Никто никогда так крепко не держал его за руку.
– Это Искер, – проговорил вдруг Энкиль. – Это он, уверен, я чувствую, я…
– Давай еще подождем, – сказала Фергия, а изображение стало совсем темным: теперь я мог различить лишь огонь очага да чьи-то сморщенные руки, быстро снующие возле кипящего ойфари.
Нет, неправильно. Я не видел этого, я это ощущал – всей кожей… И если Фергия так расстаралась, даже не представляю, как чувствовали происходящее братья…
Вот снова рассвет, и медленно ступающие верблюды, и тропа под ногами: он никогда не ступал вот так по песку пустыни, не тому, что рядом с городскими стенами, а настоящему, вольному, тому, что течет и меняется, как великие реки Севера, о которых он лишь читал в книгах… И барханы! До чего прекрасен их рисунок – совершенный на фоне утреннего неба и недолговечный, ведь стоит подуть ветру, как изменится все кругом… Перед ним – пустыня, которая старше любого из живущих, даже и чародеев, бескрайнее небо, изменчивое – в этом языке больше сотни слов для того, чтобы обозначить его оттенок, а он еще не выучил и десятка… И еще оазисы, а там по ночам пляшут у костров, если не вымотались за день насмерть… И незнакомые люди, и где-то очень-очень далеко на юге – саванна, по которой мчатся табуны диких лошадей с короткой гривой и полосками на спине, и можно поймать себе такую, если хватит смелости и сил… А еще дальше водятся вовсе уж невиданные звери…
И еще…
– Довольно. – Движением руки Фергия перекрыла нам источник… знаний, скажем так. – Ваши впечатления, шоданы, исключительно личные. Вряд ли вы хорошо знали мальчика, вы заинтересовались им не так уж давно… Аскаль-шодан, что это с тобой?
– Ничего, ровным счетом ничего, соринка в глаз попала, – сдавленным голосом ответил он, отвернувшись. Тоже, наверно, мечтал о дальних странах, а что вышло?
– Так вот, я заявляю, что знаю, где ваш брат.
– Знаешь! – вскинулся Энкиль. – Любые деньги, шади, мы…
– Нет, подожди с деньгами, – отстранила его Фергия. – Не забывай о Ларсии. Вы пока никто, уж простите, а он способен испортить мне жизнь. Ну разве что вы его зарежете… но мне бы этого не хотелось – хоть и противный, а человек все-таки, и не бесполезный для Адмара.
– Скажи ему, что не нашла Искера, – предложил Аскаль.
– Не пойдет. Моя репутация на кону, – Фергия умолчала о том, что Ларсий обратился к ней, не привлекая излишнего внимания.
– Тогда я не знаю, что делать, – сознался Энкиль, и я кивнул, потому что давно уже отчаялся понять полет мысли Фергии. Такие петли даже пьяный дракон не закрутит, уж мне ли не знать!
– Искер всего в трех днях пути, – сказала Фергия, выдержав паузу. – Но на наших лошадях мы его не нагоним, а за другими посылать некогда…
– Нет, – сразу сказал я.
– Что, неужели не свезете троих? С вашей-то силищей?
– Вы с ума сошли?! Завтра все будут знать о том, что…
– О том, что Вейриш-шодан – не совсем человек? – негромко спросил Аскаль и улыбнулся. – Я давно подозревал. И не я один.
– Я же вам говорила, что в Адмаре все если не знают, так догадываются, кто вы такой, – вздохнула Фергия. – А наши знакомые рыбаки наверняка знают. Ну хватит ломаться, Вейриш, вы же не дорогая шуадэ!
Я лишился дара речи, а братья заухмылялись. Нет, ну всякое я слышал от Фергии, но сравнить меня с продажной женщиной – это уже перебор! Впрочем… я потом выскажу все, что думаю, не при посторонних. А пока…
– Хорошо, – сказал я. – Согласен. Но только после того, как шоданы поклянутся не разглашать того, что увидят, и пообещают никогда, ни при каких обстоятельствах не пытаться использовать меня в своих целях.
– Не использовать? – приподнял тонкую бровь Аскаль. – А попросить можно, Вейриш-шодан? Мало ли что случится…
– Попросить можно, но я вправе отказаться без объяснения причин, – ответил я. – Клятву, шоданы, или мы вовсе не двинемся с места!
– Этак во мне вовсе крови не останется, – мрачно пошутил Энкиль, но спорить не стал.
Времени это заняло не так уж много, и вскоре Фергия воскликнула:
– Вейриш, вы легко сумеете перегнать караван, а утром мы встретим их в оазисе, вот будет здорово!
– Это если они нас сразу на рагу не изрубят.
– Я маг или кто? Энкиль-шодан тоже владеет оружием… да и вы в обычном облике наведете страху, если что.
– Высокое Небо, – сказал я, посмотрев вверх. – Зачем я связался с этой колдуньей?
– Это не вы, – тут же оборвала Фергия, – это была случайность, которая привела к… сами знаете, чему, ну и так далее. Поэтому хватит стонать, Вейриш, летим скорее, а то эти клятые бардазины очень быстро передвигаются.
– Погодите, – опомнился Аскаль, явно завороженный перспективой прокатиться на драконе, – так Искера украли бардазины? Но зачем? Никто не просил выкупа!
– Да не украли его, – ласково ответила она, – сам сбежал. Не поняли? Объяснить? Немного времени еще есть – я позабыла, что Вейриш теперь летает быстрее ветра…
– Уж будь любезна, – кивнул Энкиль.
Фергия помолчала, потом изложила все то, что нам стало известно от Ларсия, потом от дворцовой стражи.
– Они не сумели бы удрать по одному, – говорила она, вышагивая взад-вперед. – Рабыню-бардазинку увели на смерть. Она могла убить тюремщиков, но такую веревку до утра связать не сумела бы. И не смогла бы отвлечь собак и этих ваших сторожевых котов в саду, чтобы добраться до стены и тем более влезть на дерево. Коты тоже неплохо лазают по деревьям, не так ли? Сняли бы ее оттуда вмиг… А Искер, которого звери как раз знали, даже если бы перелез через стену… Ему некуда было идти.
– Но почему не к одному из нас?! – воскликнул Энкиль.
– Можно подумать, он вам доверял. Ларсий хорошо с ним поработал.
– Ты права…
– Веревка откровенно фальшивая, вы говорили, – сказал я. – И о том, что ее делал Искер, тоже, – узлы не такие, которые вяжут бардазины.
– Ну да. Ее перебросили через стену ради отвлечения внимания, – кивнула Фергия.
– А эти-то двое куда подевались?
– Разве вы не догадались? Вышли, как выходят все невольники, которые идут за господином на базар за самой свежей рыбой, мясом и овощами к столу рашудана, – ухмыльнулась Фергия. – Кто станет заглядывать под покрывало рабыни?
– Ларсий говорил, что у слуг не так много одежды, чтобы они не заметили ее исчезновения, – напомнил я.
– Ну хоть одна смена у всех есть, так что можно позаимствовать ее в прачечной, – ухмыльнулась Фергия. – Сразу не заметят. Я не ошибаюсь, шоданы? Даже слуги не стирают свою одежду сами?
– У них других дел достаточно, а для стирки есть прачки, ты права, – кивнул Энкиль. – Тяжелая работа, на нее часто отправляют провинившихся служанок и рабынь.
– Ну вот, сходится. Так-то побег эти двое готовили давно. Преображение пришлось им на руку,
