Утром двадцать седьмого дня жену Магальяенса Са разбудил звонок в дверь. Она заворочалась в постели и натянула одеяло на голову. Пусть Магальяенс Са открывает, он лучше нее умеет разговаривать с коммивояжерами и свидетелями Иеговы. Звонок в дверь повторился, резкий, настойчивый. Магальяенс Са все не вставал, и жена с трудом сползла с постели и, тяжело шаркая – она был очень толстая, и ходила с огромным трудом, – поплелась открывать. Вначале она не поняла, о чем ей говорит приятная женщина в полицейской форме. Какая-то авария, почему-то на выезде из Алканены. Жена Магальяенса Са пригласила женщину в форме в комнату, указала ей на диван, а сама растеклась по креслу и щелкнула пультом от телевизора. Теперь она готова была слушать. Мне очень жаль, сказала женщина в форме. Примите мои самые искренние соболезнования. А вы не знаете, почему на господине Магальяенсе Са не было светоотражающего жилета? Всех паломников давно обязали носить светоотражающий жилет. Паломников? переспросила жена Магальяенса Са. Жилета? Очередная трагедия на выезде из Алканены, сказала с экрана ведущая новостей. В кадре появилась машина со слегка вогнутым бампером, чуть поодаль валялся парусиновый спортивный башмак. Несколько секунд жена Магальяенса Са смотрела на этот башмак, потом выкатила глаза, разинула рот и поползла с кресла, суча ногами.
Лея Любомирская
Фонсека
АБ с любовью
повздоривши по телефону с бывшей женой, разбивши телефонную трубку о стену и эту же стену сильно лягнув с досады, один человек, допустим, Фонсека, пошел на кухню выпить чаю из мелких шишечек, успокоительно распускающихся в воде наподобие хризантем – и выпил бы, если бы не забыл поставить чайник, а чайник он забыл поставить оттого, что в мыслях все еще доругивался с бывшей женой, и дело опять шло к тому, что за нею останется последнее слово.
глупая женщина – тоже, как ни странно, Фонсека, хотя отчего же странно, мало ли Фонсек в нашем городе, а эта еще и замужем было за Фонсекой, поэтому до развода ее звали Фонсека Фонсека, а теперь опять, как в девичестве, просто Фонсека, – глупая Фонсека не желала принимать всерьез идущий к нашему городу ураган.
нет, это уже смешно, честное слово, синоптики или кто там обычно определяет пол урагана и дает ему, урагану, совершенно неподходящее для урагана имя, на этот раз никак не могли договориться, мальчик идет к нам или девочка, поэтому решили назвать его как-нибудь нейтрально – и назвали Фонсекой.
так что в нашем рассказе уже три Фонсеки, и хорошо бы нам в них не запутаться.
ну вот, значит, Фонсека-бывший муж, узнав о Фонсеке-урагане, позвонил Фонсеке-бывшей жене, чтобы она, бывшая жена, закрыла бы все окна и никуда бы не выходила, даже с собакою – у Фонсеки-бывшей жены была небольшая собака женского пола по имени Розалия Давыдовна, совершенно похожая на матерчатый, набитый волосом валик, что кладут зимой у двери, чтоб оттуда, из-под двери, не тянуло бы холодом, только с длинными ушами, тонким хвостиком и четырьмя гнутыми, как у банкетки стиля рококо, ножками. Фонсека-бывшая жена Розалию Давыдовну любила, прогуливала трижды в день и позволяла по вечерам валяться на диване на синем шерстяном пледе в крупную красную и белую клетку.
поругавшись с Фонсекой-бывшим мужем и выслушав от него, что она, Фонсека-бывшая жена, женщина пустая и безответственная, и ураган непременно ляпнет ей по голове выдернутой из земли табличкой «Безопасно во время цунами», может, тогда Фонсека-бывшая жена, наконец, поумнеет – решила сейчас же выйти с Розалией Давыдовной на улицу и всем им показать, – что именно показать Фонсека-бывшая жена не додумала, потому что куда-то пропала Розалия Давыдовна, которой надлежало валяться на диване на синем шерстяном пледе. Фонсека-бывшая жена прошлась по квартире, призывно посвистывая и прищелкивая пальцами, и обнаружила Розалию Давыдовну в ванной комнате, в корзине с чистым, вынутым из машинки и но еще не глаженым и не разложенным по местам бельем. Розалия Давыдовна спихнула с корзины крышку, зарылась в пододеяльник и простыни и испуганно блестела оттуда глазами. на предложение выйти погулять Розалия Давыдовна в ужасе замотала длинными бархатными ушами.
Фонсека-бывшая жена хотела позвонить бывшему мужу и доругаться с ним за то, что он своими инсинуациями напугал Розалию Давыдовну, но Фонсека-бывший муж, как мы помним, в сердцах разбил свою телефонную трубку о стену, поэтому у него никто не ответил. Фонсека-бывшая жена подумала, что, должно быть, Фонсека-бывший муж курит на балконе, но вспомнив, что балкона у него нет, неожиданно разнервничалась, крикнула Розалии Давыдовне, чтобы Розалия Давыдовна во-первых, сейчас же вылезала из корзины и не смела линять на чистое белье, а во-вторых, была бы умничкой и не скучала, потому что она, Фонсека-бывшая жена, только на минуточку. потом схватила документы, ключи от машины, ключи от квартиры и зачем-то – плоскую бутылочку бренди масиэйра и выбежала из квартиры.
тем временем Фонсека-бывший муж, так и не напившись чаю, потому что не поставленный на огонь чайник все не закипал, мысленно ругался с бывшей женой и только что выслушал от нее, что он, Фонсека, параноик, а они с Розалией Давыдовной немедленно идут гулять. Фонсека представил, как на бывшую жену – совсем некрупную и нетяжелую, – набрасывается притаившийся за дверью ураган и поднимает в воздух вначале ее, а следом упитанную Розалию Давыдовну – и сильно встревожился. он посчитал до десяти в надежде, что тревога уляжется, но, считая, забыл дышать, поэтому грудь у него стеснило, а сердце забилось во рту. Фонсека-бывший муж решил, что это его томит дурное предчувствие, рассовал по карманам домашних штанов документы, ключ от квартиры, ключ от машины и зачем-то полплитки шоколада с перцем чили и торопливо вышел из квартиры.
было это где-то часов в семь вечера, плюс-минус четверть часа, а в девятнадцать пятнадцать Фонсека-бывший муж, стремясь сократить путь от своего дома до дома бывшей жены, проигнорировал знак «проезд запрещен» и въехал в коротенький туннель, для красоты прозванный жильцами нашего дома туннелем смерти.
в то же самое время, с правильной стороны, но на недозволенной в городе скорости в туннель смерти въехала Фонсека-бывшая жена – до