– Добро пожаловать в дружественную Манитобу, – сказал Ник.
Фраза эта мало что значила; «Дружественная Манитоба» – это слоган, написанный на наших номерных знаках. Канадские аборигены могли бы рассказать совсем другие истории о посещении здешних пафосных мест.
– Вроде того, – ответил Дариус.
– В самом деле, – сказал Ник, теперь почему-то тоже немного растягивая гласные на южный манер. – Здесь это совершенно нормально.
Дариус пристально посмотрел на него:
– Вы надо мной смеётесь?
Как раз в этот момент к нам подошла женщина, которая, по-видимому, и была Латишей; она приобняла Дариуса за пояс, и я воспользовался моментом, чтобы оттянуть Ника в направлении бара.
– Что с ним такое? – спросил Ник, оглядываясь на Дариуса.
– Ты имитируешь его манеру.
– Прошу прощения?
– Вот, это ты сейчас говоришь «прошу прощения», а только что переспрашивал «чего вы сказали?».
– Правда?
– И ты всё время копировал его позу и акцент.
– Вовсе нет!
– Вовсе да.
– Но зачем бы мне…
– Все это делают в той или иной степени. «Неосознанная мимикрия» – так это называется.
– О, – сказал Ник. – Но я ничего такого не имел в виду.
– Разумеется, нет.
– Я даже не думал…
Я взглянул на него, и сердце у меня вдруг тревожно встрепенулось. А не было ли это правдой в буквальном смысле?
На другом краю вестибюля я заметил выходящую из женского туалета Кайлу. Я сказал Нику, что поговорю с ним позже, и поспешил к ней. Я чувствовал тревогу, огибая встречных. Обычно я нормально чувствую себя в толпе, однако сейчас никак не мог отделаться от мысли о том, сколько Ников – сколько эф-зэ – кружит вокруг меня.
* * *Маршрут из Виннипега в Саскатун мы выбрали самый простой: 570 километров по прямой строго на запад по Трансканадскому шоссе до Реджайны, затем 260 километров на север по Саскачеванскому 11-му шоссе до Саскатуна – поездка как раз того типа, которую можно осуществить без единой осознанной мысли. Несмотря на поздний выезд, первый – более длинный – этап мы решили одолеть без остановок, а потом, наскоро перекусив, отправиться дальше.
Мы ненадолго включили радио, чтобы послушать обстановку на дорогах, но сначала захватили хвост выпуска новостей: «Тела ещё шести рабочих-мигрантов были найдены сегодня в Техасе. Губернатор штата Дилан Макчарльз отрицает какую-либо связь данного инцидента с принятием Закона Макчарльза…»
Позже, когда мы получили совет избегать Мутного Угла – впрочем, в Виннипеге это лучше делать всегда – и Кайла выключила радио, я сказал:
– Я сегодня был у Менно Уоркентина.
– Круто! – ответила она. – Как у него дела?
– Думаю, неплохо. Однако он, оказывается, прекрасно знал о моём потерянном времени и…
И я запнулся. Я собирался немедленно рассказать Кайле о великом психологическом открытии, о том, что мир заполнен эф-зэ, но, глядя на её профиль, очерченный светом садящегося солнца, я уже не был уверен, что это самое важное дело в мире. Нет, мне сейчас хотелось – мне сейчас это было нужнее всего, – чтобы эта умная и красивая женщина поняла, что случилось тогда, много лет назад; её тревога за ланчем теперь казалась совершенно оправданной, но я не хотел, чтобы она продолжала тревожиться.
– Он всё мне объяснил, – сказал я. – О тех ужасных вещах, что я совершил. Тогда, в 2001-м, он испытывал на мне экспериментальную методику и повредил мне лимбическую систему.
Она коротко взглянула на меня:
– Господи, в самом деле?
– Да. К счастью, повреждены были лишь два очень узких участка. Ты знаешь о Финеасе Гейдже?
– О парне, которому пробило голову ломом?
– Именно. Осталась дыра девяти сантиметров в диаметре, но он прожил ещё двенадцать лет. Однако это изменило его – в его случае, перманентно, – сделало из него практически психопата. В общем, то, что Менно сделал со мной, было похоже на то, что случилось с Финеасом Гейджем, но с более узкой колеёй, так сказать, – размер повреждений измерялся микронами, а не сантиметрами. Мой мозг перестроился так, чтобы исключить повреждённые участки.
Она кивнула.
– Да, – сказала она. – Поначалу я не была уверена, но за эти два дня убедилась, что ты снова стал прежним. Да иначе я бы и не поехала с тобой вдвоём к чёрту на кулички.
– Спасибо.
– И знаешь, я читала твой блог, и книги твои тоже. Их никак не мог написать психопат.
– Гитлер любил животных и детей.
– Ты сам под себя копаешь, – сказала она, но я уловил веселье в её голосе.
– Прости.
– Но я не поняла. Почему Менно ставил на тебе эти эксперименты?
– Ну, видишь ли, за пару месяцев до нашего знакомства он сделал кое-что, в результате чего я утратил внутренний голос…
* * *На сто километров дальше…
* * *– И Менно считает, что большинство представителей человеческого рода не имеют внутреннего монолога? – спросила Кайла.
– Именно так. Он думает, таких где-то шестьдесят процентов.
– Гмм. Примерно столько же, сколько, по нашим с Викторией расчетам, пребывает в состоянии Q1.
– Интересно, не те же ли самые это шестьдесят процентов, – сказал я. – Если все люди в состоянии Q1, с одним электроном в суперпозиции, поддерживают лишь минимальный уровень мыслительной активности, то действительно можно сказать, что свет у них горит, но никого нет дома.
– Философские зомби, – произнесла Кайла, всё ещё привыкая к этому понятию.
– Да. Кто знает, что на самом деле измеряют тесты на IQ, но Q1 должны их проходить без проблем: распознавание образов и пространственные преобразования могут выполняться совершенно автономно.
– Запросто.
– И ты уже доказала, что Q2 – это психопаты, у которых определённо есть внутренний голос, внутренний мир, но которые в буквальном смысле слова думают только о себе – у них отсутствует эмпатия.
– Значит, ты был Q2, когда… когда делал все те вещи?
– Я… нет, нет, этого не может быть. Как я сказал, у психопатов точно есть внутренний голос; они всё время строят планы и плетут интриги. Однако я консультировался с экспертом по проблемам памяти в Университете Виннипега. Он считает, причина того, что я не могу вспомнить ничего из того периода – не только ту часть, когда я вёл себя нормально, но и ту, когда я слетел с катушек, – в том, что я был эф-зэ в течение всего этого времени: нет внутреннего голоса – нет вербального индексирования воспоминаний.
– Получается, есть два вида психопатов?
– Может быть. Одна группа – квантовые психопаты, Q2, с двумя из трёх микротубулярных электронов в суперпозиции. Другая группа – люди с паралимбическими повреждениями. Да, они, разумеется, могут пересекаться: у
