась любовь к прекрасным вещам: сотворенным посредством магии или искустными умелыми руками — любовь яростная и ревнивая, как и влечение, живущее в сердцах всех гномов. Риан была уверена, что Бильбо, судя по его виду, мыслями уже отправился в Эребор. Отправился покорять дракона.
— Ш-ш! — вдруг прервал все еще затихающий шум, Гэндальф. — Торин, говори, — сказал маг, как только убедился, что все взоры сосредоточены на них.
И Торин начал так:
— Гэндальф, гномы, воительница и мистер Бэггинс! Мы сошлись в доме хоббита Бильбо Бэггинса дабы обсудить наш план. Скоро, еще до рассвета, мы тронемся в долгий путь. В путешествие, из которого некоторые из нас, а возможно даже все, могут не вернуться назад. Наша цель, как я полагаю, известна всем нам. Но мистеру Бэггинсу и новым участникам похода ситуация в настоящий момент может представляться требующей некоторых разъяснений.
Собственно, дальше и должны были идти данные разъяснения, которые Риан очень хотела услышать. Полуэльфийку волновал вопрос о том, что Торин и гномы собираются делать с драконом, когда его найдут. Однако его самым грубым образом прервали. Бедняга Бильбо, едва услышав слова «могут не вернуться назад» пронзительно завопил и свалился с табуретки.
─ Легко возбудимый субъект, ─ сказал беззвучно посмеивающийся Гэндальф, когда все вновь заняли свои места. ─ Подвержен необъяснимым приступам, но один из лучших ─ свиреп, как дракон, которому прищемили хвост дверью, — невозмутимо продолжал он, сложив ладони и упираясь ими на посох.
Тут уж Риан позволила себе тихонько рассмеяться. Как минимум из-за того, что ей и впрямь доводилось видеть такое зрелище, как « прищемленный драконий хвост». Правда это была не дверь, а вполне себе узкая пещера. И пока изнеженный хоббит приходил в себя на диване в гостиной, Глоин сказал то, что думали о своем новом добытчике все остальные гномы:
─ Пф! Думаете, он подойдет? Легко Гэндальфу расписывать, какой он свирепый, а ну как испугается… или заорет не вовремя… тогда дракон и все его родственники проснутся, и мы погибли! ─ возмущался гном. ─ Право, не будь на дверях волшебного знака, я бы решил, что мы попали не туда. Едва я увидел, как этот пузан подпрыгивает и пыхтит в дверях, я сразу заподозрил неладное. Он больше смахивает на бакалейщика, чем на взломщика!
Многих его слова
