Медсестра вышла из-за своей стойки, и прошла в ту же палату. Вскоре санитары вышли, укатив с собой и каталку.
— Давайте по палатам, — грозно сказала женщина, выйдя из палаты. — Не нарушайте режим…
Утром, после завтрака, я сидел в курилке, шлифуя калории дымом. Опять какая-то хрень снилась. Что это, блин, за люди? Никогда их не видел, но во сне они казались такими знакомыми. Я бы даже сказал, родными. Но я! Их! Никогда! Не видел! Какого черта они мне сняться?!
Вот из-за этого и не люблю в последнее время спать. И такие яркие эти сны, я даже не всегда понимаю, что проснулся. Мне иногда даже казаться начинает, что я другой человек. Как бы не это… Я мысленно покрутил у виска. Видать, крепко все же башкой приложился. И раньше-то, сам себе доверия не внушал, но сейчас уже перебор…
Дверь скрипнула, в курилку въехал дед. Закурил, еще свою, сигарету.
— Новенького-то к вам ложат, — сказал он.
— А что так? — поинтересовался я.
— Так Колю выписали, место освободилось, — ответил дед. — А в шестую-то его так, на ночь только определили.
— Жаль, — вздохнул я. — Один игрок выбыл.
Ночью мы, бывало, в карты резались. В «Тыщщу», как говаривал дед. Частенько нас медсестры ругали. Зайдут, бывало в курилку, а там туман. Сигаретный. Да кто-то из нас отчаянно спорит. Правда, выгоняла оттуда только вчерашняя медсестра, «Мегера» между нами. Остальные просто просили не орать.
— Максимом зовут, — добавил дед. — Ногу поломал.
— Ага, — ответил я, чтобы хоть что-нибудь сказать.
Сегодня Олечка дежурит. Хоть чем-то заняться можно будет. Замужем правда она, но пофлиртовать-то никто не запрещает. Тем более, что она не против. Ладно.
— Пойду, — сказал я, бросая окурок в урну. — Знакомиться с новым членом нашей дружной компании.
— Давай, — откликнулся дед, поплевав на пальцы.
Докуривает он всегда до конца. А в конце сигареты без фильтра жгут-с пальцы-то. Ну, что, пора подыматься.
— Эх! — я рывком поднялся, и держась за стену, пристроил костыли на место. Под мышки то есть.
Когда я зашел в палату, новенький спал. Завидую. Время десять, а у человека столько сна, что он еще днем добирает. Хотя.
— Он после наркоза что ли? — спросил я у соседей, кивнув на парня.
Мне кивнули в ответ. Понятное дело, небось в ноге ковырялись. На правой ноге у новенького красовался свежий гипс. Ну, не так и серьезно у него видать, всего-то по колено наложен «цемент».
Я уселся на свою койку, соседняя кстати с вновь прибывшим. Лег, уставившись в потолок.
— Во, слушайте, — сказал Мишаня, самый молодой участник нашей «сборной».
Он постоянно лазил на своем новеньком телефоне по инету, что-то читал, ржал иногда.
— У меня есть сомнения! — зачитал парень. — Я думаю, что моя девушка мне изменила! Это реально проверить? Если её к гинекологу сводить?
Миша сделал паузу и продолжил:
— И что он там увидит? Счетчик входящих?
Палата грохнула хохотом. Григорий, мужик лет сорока, смеялся и морщился одновременно. Ребра поломал, потому как. Смотря на него, становилось еще смешнее.
— Счетчик входящих! — буквально прорыдал мой тезка, Евгений Саныч, пенсионер, нашедший свою яму (и перелом стопы) на своем же садовом участке.
Когда я отсмеялся, то увидел что этот новенький, Максим, смотрит на меня. Взгляд его был еще не совсем осмысленный, сонный.
— Здорово! — сказал я…
… Серьезно познакомиться удалось только на следующий день. В первый день парню было совсем плохо, на все вопросы он отвечал односложно, постоянно проваливаясь в дрему. Мы от него и отстали.
— Ну и как ты так? — спросил Евгений Саныч Макса, когда мы пришли после завтрака, показывая на гипс.
— Не поверите! — улыбнулся тот. — Это на меня свалилось. Буквально. В автобусе, сумкой. Вот сразу с вокзала, сюда и привезли.
— Оригинально, — отметил Григорий. — Таких до тебя еще не было.
— Что врач говорит? — спросил из своего угла Саныч.
— Да, говорит что на неделю — другую я здесь, — Максим постучал по ноге. — А это на два месяца.
— Стало быть, ничего страшного, — заметил Григорий.
— Ага, — Макс поморщился. — Только все равно хреново.
— Это точно, — Григорий тоже поморщился, прижав руку к груди. — Но это еще ничего. Вон дед уже третий месяц тут. Одичал почти.
— Дед? — Макс недоуменно поднял брови, оглядывая присутствующих.
Никого, видимо, кто на это звание тянет, он не увидел.
— На коляске который гоняет, — пояснил Миша.
— И стреляет постоянно сигареты, — добавил Саныч.
— Ага, — Макс кивнул. — Понял.
— Ты где работаешь? — спросил его Саныч.
— Я? — видно Макс не ожидал такого вопроса. — Журналист я. В журнале работаю. «Странник». Не слышали?
— В этом? — Григорий достал из тумбочки журнал.
На его обложке был изображен какой-то мужик, в полевом прикиде. Максим кивнул.
— Часто ездишь везде? — с какой-то завистью спросил Миша.
— Приходиться, — опять кивнул Макс.
— Отдохнешь теперь! — улыбнулся Саныч.
Я все молчал, пытаясь кое-что понять. Я привык уже, что научился определять и характер людей и кем примерно работают. Так вот с Максом я не мог никак разобраться. Для меня показалось странным, что он сказал, что журналист. Никакой нагловатости, мнения свысока.
Вообще, его жесты были удивительно мало информативны. Скупы. Говорили только то, что он и так говорил словами. Это было необычно. А еще его взгляд.
Иногда, особенно в начале, я ловил его на том, что он внимательно, оценивающе так, меня рассматривает. Как сканирует, такое было ощущение.
Еще заметил одну фишку за ним. Он умудрялся разговаривать со всеми. Буквально, с любым человеком. Даже с нашей «мегерой». Я раз увидел, как он, стоит и слушает ее, а та что-то рассказывает, активно при этом жестикулируя…
… - Плохой сон? — спросил Макс, зайдя вслед за мной в курилку.
Я лишь кивнул, затягиваясь сигаретой. Он тоже присел рядом (как-то плавно у него это
