По бокам от Паки возникли еще двое ребят постарше, краем глаза Тиль с ужасом заметил, как в руке левого блеснуло лезвие ножа. Сенж смерил всю троицу презрительным взглядом и сказал Тилю:
— Ты ловко говоришь, мальчик, но ты ничего не понял, тут давно все решено.
Тиль повернулся к Паки и успел разглядеть хищную щербатую улыбку и огромный кулак, летящий к его носу.
Очнулся Тиль в церковном лазарете. На соседней койке лежал Сенж с распухшим лицом и улыбался ему. Мальчишки сдружились и стали не разлей вода. Позже они бежали из приюта вместе и еще несколько лет бродяжничали и приворовывали на грязных улицах города, как и сотни таких же детей, которым не повезло родиться в то темное время. Каждый выживал, как мог, а тех, кто не смог, никто и не считал. Жизнь простого человека не стоила ничего, и с того, кто ее забирал, не спрашивал никто. А если и спрашивали, дело легко решалось звонкой монетой с вычеканенным гордым профилем короля Мерга.
Еле слышимый шорох заставил Тилиуса отвлечься от этих грустных воспоминаний. Он повернул голову на звук, готовый в любой момент выхватить нож и устранить угрозу.
— Только не убивай меня сразу, господин, дозволь покормить сперва! — раздался ехидный знакомый голос.
— Сенж, что так долго-то? — расслабился Тиль. — Хотя для самальца ты весьма быстр.
— Да вот, воды холодной найти не мог, — ответил Сенж и принялся доставать принесенные продукты из заплечного мешка.
— Украл? — прищурился Тиль, прекрасно знающий обо всех слабостях друга.
— Конечно, не пропадать же навыкам! — отмахнулся Сенж. — Но ты не переживай, я оставил хорошую плату на прилавке.
Тиль усмехнулся. Честный самалец всегда поступал только так. Совестливый вор — что могло быть нелепее? Он быстро поделил фрукты, разломил краюху хлеба, порезал кусок вяленого мяса, и напарники начали есть.
— Все по-прежнему? — спросил Сенж.
— Да, мэйры внутри, в своей комнате, — Тилиус неожиданно почувствовал, как кольнуло внутри — то самое чувство, зачатки магического дара. — Постой-ка.
Тиль стремительно отдернул плащ и вытащил из потайного кармана на боку коробочку из дерева. Достал из нее магический амулет, небольшую стеклянную призму и приложил ее к глазу, смотря на трактир. Это был один из способов использовать магическое зрение тем, кто не обладал такими способностями.
— Что там, Тиль? — не вытерпев, шепотом спросил Сенж, наблюдая, как вытягивается от удивления лицо друга.
— Ты не поверишь, но эти маги только что были в комнате, а теперь их нет! — сказал Тиль потрясенным и растерянным голосом. — За ними остался слабый след, но он уже тает. Надо спешить!
Парни переглянулись и бесшумно скатились с крыши. Тиль бежал первым, не отпуская артефакт от лица. Сенж бежал на полкорпуса сзади, ловко избегая столкновения с редкими прохожими, с которыми более щуплый напарник разминался без труда. Через десять минут Тиль, а следом и Сенж перешли на шаг. Чуть позже Тилиус убрал призму в коробочку и взглядом молча указал на спины двух неприметно одетых людей, которые шли в двадцати шагах от них. Парни плотнее запахнули плащи и сделали отсутствующие лица: начиналось действие их стихии — слежка.
Сенж сразу понял, что мэйры пытались запутать следы. И делали они это весьма профессионально. Солханцы беспрерывно петляли узкими проулками Трущоб, затем едва не оторвались в Кварталах Бедняков, а потом нырнули в толпу старого портового городка, прошлись дальше по Купеческой улице, заглянули в порт, а после направились с бурным людским потоком к главному рынку Диссы на Рассветной площади. Торговый день был в самом разгаре, и рынок был набит людьми до отказа, затеряться в такой сутолоке было проще простого. Но, наученные на собственном опыте, молодые курсоры уже знали, как действовать в подобных ситуациях. Именно Тилиус предложил в свое время простую и отличную идею — перепоручать слежку самым вездесущим и незаметным обитателям рынка, беспризорникам. Среди этой разношерстной шпаны, из которой они и сами вышли, существовала своя жесткая иерархия и неписаный свод правил. Дети делились на маленькие группы по десять-пятнадцать человек. Во главе каждой стоял свой вожак, отчитывающийся и платящий дань с банды Ночному смотрителю рынка. Каждая банда могла промышлять только мелким воровством из лавок или попрошайничеством, и только на своей территории. Остальным занимались взрослые опытные воры из Ночных. Детей, пойманных на запретных для них промыслах, например, срезании кошельков, или не запретных, но на чужой территории, ждало суровое наказание. Как правило, нарушителя вели к смотрителю, а после его уже никто не видел. О ребенке быстро забывали, а его место тут же занимал новый, благо в беспризорниках недостатка не было. На услуги курсорам Ночные смотрели сквозь пальцы, если дело не касалось непосредственно их самих, а сами беспризорники с радостью зарабатывали звонкую монету, две трети из которой шли наверх, смотрящему. У Тилиуса и Сенжа были свои связи, проверенные временем, которыми они и решили воспользоваться, стоило только понять, что мэйры идут на рынок.
Сенж подошел к неприметному, опрятно одетому пареньку, который стоял у входа на площадь в тени дома. Курсор с самым серьезным видом наклонил голову в знак приветствия. Глаза мальчишки загорелись, когда он увидел Сенжа. Он кивнул в ответ и отступил в нишу в стене дома. Сенж шагнул следом.
— Привет, Тень! — еще раз поздоровался мальчик. — Что надо?
— Привет, Ловка. Перед нами двое мужчин зашли на рынок, старый и юнец, одеты неприметно, — Сенж указал рукой в толпу, в которой еще мелькали спины мэйров, протискивающихся в плотном людском потоке. — Видишь?
— Вижу, — кивнул мальчишка и тут же смущенно добавил: — Следить или что-то другое? Стащить на рынке ничего не смогу — влетит от старших.
— Только проследить, пока не выйдут, — успокоил его Сенж.
— Это легко. Возьму в уплату! — улыбнулся Ловка и показал серебряную монетку, которую тут же умело закрутил пальцами.
— Я заметил, ты нож задел, когда ее доставал, — хмыкнул Сенж и, повинуясь минутному странному порыву, потрепал мальчишку по голове.
— Ждите у Большого Креста, где бы они с рынка ни вышли, от Креста будет проще всего их нагнать, — Ловка подал знак рукой, и к нему тут же подбежали трое мальчиков. Они с любопытством поглядывали на отходившего Сенжа и внимательно слушали указания главаря.
— Пошли к Кресту, — позвал Сенж напарника, и вдвоем они вышли с рынка. Большим Крестом называлось пересечение двух центральных улиц в Диссе — Светлой и Купеческой. По перекрестку шли нескончаемым потоком повозки и телеги, полные к Западным воротам, пустые обратно. Торговая жизнь кипела вовсю. Курсоры неспешно кружили вдоль нескольких домов и лавок в ожидании новостей.
— Мелкие называют нас тенями, Тиль.
— Что с того? — Тилиус уловил нотки самодовольства в голосе друга, и ему это не понравилось. — Пусть называют, как хотят.
