– Мати, ты отведёшь нас к своему папе?
– Нельзя, я же вам говорила. Но мы с Лоис скоро опять понесём ему еду и спросим.
– А Мидори, Кена, Гордона можно увидеть?
– Не знаю. Гордон в прошлом году приходил, остальных я не видела. Наверное, они ходят на другую поляну.
– У вас много полян мам?
– Две. Но вторая – возле моря, далеко, я там никогда не бывала. Море – это большое озеро с солёной водой. Его нельзя переплыть, и с одного берега другой не увидать. Правильно я объясняю?
– Правильно, – вздохнула Елена. – Очень большое озеро. Точно так же, как это дерево – очень большая травинка.
То, что цель путешествия достигнута, они поняли, услышав детские возгласы и смех. Пристинская ожидала увидеть на поляне мам какое-то подобие хижин, хотя бы навесы. И в первый миг ей показалось, что так оно и есть. Но затем, присмотревшись, она с удивлением поняла – на поляне не было ничего, построенного человеком. Кустарники с широкими листьями, невысокие деревья с раскидистыми кронами, ожерелья лиан, переплетаясь, создавали какое-то экзотическое подобие жилищ.
Бардаш присвистнул, крутя головой по сторонам:
– Ну и ну! Не верю, что вся эта красота выросла сама собой в таком виде.
– Не верь, не верь, – хмыкнул космобиолог. – Кстати, в отчётах Коноике ничего подобного нет. Значит, это позже здесь появилось.
Елена прикинула возраст деревьев. Да, вполне возможно, что «деревня» выросла за последние двадцать лет. После того, как на планете поселились люди. Или из-за того – как ни дико это звучит.
– Идите сюда! – Мати призывно замахала рукой и побежала к одному из «шатров».
Земля под ним была устлана толстым ковром пушистых круглых листиков, будто огромной зелёной периной. Солнечные лучи просвечивали сквозь «потолок», усиливая призрачность картины. За свисающими почти до земли живыми занавесями сидела обнажённая смуглая женщина и кормила грудью ребёнка. Вторая малышка мирно посапывала рядом на пушистой «перинке». Внешность хозяйки не оставляла сомнения в том, что это старшая сестра Мати.
– Привет! Заходите, присаживайтесь, – женщина дружелюбно улыбнулась пришельцам. Похоже, она нисколько не удивилась, увидев гостей.
– Это Сюзан, она самая старшая мама сейчас на поляне, – пояснила Мати, плюхаясь на «перинку». – Я подумала, что вам с ней интересней поговорить, чем со мной.
– Вы прилетели с Земли? Замечательно! А это Сара и Джейн. Они пока не умеют здороваться, – женщина засмеялась. – Вы давно прилетели? Быстро нас нашли? Вам здесь нравится?
Пристинская улыбнулась в ответ. Подумала: гостеприимство и разговорчивость – это семейные черты Танемото или племенной обычай? Ответила:
– Нравится. Только мы пока мало знаем о вас и вашей жизни. Сюзан, когда ты нас увидела, ты что, совсем не удивилась?
– Почему я должна удивиться? Мама с папой рассказывали о Земле, вот я и поняла, что вы прилетели оттуда.
– Всё же мы появились неожиданно. У вас столько лет не было чужих людей.
– Что означает «чужие»?
– С другой планеты, не с Дзёдо.
– Папа и мама раньше жили на другой планете. Оставайтесь, и вы будете с Дзёдо. Дзёдо – самое лучшее место для людей.
Да, древняя легенда крепко укоренилась в головах аборигенов.
Сюзан искренне отвечала на вопросы гостей, подробно рассказывала о жизни на Дзёдо. Но выходило у неё не многим более вразумительно, чем у младшей сестры. И у неё все всегда были «здесь», все днями напролёт ели вкусности, валялись на траве, гуляли да любили друг друга. Ну, женщины ещё разнообразили свой «досуг» тем, что рожали детей и кормили их грудью.
В конце концов Бардаш предложил:
– Командир, я схожу на разведку, сам взгляну, что здесь и как. Если наша прелестная хозяйка не возражает.
Сюзан не возражала. Кажется, «табу» у аборигенов вообще не существовало. Свобода без ограничений, без каких-либо обязанностей и обязательств? Рай. Идиллия. Голый счастливый человек на счастливой земле. Но ведь недостаточно человеку для счастья есть, спать и совокупляться! Иначе не добрался бы он до этого самого Дзёдо…
– Ладно, вам не нужно заботиться о пропитании, – вновь стала расспрашивать Пристинская, – еда растёт прямо на деревьях. Вам не нужны жилища и одежда – тепло круглый год. Тогда у вас уйма времени для того, чтобы изучить эту прекрасную планету. Почему вы сидите на одном месте? Мати говорила, что никогда не видела моря, а ведь до него всего три дня пути! А ты видела?
– Видела. Однажды мы с Гордоном и Джил гуляли туда. Но здесь же везде хорошо, зачем куда-то идти?
– А другие планеты, Земля, например? Неужели не интересно посмотреть, узнать что-то новое?
– Нет, – Сюзан улыбнулась и покачала головой. – Дзёдо – самое лучшее место!
Под шатром повисло молчание. Пристинская враз представила, как это может быть: отпуск длиной в жизнь, проведённый на диком острове. Пусть на самом прекрасном-распрекрасном, – но вся жизнь?! Чушь какая-то. Любой нормальный человек околеет с тоски через пару-тройку лет. Но вот же, рядом с ней, сидит женщина, молодая, красивая, вполне разумная. И прекрасно себя чувствует в этом раю для бездельников!
– Сюзан, а тебе сколько лет? – Ленарт опередил с вопросом, который так и вертелся у Елены на языке.
– Сколько? – Аборигенка виновато посмотрела на космобиолога. – А, я поняла. Это называется считать… Когда я была маленькой, папа учил это делать. Там надо загибать пальцы… Ой, что же я заболталась! У меня тут такие сладкие бананы есть – Элли принесла. Элли – это моя дочь…
Тему разговора сменили так резко, что разведчики оторопели. А Мати уже волокла огромную охапку длинных желтоватых плодов, и впрямь напоминавших бананы. Разложила фрукты перед гостями, уселась напротив и, оторвав один, запустила в него зубы, не потрудившись снять сочную кожицу.
– Ух ты, и правда сладкущие! Надо расспросить Элли, где такие растут.
– Да вы кушайте, кушайте! – Сюзан оторвала парочку «бананов» от грозди и чуть ли не в гермошлемы гостям сунула. – Что же вы не берёте?
– Спасибо, чуть попозже, – Елене даже отодвинуться пришлось. – Лучше давай вернёмся к счёту.
Поняв, что отвертеться не получилось, Сюзан вздохнула, отложила бананы. Задумчиво растопырила пальцы.
– Этот год, – один палец загнулся. – В прошлом году мы гуляли с Диком. И до этого… И ещё…
Когда все десять пальцев были посчитаны, она помедлила секунду, повернулась к Мати. – Загни палец! Один твой – всё равно что все мои, так папа учил.
Итогом стали три загнутых пальца у Мати и один у Сюзан. Женщина победно посмотрела на гостей.
– Вот! Я не помню этих слов, но вы теперь знаете, сколько мне лет, верно?
– Да. Тридцать один.
И выглядела она на столько же. Но она ведь считала года Дзёдо! По стандартному календарю Сюзан едва исполнилось девятнадцать. Косморазведчики переглянулись. Похоже, жизненный цикл туземцев заметно ускорился.
– А сколько Мати лет, посчитать можешь? – спросила Елена, спеша подтвердить догадку.
С новым заданием Сюзан справилась гораздо быстрее.
