– Как я могу тебе нравиться? Я же мужик и ты мужик! – И вдруг не с того заорал. – Да надень ты что-нибудь на себя! Господи, прикройся!
Я окинул себя взглядом и не нашел ничего, что могло вызвать подобную реакцию у мужчины, глядя на мужчину. Да, я стоял в одних наспех надетых джинсах, потому что кто-то выламывал входную дверь, и на наряд у меня совершенно не было времени. Я потянулся к футболке, лежащей на кровати. При моем приближении лицо Влада исказилось, как будто ему вынесли смертный приговор. Наверняка навоображал себе, что полез я исключительно с поцелуями на радостях.
– Ты на футболке сидишь!
Влад в этот момент, как не старался скрыть излишнюю мнимость на мой счет, выглядел смешно. За все время его присутствия он не посмотрел мне в глаза, отводя взгляд в сторону, либо стеклянным взором смотрел сквозь меня, как рентген. Ну почему он воспринимает меня только как озабоченного его задницей гея? Каждое мое движение для него равносильно акту сексуального домогательства. Я бы с удовольствием поверил в злую шутку, чем признаваться себе, что вызываю отвращение без единого намека на домогательство. Интересно, – Влад успел заметить мой вид, однако, он не замечал того, что любая наша с ним встреча наносит обиду только мне. Я просунул руки в футболку, намереваясь полностью закрыть открытую часть тела, лишь бы угодить Владу даже в таком щепетильном вопросе. Ругаться и доказывать обратное, я совершенно не имел желания. Еще пара секунд и завершил начатое, если бы не неожиданный жест, от которого я окаменел.
Влад запросто положил руку мне на грудь и тихо, будто у самого себя, спросил:
– Так, значит, и у вас есть сердце?
Мне не пришлось отвечать, сердце само ответило за себя. Ожившее сердце бешено заколотилось, как дикая птица в клетке, рвавшаяся на свободу прямо в ладонь к мужчине. Мы встретились с Владом взглядом. Что было в его голове мне неведомо, что он прочитал в моих глазах и какой сделал для себя вывод, но вместо того, чтобы отнять ладонь после почувствовавшего, Влад принялся, возможно неосознанно для самого себя, подушечками пальцев слегка поглаживать. Практически неосязаемое движение пальцев, но настоящая пытка для меня.
– А ведь знаешь, я в своей жизни никогда никого не любил. Даже женился, потому что так было нужно. Нужно было родителям, от которых бежал, но их голоса преследовали меня и в другом городе. Тренеру, который твердил не дурить, посвящая жизнь карьере, и завести семью. Все друзья переженились, один я остался. – Влад продолжал свой откровенный рассказ, о котором я раньше мечтал, но почему именно сейчас он говорит об этом, лаская мою кожу? Он делал это, как в разговоре поглаживают кошку, сидящую на коленях, в то время как я прислушивался к его речи. В ушах шумела кровь, и я мало соображал, что происходит вокруг. – Я неудачник. Неудачник во всем: женился не на той, сделал несчастной женщину, в футболе не состоялся, не сумел сохранить нашу дружбу. Ты единственный, кто мне по-настоящему дорог. Я не хочу тебя терять.
Наконец я произвел над собой усилие отмереть, мягко отстранился от Влада и натянул футболку. Я не хотел на него давить, поэтому установить некоторую дистанцию между нами, которая стерла бы грань близости, мне показалось правильным. Его слова грянули как гром среди ясного неба, – я был ему дорог, и он не хотел меня терять. Все его попытки отстраниться от меня, приобрели новый смысл. Таким образом, Влад пытался скрыть свой интерес ко мне. Чем именно он был вызван, оставалось тайной, но я мог предположить на все сто процентов, что обыкновенными дружескими отношениями. Я дружественным тоном принялся отвечать Владу, что тоже сожалею о нашей ссоре и был бы бесконечно рад вернуть прошлое. Практически на пальцах объяснял, что с тех пор изменилось абсолютно все, в том числе я. От былой любви к Владу ничего не осталось, что сейчас это вызывает у меня улыбку, до того я был глуп, рассчитывая на взаимность. Я вкладывал все актерское мастерство, приобретенное за годы, в новое признание. Влад тихо улыбался и не спускал с меня глаз. Он поверил ровно так же, как поверил и я, а я говорил чрезвычайно убедительно.
– Может, тебя познакомить с хорошей девушкой? – хмыкнул Влад.
– Боюсь, это не поможет.
– Тогда, может, тебя показать специалисту?
На вопросе мы рассмеялись, и напряжение исчезло. С моих плеч упал груз, теперь я мог не скрываться от него. Влад знает настоящего Максима, и что будет дальше никому неизвестно. Постепенно его искренний смех превращался в истерический, и вот он уже закрыл лицо руками и вздрагивал в тихих спазмах.
– Я когда встретил на суде нового парня жены, первым делом подумал, как ей повезло. Такой интересный, образованный, интеллигентный, не то что, я, привыкший по полю бегать. А главное, такой привлекательный. И весь процесс на него искоса поглядывал, что от стыда чуть не сгорел. Я тебя возненавидел, Макс, это ведь все ты со своим «люблю тебя». Я с мужиками здороваться стал бояться, вдруг пожму ему руку, а он из ваших. К своим игрокам приглядываюсь, может, чего подобное заподозрю, даже в раздевалку не захожу больше.
– Я этого не хотел. Не думал, что для тебя это окажется серьезным.
– Но чем больше я злился на тебя, вспоминал наши проведенные вместе дни и ночи, тем сильнее желал увидеть тебя. Мне так хочется подойти к тебе, тряхнуть, как следует, чтобы вылетела к чертовой матери голубизна паршивая, и обнять как друга.
Из всего сказанного в моей голове усвоилась только фраза «обнять тебя». Было бы превосходно закончить нашу войну дружественным объятием. Но поразмыслив, я предложил Владу реально исполнить его желание – вылить накопленные на меня злость и ненависть.
– Как это? – удивленно спросил Влад.
– У тебя ключи от спортзала с собой?
– Всегда.
– Значит, поехали туда.
Полпути мы молчали, я старался не отрываться от ночной дороги. Влад глядел в окно и тоже помалкивал. Каждый проживал минуты езды в своих размышлениях.
– А как ты понял, что парни тебе нравятся больше?
– Как-то само получилось, – я не стал вдаваться в подробности, с чего конкретно началось, и кто поспособствовал.
– А с девушками тебе не понравилось?
– Я никогда не был с девушкой, в полном смысле.
Влад испуганно отвернулся и снова уставился в окно. Я понял, пришла пора менять тему, его сознание не готово принимать действительность, связанную со мной. Поэтому принялся расспрашивать Влада о работе, тренировках, но так или иначе, диалог не получилось связать. Затормозив на светофоре, я приоткрыл окно, впуская свежий воздух, и, как полный идиот, спросил, что он думает о погоде. Все было настолько печально, что осталось поговорить только о политике или проклятых бюрократах. Влад пристально посмотрел на меня.
– Твои знают о тебе?
– Нет, только сестра.
Он сначала помолчал, но потом продолжил:
– Не знаю, стоит ли это сейчас говорить, но мне показалось, что твоя сестра в первый же вечер нашего знакомства, как сказать-то, клеила меня что ли.
Я взорвался смехом. Нелегко пришлось Владу с такой озабоченной семейкой – сперва сестра оказывает знаки внимания, затем ее братец признается в любви. Я рассказал Владу, что Ксюша знала о моих чувствах к нему и просто решила поиздеваться, вызывая во мне ревность. О споре с сестрой, конечно же, я умолчал. Он бы не простил, что мы спорили на вопрос его ориентации, и кое-кто до сих пор не выполнил условия пари.
– А между прочим, мне не показалось ее поведение смешным. После подобного я женился.
– Не понял?
– Я же тебе рассказывал, как познакомился с женой. Она сама уронила кошелек, чтобы привлечь
