Эта мысль связывает меня с моим отцом, и я стараюсь выкинуть ее из головы.
– Опусти нож и отправляйся назад спать, и мы сможем сделать вид, что этого не
произошло.
Мэтью таращится на меня и ничего не говорит. Его грудь быстро вздымается и
опускается.
Я не двигаюсь. Я могу быть терпеливым.
Очевидно, он тоже.
Проходят десять минут. Двадцать. Я прислоняюсь головой к стене. Его дыхание
замедлилось, но он все так же продолжает стискивать нож.
Тридцать минут. Он скользит вниз вдоль двери, пока не опускается на коврик. Я
приподнимаю брови, но он продолжает таращиться на меня и сжимать нож в руке.
Ладно.
Проходит час. Тишина становится напряженной. Помимо воли, мои глаза начинают
закрываться.
Должно быть, его тоже.
Потому что именно так, заснувших, находит нас Кристин на следующее утро в
шесть часов.
Глава 5
Эмма
Пятница, 16 марта 3:28 утра
От: N1ghtmare
Кому: Azure M
Не заставляй меня найти тебя, сука.
И ему доброе утро.
Это я не удаляю. И пока что не блокирую его. Сначала кофе.
Мама оказывается на кухне, когда я спускаюсь вниз. Она стоит у стойки и ест
фрукты и творог на завтрак. Сейчас едва ли половина седьмого утра, но она уже приняла
душ и оделась на работу. Она также пробегает пять миль каждое утро. Настоящий пример
дисциплины.
– Ты выглядишь усталой, – говорит она мне.
Я размышляю, хуже ли это того, что какой-то придурок в Интернете зовет меня
сукой.
Я пожимаю плечами и достаю кружку.
– Скажи это тем, кто придумал школьную систему. Не я составляю расписание.
– Как долго ты не ложилась спать?
До двух. Я гоняла по миссии с Итаном, пока мои глаза не начали слипаться. Кейт
присоединилась к нам после того, как ее мама пошла спать и не было никого, чтобы
сторожить семейный компьютер. Мы начали игру в OtherLANDS и перешли в Battle Guilds (Гильдия Сражений), когда он спросил, не хотим ли мы заняться чем-нибудь новым. Я не
часто играю в эту игру, потому что она была разработана соперником папиной компании, но не стала пренебрегать приглашением. Этого никогда не случалось раньше. Обычно
парни отписываются, чтобы поиграть с кем-то еще.
Я снова пожимаю плечами и достаю сливки из холодильника.
– Не помню. Я читала.
– Я уже говорила тебе раньше, что мне не нравится, что ты пьешь кофе, Эмма.
А я и раньше ее игнорировала. Я кладу четверть кружки сахара.
– Прости, что?
Она поджимает губы.
– Я знаю, что твой отец не ложится до самого утра, но ему не нужно быть на
занятиях в семь тридцать утра.
– Это потому, что ему повезло.
– Это потому, что он взрослый. – Она делает паузу. – Или, по крайней мере, делает
вид...
– Мама. – Я резко смотрю на нее. Она знает, что я не люблю ее нападки.
– Я знаю, что ты любишь компьютеры и игры, но надеюсь, ты понимаешь, какая
конкуренция...
– Потому что ты сразу скользнула в медицину? – Я отпиваю глоток своего кофе и
направляюсь к лестнице. – Я и забыла, как легко тебе удалось поступить в Колумбийский
университет.
– Эмма. Эмма, вернись.
Я уже на полпути вверх по лестнице.
– Мне нужно в душ.
Я радуюсь душу и шуму воды в поддоне. Я делаю воду настолько горячей, насколько могу вытерпеть, и встаю под струи. Вода обжигает голову.
«Не заставляй меня найти тебя, сука».
Мои глаза горят, и я подставляю лицо под струи воды. Ненавижу таких людей, как
он. Ненавижу.
У папы есть сотрудница, которой приходится гораздо хуже. Смертельные угрозы.
Угрозы изнасилования. Это широко распространено в этой индустрии. Мне нужно
научиться справляться с этим сейчас, если я хочу построить на этом карьеру.
И все же. Слова глубоко засели у меня в сознании, постоянный голос тревоги. «Не
заставляй меня найти тебя».
Я напоминаю себе, что ему, скорей всего, тринадцать лет и скучно.
Дверной замок щелкает.
– Эмма. Я хочу с тобой поговорить...
– Мама! Господи, я же в душе!
– Ты же знаешь, что есть занавеска. И я твоя мать. И врач. Я видела...
– Мама!
– Эмма. – Ее голос звучит ближе. – Я вовсе не против компьютеров и
программирования. Надеюсь, ты это знаешь. Но я беспокоюсь, что привычки твоего отца
могли дать тебе неправильное представление...
– Мам. – Я прикрываю лицо занавеской и смотрю на нее. Она сидит на крышке
унитаза. Пар от душа уже впитался в пряди ее челки. – Папа работает не меньше тебя. Я
знаю, что это не только развлечение и игры.
– Я просто хочу быть уверена, что ты осознаешь, что творческим людям
приходится тяжелее. Мы вели бы тот же разговор, если бы ты захотела стать художницей...
или писательницей... или актрисой... – Ее голос обрывается и, кажется, она недовольна ни
одной из названных профессий.
Шампунь попадает мне в глаза и снова ныряю в душ.
– Вау, спасибо за разговор о том, чтобы следовать своим мечтам.
– Мечты не оплатят ипотеку, Эмма. Я просто хочу убедиться, что ты думаешь
объективно. Ты в предвыпускном классе старшей школы.
– Мама, я вполне уверена, что знания по программированию помогут мне найти
работу.
– Я знаю это. Но игры до двух часов ночи и зомбированное состояние в течение дня
– нет.
На это мне ответить нечего. Она заставляет меня чувствовать себя такой
неудачницей.
В сочетании с сообщением, которое я получила сегодня утром, жжение в моих
глазах возвращается.
– Ты сделала уроки? – спрашивает она.
– Конечно. – Мой голос почти срывается, и я надеюсь, что шума воды достаточно, чтобы заглушить это.
– Эмма? – Кажется, мама удивлена. – Ты чем-то расстроена?
– Я в порядке.
Она пытается отодвинуть занавеску в сторону.
Я хватаю ее и задергиваю.
– Мама! Ты издеваешься?
– Я просто хотела убедиться...
– Ты можешь выйти отсюда? Мне нужно подготовиться к школе.
Долгий момент она ничего не отвечает.
В течение этого момента я думаю обо всех тех вещах, которые хочу ей высказать.
Ты знаешь, что я написала свою собственную игру? Я полностью ее создала. И
люди действительно в нее играют. Сотни людей. Я это сделала. Я ЭТО СДЕЛАЛА.
Я в ужасе от того, что она посчитает это пустой тратой времени.
А затем заставит удалить ее, чтобы я могла сосредоточиться на чем-нибудь «более
продуктивном».
– Эмма, – зовет она тихо.
Я смахиваю воду с лица.
– Мам, все в порядке. Я в порядке. Иди на работу. Я уверена, тебя ждут пациенты.
Я задерживаю дыхание, и в этот момент разрываюсь между надеждой, что она
останется и надеждой, что она уйдет.
Не знаю почему. Это нелепо. Она презирает все, что мне дорого.
Затем дверь щелкает, и это не имеет значения. Она сделала именно то, о чем я
просила.
* * *
– Почему они не продают кофе на ланч? – произносит Кейт.
Она так же расплачивается за наши игры до двух ночи. Мы почти что
распластались на
