Это приметил Кингсли, который и спросил своего молчаливого сопровождающего, Альберта Томпсона:
— Ну и что это было?
— Это, мой друг, прелюдия…
На поле продолжались игры сильнейших, Гермиона устала бегать, поэтому развернулась и послала в Гарри вьюгу, которая должна была закрутить его и снова поднять в воздух. Но победитель Темного Лорда не растерялся, он оттолкнул от себя потоки воздуха. Преобразив их в водяной вихрь, он отправил его в Гермиону. Та повернулась, чтобы сбежать, но оказалась облита водой с ног до головы. На дворе стоял уже сентябрь, погода радовала солнцем, но не радовала теплом. Гермиона повернулась к Гарри лицом. Было видно, как она дрожала от холода.
Что в этот момент происходило у Гарри в голове, когда он увидел, как мокрая рубашка полностью облепила ее тело и грудь с темными вершинами сосков проступала сквозь рубашку, оставалось загадкой. Он во все глаза смотрел на Грейнджер, тело которой теперь вызывало желание не только укрыть от опасности.
— Замерзла? — со смехом спросил Гарри. — Согреть?
— Да как ты… — она уже начала поднимать палочку, вероятно, для нового нападения или для того, чтобы высушить одежду, но он оказался быстрее.
Гарри поднял палочку и высушил её всю горячим потоком воздуха. Вид, какой при этом приобрела Гермиона, вызвал смешки и улыбки у всего стадиона.
— Гарри Джеймс Поттер! — закричала она на друга, её волосы встали дыбом и рассыпались в разные стороны. Зато высохла рубашка, у которой не оказалось нескольких пуговиц.
Гарри, решив, что пора заканчивать представление, направил палочку на соперницу и невербально произнес:
— Инкарцеро, Экспеллиармус.
Герйнджер опутало веревками, а её палочка улетела в руку Гарри. Гермиона начала терять равновесие. Поттер попытался остановить падение, но в итоге оказался лежать на ней. Те, кто наблюдал за разворачивающейся битвой, ликовали.
«Со знаниями и фантазией у соперников все в порядке», «А зрелищность битвы была на самом высоком уровне», «Прекрасный дуэт» — такие заголовки будут пестреть на следующий день на страницах «Ежедневного Пророка».
Гарри лежал на Гермионе под оглушающий рев трибун и не мог оторвать от неё взгляда.
— Я выиграл, — улыбался Гарри.
— Детский сад, — закатила глаза Гермиона. — Я знаю. Теперь ты можешь слезть с меня?
— Скажи это.
— Гарри! — Гермиона начала вырываться из-под него.
— Скажи! — он надавил сильнее.
— Ты победил. Ты… победил, — она задыхалась. — Слезь уже. Гарри, мне тяжело.
— Знаешь, я тут подумал. Мне нравится видеть тебя такой, — он смотрел на веревки, опутавшие ее, и полукружия груди, что выглядывали из-под выреза рубашки. Веснушек там, конечно же, не было.
— Какой?
— Беззащитной, ранимой, связанной. Да, пожалуй, связанной — больше всего.
— Гарри, — рассмеялась Гермиона, чтобы скрыть удовольствие от его слов и тяжести тела. — Дурак. Слезай немедленно и сними веревки.
— Ты выглядишь беспомощной и такой женственной. Дух захватывает, — очевидно, что дух у Гарри так захватило, что его член пришел в боевую готовность, очень скоро это заметила и Гермиона.
— Гарри! Ты с ума сошел? На нас смотрят, а ты… ты… ты возбудился?!
Люди приближались. С трибун скандировали: «Гарри Поттер!». Репортеры пробирались через толпу, чтобы ближе запечатлеть героев, так искусно сражавшихся.
Джинни Уизли стояла, не пытаясь прорваться сквозь поклонников своего парня. Слеза скатилась по ее щеке. Ей было тяжело смотреть это сражение. Она видела, что в каждом действии, заклинании, улыбке сквозили восхищение и любовь. Возможность стать женой Гарри Поттера, национального героя, разлетелась в прах.
— Уизли, тяжело соревноваться с совершенством? — злорадствовал Драко Малфой, стоявший сбоку, прислонившись к двери раздевалки.
— Заткнись. У меня хотя бы был шанс, а ты пытаешься вымолить дружбу у той, кого презирал столько лет, — повернулась Джинни лицом к Драко. Она наткнулась на теплый взгляд, который тут же покрылся льдом от услышанного. — Самому не противно?
— Противно наблюдать, как ты стелилась столько лет перед национальным героем. Хотя каждый эльф в замке знает, кого предпочитает Поттер.
Они стояли вплотную друг к другу, и Джинни пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Такие холодные и злые сейчас. И как они вообще могли излучать тепло?
— Джинни? — к паре подошла первокурсница со Слизерина. — Ты же Джинни, девушка Гарри Поттера?
Драко усмехнулся от этого заявления.
— Да, а ты кто? — отвернувшись от Малфоя, улыбнулась сквозь слезы Джинни.
— Меня зовут Элиза. Я нашла тетрадь, тут подпись «Гарри Поттер». Наверное, надо это вернуть? — пропищала девочка, наивно хлопая ресницами.
— Не знаю, но давай посмотрим на почерк, — протянула Джинни руку.
— Совсем дура? Ничему жизнь не учит. Когда это Поттер тетради с собой таскал? Отдай мне.
Драко вырвал синюю тетрадь из рук вздрогнувшей девочки, которая медленно шагала спиной назад, наблюдая, как Джинни Уизли схватилась за тетрадь со словами: «Не трогай!». Это было последнее, что она сказала перед тем, как исчезнуть вместе с Драко Малфоем.
Среди ликования толпы раздался громкий женский визг.
========== Глава 11. Страхи ==========
Комментарий к Глава 11. Страхи
1. У Т.Нотта мать жива и находиться в Азкабане.
2. Отец Ромильды Вейн — магл-биолог.
3. Написав эту главу, я наконец понимаю суть и название этой работы, но слово “любить” уберу. Извиняйте.
4. Это глава наконец дает понимание о развитие сюжета, что меня несказанно радует. Еще радует, что это та работа в которой нет “намокших трусиков” . Думаю, ее даже можно будет оформить в аудио формате.
В скором времени, некоторые главы будут подвержены сюжетной и характерной доработке. Я предупрежу! (Но если вы уже нашли несоответствия, прошу сообщить мне об этом.
Приятного чтения!
Страх присутствует в каждом из нас; одни будут его скрывать, другие с ним бороться. Инстинкт самосохранения является основополагающим для такого эмоционального состояния. Бояться можно чего угодно: потерять близкого, лишиться работы, умереть. Для волшебника же самый страшный страх не смерти, не потери близкого, а страх лишиться магии: стать сквибом или еще хуже — магглом.
Боггарт в магическом мире является олицетворением страха, и, пожалуй, в этот день немногие смогли бы справиться с ним. Особенно Драко Малфой и Джинни Уизли, которых лишили палочек и заперли в комнате, куда не пробивался ни один луч света.
Чтобы как-то сориентироваться в пространстве и не умереть от ощущения безнадежности и страха, прежде враги стали на время союзниками, забыв о факультетских и кровных предрассудках. Они прижались друг к другу спинами и сидели так с поджатыми ногами
