– Глория не сможет прийти, – сообщила Элис. – Будет на встрече с церковной общиной.
– А Кена ты позвала?
– Нет. Но если он ясновидящий, то ему и не нужно смотреть телевизор, так ведь? Кроме того, он студент и у него есть отсрочка, – Элис вырулила на шоссе. – Как на работе?
Терри вдруг поняла, что они сейчас просто болтают о том о сем. Она никогда не видела, чтобы Элис с кем-то вела светские беседы. Возможно, ей хотелось разговаривать только с теми, кто ей действительно нравился и с кем она чувствовала себя свободно. Терри вновь улыбнулась.
– Много дел было. А у тебя?
Элис почесала щеку, на которой виднелись темные следы машинного масла.
– Утром поступил заказ на сложный ремонт, весь день провозилась. Но в итоге механизм поддался моим чарам.
Терри подумала, что никогда не привыкнет к тому, как Элис думает и выражается.
– Он понял, что ему так будет лучше.
– Совершенно верно, – подтвердила Элис.
Она свернула на незнакомую дорогу. Во всяком случае незнакомую для Терри.
– Срежем здесь, – объяснила Элис. – Начало в восемь?
– Я слышала, что да, – рассеянно ответила Терри. Она сегодня весь день так волновалась, что сейчас у нее было ощущение, будто душа покинула тело.
– Если все будет плохо, – сказала Элис, – остается вариант с Канадой. У меня там родственники. Двоюродные братья, с которыми я хорошо общаюсь. Не то чтобы Эндрю уклонист и все такое…
Терри грустно усмехнулась.
– Лучше бы он и правда уклонялся. Я ему сразу это предложила. Но, похоже, он собирается идти до последнего, каким бы ни был вердикт.
– Понятно, – Элис покачала головой. – Ох уж эти мужчины. Даже самые хорошие умудряются подкинуть проблем.
Она так убежденно это сказала, что Терри даже стал любопытен масштаб выборки для подобной статистики. Но времени спрашивать уже не было: они повернули на улицу, где стоял нужный многоквартирный дом. Можно поговорить в другой раз.
Элис припарковалась, и они вышли. Она отогнула рукав куртки и взглянула на часы:
– Еще есть пять минут.
Однако они все равно молча поспешили к дому. Когда Элис только собралась постучать, Терри уже в нетерпении поворачивала ручку двери.
– Мы заходим! – громко сообщила Элис.
– Милая! – Эндрю выскочил на порог и поцеловал Терри в щеку. Потом он вытянул руку, чтобы дать пять Элис. Их ладони соприкоснулись с легким хлопком. – Привет, сестренка! Вы как раз вовремя.
Он старался держаться бодро с тех самых пор, как его отчислили. На следующий же день он стал искать работу и даже сходил на собеседование в местный мотель, куда требовался ночной администратор. Но Терри видела напряжение на его лице и намечающиеся темные круги под глазами. Такие возникают, когда просыпаешься в три часа ночи, не можешь уснуть и смотришь в потолок.
– Мужчинам призывного возраста положены места на диване. Это закон, – сказал Дейв, когда они прошли в комнату.
Стейси пялилась в телевизор, но отвлеклась от своего занятия, чтобы помахать рукой Терри и Элис.
– На их девушек тоже распространяется, – сообщил Эндрю Дейву.
Они опустились на мягкий диван. Элис заняла место рядом с Терри.
– Кажется, начинается, – произнес Эндрю. Он больше не пытался скрыть, что нервничает. Терри накрыла его ладонь своей.
Стейси потянулась и прибавила звук у телевизора, когда трансляция очередной серии «Мэйберри»[26] прервалась выпуском «Новостей «Си-би-эс»[27].
Было объявлено, что ведущий Роджер Мадд сейчас будет вести прямой репортаж из Штаба службы воинского учета в Вашингтоне. За спиной у него сидели за столами многочисленные официальные лица, а на стене висела большая доска. Ведущий объявил начало жеребьевки по призыву военнослужащих – первой за двадцать семь лет.
– Слушайте, – сказала Стейси и пересела на пол. – Роджер Мадд чертовски горяч.
– Фу, да он тебе в отцы годится, – заспорил Дейв.
Стейси невозмутимо подула на ногти.
– Ну и что, он все равно классный. А тебе как, Терри?
– Да никак, – откликнулась та, сдерживая смех.
– А ты что думаешь? – Стейси повернулась уже к Элис.
– Каждому свое, – флегматично ответила та.
– Значит, Роджер Мадд только мой. Кто-нибудь знает, как это происходит? – спросила Стейси, кивнув головой в сторону телевизора.
Ведущий словно услышал ее слова. Он начал объяснять принцип работы лотереи для призывников. В зале стоял большой прозрачный шар, похожий на аквариум. Он был наполнен тщательно перемешанными синими капсулами, внутри каждой лежала бумажка с номером, который соответствовал определенному дню и месяцу. Капсулы вынимались по очереди. Так по дате рождения определялся порядок призыва молодых людей. Одни пойдут первыми, другие последними, а кто-то будет в середине.
– Вытягивают первый номер, – сказал Эндрю и сжал руку Терри.
Помощник достал синюю капсулу и передал ее одному из сидящих за столом, чтобы тот открыл ее. В квартире стояла тишина: все ждали вердикта.
– Четырнадцатое сентября, – прочел второй мужчина. – Это номер ноль-ноль-один.
Один из помощников подошел к доске на стене и начал записывать дату. Тем временем уже вытаскивали вторую капсулу. Терри сидела, не в состоянии сделать вдох. Она не знала, что сказать. Эндрю крепче сжал ее руку, а она ответила на пожатие.
– Четырнадцатое сентября? Никто здесь не родился четырнадцатого? – громко спросил Дейв. – А давайте сыграем? Чей день рождения не назвали, те пьют.
– Тогда мне не нужно пить, потому что у меня день рождения четырнадцатого сентября, – сказал Эндрю и медленно высвободил свою ладонь из руки Терри. – Похоже, меня первым отправляют служить.
В комнате повисла тишина. Состояние присутствующих можно было описать только одним словом – ужас.
– Чувак… – произнес Дейв. И разрыдался.
– Эй, дружище, все нормально, – сказал ему Эндрю, но голос у него был напряженным.
– Нет, не нормально! – выкрикнул Дейв.
Терри встала с дивана и потянула Эндрю за собой.
– Стейси, Элис, мы выйдем на минутку. Помогите Дейву успокоиться, ладно?
Ей казалось, что комната кружится. Терри теперь была специалистом по таким вещам. ЛСД тут ни при чем. Это ее мир рушится на глазах.
Они вышли на лестничную площадку, и Эндрю прикрыл дверь в квартиру. Было прохладно, у них обоих изо рта шел пар.
– Мне так жаль, милый.
Они крепко обнялись.
– Я знаю, – ответил он.
– Мы пока не знаем обо всем точно… – Терри попробовала смягчить эффект.
Эндрю покачал головой и издал короткий смешок.
– Да все мы знаем. У меня в запасе пара месяцев в лучшем случае. Меня исключили из университета, и я попал в первую группу призывников. Я бы сказал, мы знаем достаточно.
У нее слова застряли в горле. А ведь ей нужно было поговорить с ним, как-то утешить…
Но Терри не могла сказать ничего ободряющего.
– Послушай, – произнес он. – У нас есть настоящее. Нужно сосредоточиться на нем.
Она сглотнула. Потом кивнула.
– Кажется, это я должна тебя утешать, а не наоборот.
– Должна. И я могу придумать как, – ответил Эндрю, поигрывая бровями.
Она слегка пихнула его в плечо:
– Как ты можешь шутить в такие моменты?
Он пожал плечами:
– А что толку, если я
