На секунду я опустила голову, стараясь унять разрастающуюся боль, уже давно поселившуюся в середине груди, а потом соскочила со стола и вновь стала прежней Марсией.
– Итог недопонимания: немногочисленным ар-теро заткнули рты, лишив статуса разумной расы, а после депортировали; так и не разобравшись в сути проблемы, драконы успокоились; радостные гномы заполучили доступ к золотым копям; туроператоры открыли новое направление для туризма; служители культа Всеединого разграбили многовековые храмы… Все это случилось семь лет назад. Не так давно, правда? Так почему же до сих пор население материка продолжает верить, что драконы вершили вендетту? Делайте выводы.
В аудитории стало тихо и очень холодно.
– Камаль, – позвала я, выдохнув облачко пара.
Ледяной демон сжал кулаки и низко опустил голову. И он был не единственным, кого потряс мой рассказ.
– Госпожа Браун, – нарушила тишину Жетон, – выходит, драконы… – Бретонка облизнула губы и кинула быстрый взгляд на Ронни. – Получается, драконы… плохие?
Одна часть меня, задетая несправедливостью этого мира, обиженная маленькая Марсия, захотела крикнуть: «Да, черт побери! Эти хвостатые уроды отняли у нас дом, друзей и родственников, и теперь больше всего на свете я хочу, чтобы эти твари чешуйчатые подохли. Все».
К счастью, другая часть меня вовремя вспомнила, что личное мнение преподавателя – это его личное мнение, которое он может озвучить в тесном кругу друзей и единомышленников, но никак не в учебном классе Академии.
Я взлетела и, прежде чем ответить, посмотрела в глаза каждому присутствующему в этой аудитории.
– Дети… В этом мире не существует добра и зла. Есть время. Время убивает всех.
Не став прощаться, вылетела из аудитории и практически побежала по коридору, маневрируя крыльями на особо крутых поворотах.
– Госпожа Браун?
Молоденькая преподавательница так сильно удивилась моему внезапному появлению на кафедре темных искусств, что расплескала кофе и выронила печенье.
– Где Кьяри?
– Декан ушел к себе. Просил передать, что на сегодня полеты отменены…
Но я уже не слушала.
Проигнорировав лестницу, взлетела на последний этаж башни, отведенной под апартаменты преподавателей, и начала колотить в дверь.
– Драконище, я знаю, что ты там! Открывай!
Но тот прикинулся глухим. Пришлось монотонно бить ногой по створке, скандируя: «Кья-ри! Кья-ри! Кья-ри!»
Где-то на седьмом «деликатном стуке» дракон сдался.
– ЧТО?! – рявкнул он, распахивая дверь и нависая сверху.
Чуть скривившись от запаха дорогого алкоголя, собралась с духом и решительно выпалила:
– Я не готова простить всех драконов. Зато готова помочь тебе и Ронни.
Эрг еще пару секунд недоверчиво изучал меня, видимо, пытаясь понять, где кроется подвох. Не нашел. Ну или сделал вид.
– Вино и бутерброды будешь? – уточнил драконище, пропуская меня внутрь комнаты.
Я улыбнулась и кивнула.
Что ж, переговоры обещали пройти на самом высоком уровне.
Глава одиннадцатая
Полезное сотрудничество
– О-да-а-а… – простонал дракон, довольно жмурясь. – Госпожа гарпия, если бы я знал, что это будет так сказочно хорошо… М-м-м… Вот, вот!.. Да, да!.. О-о-о, это божественно!..
Драконище конвульсивно дернулся, расплылся в блаженной улыбке и расслабленно замер на полу. Я на миг прервалась, откинула со взмокшего лба прилипшие пряди и покосилась на счастливую морду Кьяри.
Желание пнуть декана росло с каждым его довольным стоном, пока не стало моей единственной мыслью. Память услужливо искала исторические примеры кровавой расправы, репутация требовала немедленно оправдать статус «гарпия» и вспороть нахалу брюхо.
А ведь как все хорошо начиналось…
Накануне мы едва не подрались, пока делили бутерброды, а после едва не занялись членовредительством, пытаясь договориться. Переговоры шли бурно, сопровождались моими едкими комментариями, грозным рыком Эрга Гая Кьяри и звоном посуды, подвернувшейся под руку. Я выдвигала условия сотрудничества – отговариваю Ронни от участия в моей защите, а его место в качестве моего адвоката занимает Эрг. Дракон упирался, не желая рисковать шкурой. Пришлось пообещать оказать информационную поддержку и свою помощь в расследовании загадочного убийства. Слово за слово, и Эрг припомнил мне Риттера.
– Госпожа гарпия, быть вашим партнером весьма опасно. Они, знаете ли, живут очень непродолжительное время.
Я вопросительно выгнула брови и с вызовом уточнила:
– И?
– Мне необходима компенсация, которую я бы хотел получить до начала нашей совместной деятельности.
Вот я уже тогда почувствовала, что ничем хорошим мне эта компенсация не светит, но все-таки кивнула. А куда деваться?
– Сколько?
Кьяри рассмеялся.
– Нет, Марсия, это будет не денежная компенсация, а скорее просьба личного характера, – с намеком произнес драконище.
Обрадовавшись, что не придется посылать ветерок клянчить денег на взятку вредному и очень неблагородному ящеру, я облегченно кивнула.
Уж лучше бы Кьяри потребовал горы золота…
Я печально вздохнула и встретилась взглядом с ярко-зелеными глазищами.
– Продолжим? – не предложил, а скорее поторопил драконище, и я поспешно взялась за дело.
Шырк-шырк…
– О да!.. – застонал ящер, поднимая правое крыло.
Брямц-брямц…
– Чуть-чуть левее! Мое левее… Вот тут. Сильнее… интенсивнее… быстрее… Да-а-а!!!
Драконище конвульсивно задергал задней лапой, отчего в пещере поднялся дикий грохот и возмущенный шум немногочисленных птиц, обустроивших свои гнезда у входа.
Шырк-шырк… Звяк!
– Все. – Я с сожалением посмотрела на погнутые зубья грабель, которыми чесала белоснежную шкуру дракона. – Вставай, Кьяри. Кайфа больше не будет.
– Ну-у-у! – обиженно протянул дракон, поднимая голову и выдыхая облачко дыма. – Ещ-ще.
– Чешуйчатый, иди лесом! – возмутилась я и ткнула в морду хвостатого покореженным садовым инструментом. – Вот что прикажешь мне теперь врать завхозу?
Кьяри фыркнул и когтем отодвинул грабли от своей довольной морды.
– Скажи, что это студенты постарались. На секунду оставила их без присмотра, и вот результат!
Я скептически глянула на огромную тушу, занявшую половину пещеры.
Кажется, у господина декана плохо не только с чувством юмора, но и с мозгами.
– Одевайся – и за работу! – приказала я, перелетая со спины дракона на пол.
Кьяри еще немного попыхтел, повозмущался, но в итоге смирился и поплелся перекидываться.
Бережно прислонив грабли к стеночке, я кинула быстрый взгляд на голого союзника, стыдливо прячущегося за валунами, схватила блокнот и уже привычно занялась дневником наблюдения за драконом в естественной среде. Хорошая выйдет книга!
Как бы ни храбрился чешуйчатый, но ему здорово досталось в стычке с собратьями. На площади я была чересчур поглощена собственными эмоциями, поэтому не обратила на раны внимания, но сейчас, счищая с белоснежной шкуры дракона струпья, осознала масштаб повреждений.
Штук двадцать глубоких царапин, кусок обломанного зуба, застрявший между чешуйками, и опухший сустав правого крыла. И если к заживающим и оттого дико чешущимся царапинам вопросов не возникло, то сам факт того, что дракон летает с такой травмой крыла, оставался для меня большой загадкой.
Сделав наброски и записи, я спрятала блокнот, кусок отколотого зуба и белоснежную чешуйку в сумку, а потом повернулась к небольшому столику, собственноручно сколоченному господином деканом.
Вкривь и вкось, зато, как говорят в народе, на века.
Окинув придирчивым взглядом хозяйки немногочисленные припасы, также притащенные драконом, я глянула через плечо.
– Кофе будешь?
– Естественно! – крикнул Кьяри, уже натянувший брюки.
– Тогда иди грей воду. Заодно и мне
