– Он собирался сделать предложение? – оборвала его девушка.
Только смотрела она не на отца, а на ректора. Выражение его лица, мелькнувшая в глазах досада подсказали, что догадка верна.
– Я избавила вас от неприятной ситуации, милорд. – Леди Отой выдавила из себя улыбку, напоминавшую гримасу зубной боли. – Отказ ранит самолюбие мужчины. А теперь позвольте мне остаться наедине с отцом, всего на пару минут. Мы должны уладить семейные дела.
После короткого раздумья ректор кивнул, но обставил все так, будто у него возникли неотложные служебные дела. В итоге родственники остались одни, и Даниэль не поскупилась на выражения. Лорд Отой не остался внакладе, повысив голос, дал понять, кто главный в семье и кто принимает решения.
– Ты примешь предложение лорда Уоррена и не станешь учиться на темного мага. Иначе лишу содержания! – пригрозил он.
– Значит, так!.. – насупилась девушка.
Она мысленно подсчитала размер стипендии, на которую могли рассчитывать студенты. Негусто, на пирожные не хватит. Но на кону стояло больше, чем кусок бисквита с кремом. Антуан ушел из дома в четырнадцать, неужели Даниэль не сможет в девятнадцать? Ей проще, не нужно пробиваться в академию, искать крышу над головой.
– Лишай и делай вид, будто у тебя нет дочери. – Голос девушки дрожал от обиды. – Как ты, наверное, сожалеешь, что вчера меня не убил туман! Какой удар по политической карьере – дочь с темным даром, да еще созданная собственными руками. А светлый тебя устраивал, или любой зло?
Уолтер предпочел притвориться глухим.
– Условия мои ты знаешь. Выплаты продолжатся сразу, как я получу письмо с датой официальной помолвки. Этот брак нужен всей нашей семье, чем быстрее ты это поймешь, тем лучше. Надо взрослеть и думать не только о себе, Даниэль. Лорд Уоррен – достойный жених, вряд ли найдется лучше.
И все, отец, повернувшись к ней спиной, направился к двери. А девушка осталась. Во-первых, чтобы осмыслить новое положение. Во-вторых, чтобы договорить с ректором. Ей требовалось восстановиться в академии, иначе она не выживет. «Или придется сказать жениху «да», – вмешался в тревожные мысли внутренний голос. – Сама понимаешь, все зависит лишь от порядочности лорда Уоррена, в его интересах оставить исключение в силе». Даниэль шикнула на него, хотя понимала: положение ее шатко. И де Грассе трусливо бросил, обещал защитить от брака и умыл руки. Жутко захотелось что-то разбить, чтобы не взорваться от противоборствующих эмоций, и девушка скинула со стола чернильницу-непроливайку. От удара о пол она подпрыгнула и угодила в камин, обдав защитный экран густыми синими брызгами – конструкция таки не выдержала человеческого гнева. Стекавшие вниз, словно кровь, капли отрезвили. Не стоило так вольно вести себя в чужом кабинете. Даниэль заметалась в поисках того, что могло бы скрыть следы ее преступления. Ни ведра, ни швабры, только графин воды. У нее есть платок, можно собрать осколки и выбросить в очаг, а экран перевернуть. По-детски, но все лучше, чем оставить как есть. Сказано – сделано. Леди Отой аккуратно опустилась на колени перед камином, но сделать ничего не успела. Услышав стук двери, Даниэль вздрогнула и замерла с протянутой рукой.
– Тяжелый разговор?
Ректор остановился позади девушки, оценив масштабы ее гнева.
– Простите, – щеки стремительно наливались румянцем, – я все приберу.
Плакало ее восстановление, и все из-за чернильницы! Верно говорят: ярость – дурной советчик.
– Не стоит, в академии найдется уборщица. Спасибо вам.
Девушка недоуменно нахмурилась и обернулась к Роберту. Он издевается? Нет, улыбка показалась искренней.
– Все собирался выбросить, да руки не доходили, – пояснил лорд Уоррен и помог Даниэль встать. – Вы радикально решили проблему.
– Тогда и вы решите мою, – осмелела девушка.
Они стояли друг против друга; Роберт все еще держал ее за руку, внимательно наблюдая за выражением глаз. Его собственные казались леди Отой бездонной серой пропастью. Мысли надежно спрятаны, чувства подконтрольны разуму.
Ректор кивнул, давая понять, что он слушает.
– Оставьте меня в академии. – Девичья ладонь выскользнула из его руки, а сама Даниэль отступила на шаг. – Не знаю, что наговорил вам отец, но я имею право учиться. Если не сдам сессию, получу кучу жалоб – пожалуйста, отчисляйте, но сейчас вы злоупотребляете властью.
Дерзко, слишком дерзко для той, которая должна уговаривать, но драконы ценили отвагу. Расчет оказался верен: Роберт задумался. Леди Отой сжала кулаки. Ну же!
– Хорошо. – Лоб ректора разгладился. Роберт направился к столу, жестом попросив Даниэль следовать за собой. – Ваши доводы резонны. Вы останетесь в академии, но при одном условии?
– Каком же?
Во рту у девушки пересохло. Неужели он сейчас сделает предложение и потребует согласиться? Ее желание против его желания, все честно.
От лорда Уоррена не укрылась нервозность потенциальной невесты: слишком прямая спина, плотно сжатые губы, сцепленные руки. Она чуточку раздражала – Роберт не мог взять в толк, отчего вызывал подобные чувства. Даниэль не только поставила под угрозу будущее его рода, но и задела гордость. Да, он мог прямо сейчас загнать девушку в угол, но она бросила вызов, и лорд его принял.
– Дать шанс узнать вас лучше.
Даниэль заморгала. Совсем других слов она ожидала.
– Наше знакомство началось неправильно. Не стоило вмешивать вашего отца.
Ректор досадливо поморщился. Лорд Отой действительно усложнил ситуацию.
Даниэль молчала, и Роберт продолжил, незаметно подвинувшись ближе к девушке. Если бы хотел, он коснулся бы ее.
– Я не столь ужасен, как вы себе представляете, – жених, угрозами принуждающий вступить с ним в брак.
– Со стороны все выглядит именно так, – парировала леди Отой.
Напряжение медленно отпускало. Девушка села и потянулась за чашкой отца. Ирония судьбы – она попалась на глаза позже чернильницы, иначе бы полетела на пол. Чай, разумеется, остыл, но сохранил вкус. В колледже советовали сделать пару глотков, чтобы обрести ясность мысли.
Роберт тоже сел и нарочито сложил руки перед собой. Даниэль оценила поступок.
– Хотите, Аманда сделает новый? – Ректор покосился на чашку.
– Нет, спасибо.
Не хватало, чтобы секретарь увидела учиненный в кабинете разгром!
Лорд Уоррен перехватил устремленный на камин взгляд и усмехнулся:
– Пустяки!
С пальцев сорвалось драконье пламя и переливающимся облачком поплыло к очагу. Даниэль восхищенно наблюдала за тем, как оно стирает следы чернил с экрана. Осколки и вовсе испарились, расплавились, оставив на память выгоревшие пятна на досках. Как тонко нужно владеть даром, чтобы не переусердствовать, не устроить пожар!
– Впервые я вызвал у вас что-то, кроме раздражения. – Замысел удался, впереди забрезжил свет победы. – Зато теперь ничего не мешает нам выпить чаю. Вам с сахаром или без?
– Одну ложку, – все еще под впечатлением от увиденного, ответила девушка.
Через пару минут на столе возник поднос с чашками и тарелкой печенья. Последнее предназначалось девушке. Леди Отой только сейчас поняла, как голодна, и с удовольствием съела все до последней крошки. Студентке можно, а вот дочери мэра непозволительно.
– Я не так плох. Поверьте, это не пустое
