Когда безопасность была обеспечена, Штейн вошел в калитку и направился к Мечику по мощеной дорожке. Человек с мешком на голове остался за забором.
— Доброе утро, сеньор Карлос, — Штейн прикоснулся к шляпе парой пальцев.
Не было смысла проявлять вежливость: это утро не будет добрым.
— Достали Вагнёра?
Штейн кивнул за плечо.
— Как видите…
— Я вижу человека с мешком на голове. Не знаю, кто это.
— Ваш заказ.
— Не вижу его лица.
— Это Вагнёр. Даю вам слово.
— Я вам верю, профессор, — сказал Мечик, невольно вспомнив, как не раз говорил эту фразу. — Покажите его лицо.
Штейн наклонил голову, как сова, которая высматривает мышку.
— Нашу часть контракта мы выполнили. А что же вы?
— Я всегда выполняю контракт. Как вам известно.
— Отлично… Где вещь?
— Здесь, — сказал Мечик и зевнул, как будто утомился.
Профессор оглянулся.
— Заставите нас перерывать весь сад?
— Не заставлю…
— Тогда не будете ли вы столь любезны…
— Не буду, — сказал Мечик, разваливаясь на ступеньке и опираясь локтями. — Пока не увижу месье Вагнёра живым и относительно здоровым.
— Раз вы настаиваете…
Штейн оглянулся и неторопливо кивнул. Пленника подтолкнули. От неожиданности тот пошатнулся, поймал равновесие и двинулся вперед. Боец придерживал его за плечо. Трое бойцов одновременно стали приближаться. Мечика брали в кольцо. К такому варианту он был готов. Рукоятка SIG-Sauer легла в ладонь. Предохранитель снят. Чтобы уравнять шансы, требовалось две секунды.
— Сеньор Карлос, будьте благоразумны…
— Покажите Вагнёра, и вещь ваша…
— Пожалуйста, он ваш…
Пленный двинулся слишком быстро, оторвавшись от сопровождения. Как будто этого ждал. Они поторопились. Слишком спешили. Мечик понял замысел: когда он начнет снимать мешок, пленник возьмет его в плотный контакт, не давая свободы рукам. Для этого он нужен: подойти близко. Остальное решит численное преимущество: его скрутят. А дальше заставят рассказать, где спрятан кувшин.
Мечик положил палец на курок. Человеку в мешке осталось метра три.
Бойцам по флангам — примерно столько же.
Пора…
— Таранга!
Он не успел выкинуть руку.
Охранявший пленника без видимых причин повалился на траву. Следом упал боец, который должен был атаковать Мечика спереди. Потом третий, с левого фланга. Штейн обернулся, дернул головой и свалился плашмя. Человек в мешке замер, не понимая, что происходит. Терял драгоценные секунды. Боец с правого фланга выхватил Uzi и дал слепую очередь за забор. Что было ошибкой. Согнувшись пополам, он упал лицом в траву. Наконец ложный Вагнёр сорвал мешок, выставил оружие. Стрелять было не в кого. Он двинулся к калитке, стремясь к машине, но не сделал и пары шагов. Из лба брызнул фонтанчик, обманщик упал на профессора. Все было кончено. Высокий класс стрельбы. Фигурки падали, как в тире.
Мечик не шелохнулся. Он слышал тихие хлопки из-за забора. Он ждал этого. Он ждал стрелка. Стрелок показался. Только был хорошо прикрыт.
Ребекка сильно выгнулась вперед. Как будто у нее были сцеплены не только кисти рук, но и локти. Ею прикрывались как щитом. Человек у нее за спиной держался боком, выставив ствол с глушителем. Мечик не помнил, чтобы старый знакомый стрелял с левой руки. С такого расстояния и в такой позиции стрелять в него нельзя: Ребекка слишком большая мишень. Попасть без прицеливания невозможно. А прицелиться не дадут.
— Мой милый Карлос, бросай оружие! — по-немецки крикнул Вагнёр.
Мечик медленно вытащил руку и отбросил SIG-Sauer.
— На колени!
Слишком далеко… Мечик неторопливо встал, сделал шаг на дорожку и опустился на колени, широко расставив ноги для упора. Ладони покорно завел за голову.
— Руки вперед, чтобы я видел!
В такой ситуации спорить бесполезно. Мечик протянул руки перед собой.
Они приближалась. Ребекку держали крепко. Вагнёр страховался как мог. Подвел заложницу на расстояние двух метров, рывком заставил остановиться. Выглянул из-за ее плеча и улыбнулся.
— Как долго я ждал этого момента!
Старинный друг, погибший в парке Никкенхайма, выглядел неплохо. За двадцать пять лет изменился, сделал несколько пластических операций, отрастил бороду, немного располнел. Только нож хирурга и жирок не могли обмануть того, кто знал его двадцать пять лет назад и вместе с ним проходил огневую полосу под Балаклавой. Это был он. Никаких сомнений. Мечик глубоко и спокойно вздохнул.
— Рад вас видеть, месье Вагнёр, — сказал он.
— О, прекрасно! А как я рад вас видеть, сеньор консультант по антиквариату… Удивляюсь вашей живучести. Вы как будто сделаны из железа.
— Всего лишь простой смертный…
— Немного сомневаюсь, — сказал Вагнёр.
— Что же теперь делать, месье? — спросил Мечик.
Вагнёр усмехнулся.
— Хороший вопрос, сеньор Карлос. Нам двоим на одной земле тесно. Я не собираюсь умирать. Уступаю очередь вам. Тем более вы совершили большую ошибку…
— Поехал на аукцион в Вену?
— Что вы, сеньор! Это чистая случайность, шутка судьбы…
— Уничтожил ваших друзей-иранцев?
Он брезгливо поморщился.
— Они глупцы, их не жалко… Ваша ошибка, сеньор, считать меня глупее себя. Подставить это чучело… — Вагнёр ткнул Ребекку так, чтобы она выгнулась назад. — Думал, я поверю? Думал, отпущу ее и пойду, как теленок, под твой ствол? Хотел поймать на пустышку и всадить пулю? Ошибся, друг мой. Вы оба останетесь в этом прекрасном саду… Если закопать все трупы, на следующий год будет редкий урожай яблок!
— Ты ошибся, — сказал Мечик.
Вагнёр подстроился за спиной Ребекки, как будто ему что-то мешало. Глушитель смотрел точно в лоб Мечика.
— Неужели? И в чем же…
— Я не хотел тебя убивать.
— А я очень хотел! — крикнул Вагнёр. — Палец так и чесался, когда ты сидел в кафе, глупый и беззаботный… И в парке. И в ломбарде. И сейчас.
— Профессор Дьёрдь помог?
— Конечно! У меня много друзей… Особенно мертвых.
— Убил официанта, а потом уничтожил цветок, бокал и ложечку, — сказал Мечик. — Гильзы в виде буквы «M» на позиции