Елена выползла из-под склонившихся к земле листьев, выпрямилась и сладко потянулась, разминая спину. Глянула на поднимающегося следом химика, невольно фыркнула, увидев, во что «раскопки» превратили его скаф. Да и сама она выглядела не лучше.
– Да, извазюкались мы неслабо! Не возражаете, если я свой костюмчик в водопаде искупаю?
И не дожидаясь ответа, забралась по камешкам на уступ, балансируя на узенькой террасе, прошла под падающие сверху струи. Должно быть, искупаться здесь по-настоящему, без этой пласталевой оболочки – вообще волшебно!
– Командир, осторожней, вниз не свалитесь, – запоздало проворчал Ленарт.
– А поймать падающую женщину слабо? Не беспокойтесь, если и свалюсь, то всего и делов, что в озере поплавать придётся. – Она принялась оттирать прилипшую грязь. – Евгений, идите мыться!
– Я лучше внизу.
– Высоты боитесь?
– Нет, плавать не умею.
Ленарт коротко хмыкнул, и Елена не поняла, это шутка или нет. Оставаться под водопадом сразу перехотелось. И в самом деле, что это она? Не командир, а девчонка какая-то. Блондинка. Она начала спускаться.
– Всё же странно, – Бардаш неторопливо оттирал грязь, сидя на камне и свесив ноги в озерцо. – Нигде не видно сухих листьев, стеблей, полуперегнившей подстилки, как у нас на Земле. Всё новенькое, свеженькое, зелёненькое. Как будто тут дивизион садовников поработал.
– И это Коноике описывала, – кивнул Ленарт. – Я смотрел видеозаписи, но, правда, не верится, что такое возможно. Командир, разрешите хотя бы маленький эксперимент?
– С оторванным листиком? Давайте, и мне хочется увидеть своими глазами, – кивнула Елена, присаживаясь рядом с химиком.
Ленарт огляделся по сторонам, выбирая, подошёл к вьющейся по скале лозе, оторвал от неё трёхпалый листик. Продемонстрировал его товарищам, как профессиональный фокусник, положил на зелёный упругий ковёр под ногами.
С минуту ничего не происходило.
– И что? – не выдержал Бардаш.
И тут неожиданно одна травинка шевельнулась и наклонилась в сторону листа. За ней последовала вторая, третья.
– Они что, его видят? – изумился химик.
– Чёрт его знает! Чтобы в этом механизме до конца разобраться, надо головы иметь посветлее наших. Видят или ещё как, но весь листик опутают, прилипнут к нему, как пиявки. И через полчаса от него одна пыль останется. В этом мире ничего не пропадает, все полезные вещества уйдут другим растениям.
– Ладно, это листик. А ветви, деревья? – не сдавался Бардаш.
– То же самое, только времени больше уходит. В зависимости от того, сколько живности дотянуться сможет.
Елена решительно поднялась с камней.
– Эксперимент интересный, но нам пора «робинзонов» искать. Предлагаю делать концентрические окружности, постепенно увеличивая радиус. Пока что-нибудь не найдём.
Первый круг Пристинская прочертила над поляной, потом начала уводить машину всё дальше и дальше в глубь леса. Или скорее это напоминало ухоженный парк, разбитый экстравагантным садовником. Деревья не теснились друг к другу, росли просторно, оставляя достаточно места для колоритных кустарников и залитых солнцем полян. Скалистая гряда, откуда сбегал ручей, постепенно понижалась к западу, а на востоке уходила к голубевшим вдали горам. Сам ручей вскоре встретился со своим собратом, затем – с ещё одним, ещё, и дальше лес прорезала голубая полоса довольно широкой реки. Устья её видно не было, но, судя по карте, километрах в пятидесяти на юго-запад река впадала в морской залив. Елена прикинула, сколько кругов придётся сделать, пока они доберутся до моря и дальних гор. Во всяком случае, на день работы хватит.
Однако полёт закончился гораздо раньше.
– Вон он!
Фигуру, на секунду вынырнувшую из зелёного моря, заметил Бардаш. Был то мужчина или женщина, что за одежду носил «туземец», если носил вообще, – разобрать не удалось. Но это было не суть важно – по лесу шёл человек!
Они посадили шлюпку на ближайшей поляне и бросились в погоню. Лес нисколько не походил на мрачные тёмные джунгли. Лес буквально пропитан ярким дневным светом. Пышные кроны деревьев, кустарники с мягкой шелковистой листвой, паутина лиан, а под ногами – трава. Каждый пятачок поверхности, каждый квадратный миллиметр покрыт зеленью. Многие растения можно было узнать по отчётам экипажа «Сёгуна»: псевдодуб, мягколистник. Да, если присмотреться, растительность не очень разнообразна. Но присматриваться и любоваться времени нет – у незнакомца почти пятьсот метров форы. И кто знает, как быстро он бегает по здешним лесам…
– Командир, кажется, это те самые кусты! – Бардаш замедлил шаг. – Да, вон там я его видел!
– Хорошо, – кивнула Елена. – Но он уже далеко от этого места. Вряд ли он нас дожидается.
– Не думаю, – Бардаш остановился. – Взгляните, наш «робинзон» здесь «пасся». А теперь затаился.
И впрямь, на кустах среди ярко-зелёных листьев висели продолговатые красные ягоды. Было заметно, что в некоторых местах их совсем недавно обрывали.
– Вот вам и вегетативное размножение, – хмыкнул химик.
– К размножению эти ягодки никакого отношения не имеют. Евгений, вы что, отчёты не смотрели? – укоризненно заметила Пристинская.
– Смотрел. Карту полезных ископаемых смотрел. Химические анализы грунта и воды смотрел. Сейсмограммы смотрел.
Бардаш говорил спокойно, без раздражения. Елена прикусила губу. Очередной прокол. В экспедиции каждый должен заниматься своим делом.
– А вы обратили внимание, что плоды растут только до высоты человеческого роста? – Ленарт осторожно раздвинул кусты, шагнул в их гущу. – А ветви-то гораздо выше. Это чтобы рвать удобно или почему?
– Угу, – сразу же согласился Бардаш. И тоже начал пробираться в глубь зарослей. – Видно, здесь селекционеры очень умелые.
– Кто знает…
Через минуту их уже и видно не было, только верхушки кустарника время от времени вздрагивали. Елена, вовсе не уверенная, что прочёсывать заросли такая уж хорошая идея, потопталась на месте. Спросила:
– Так что, мы идём дальше?
Не дождавшись ответа, пошла вокруг кустарника. Обогнула его и…
– Здравствуй!
В пяти шагах от неё стояла девочка лет четырнадцати-пятнадцати. Она не пряталась и не таилась, а разглядывала пришелицу и дружелюбно улыбалась.
Глава четвёртая
Елена облизнула вмиг пересохшие губы. Пробормотала:
– Привет…
– Меня зовут Мати. А тебя?
Кожа у девчушки светло-шоколадная от загара. Круглое симпатичное личико с маленьким носиком и остреньким подбородком, карие глаза-миндалины – она очень походила на Линду Танемото, только не постаревшую, а наоборот, помолодевшую на двадцать лет. Или, что более правдоподобно, девочка была дочерью химика «Сёгуна».
– Командир, вы с кем разговариваете? – Ветви кустарника раздвинулись, пропуская Бардаша. Увидел, и глаза у него изумлённо округлились.
Девочка нисколько не смутилась под взглядом мужчины, хоть весь её наряд составляли густые тёмные волосы, доходящие чуть ли не до пояса.
– Вы прилетели с Земли? – продолжая улыбаться, поинтересовалась она. – Правда, у нас хорошо?
Вот она, наглядная демонстрация, что версия Благоевой верна, а опасения Ленарта и Воронина беспочвенны. Весёлый, беззаботный ребёнок, не отягощённый комплексами и условностями. Дитя племени, променявшего «блага цивилизации» на первобытный рай.
– Я – Елена, – Пристинская наконец опомнилась. – Ты одна здесь?
– Да, – с готовностью кивнула девочка. – Ем смородину, она вкусная. Вы не пробовали? Кушайте, её много!
– Это называется
