Чтобы убить собственного отца, нужно быть монстром.
– Как нам туда добраться, сэр? – обратился к Императору Ди.
– Полагаю, в данном вопросе я могу вам помочь, – прозвенел нежный женский голосок. Из тени вышла королева Мэб, переместившаяся из Земель фей. Никто не знал, как долго она слушала разговор. На ней было скромное платье. Рукава длинные, грудь полностью закрыта, хотя все равно казалось, что ткань соткана из шелковой нити пауков и припудрена пылью с крылышек моли.
Блэквуд застыл. Мы оба знали, что она не бескорыстна.
– Мои дороги в Землях фей – это самый надежный путь через вашу страну. – Мэб накрутила локон на тоненький бледный пальчик. – Вы окажетесь на севере после двух часов ходьбы, и Бескожий Человек не сможет вас отследить.
Чародеи радостно забормотали. Я заметила Магнуса, намеренно отворачивающегося от королевы. Он был в морской форме, а на предплечье повязал черную ленточку, чтобы обозначить траур. Я знала, что он бы предпочел никогда не встречаться с Мэб. Но нужда заставляет.
– В самом деле, – сказал Уайтчёрч, – нам лучше присоединиться к силам Мэб. Мы пойдем на север. Мы их окружим. Разобьем Древних по частям и победим Ре́лема. Мы закончим эту войну! – Его голос рокотал по обсидиановому залу. Все как один члены Ордена поднялись на ноги, и загремели аплодисменты. Мэб просияла и помахала толпе, как будто она что-то выиграла.
– Думаешь, мы готовы? – спросила я Блэквуда.
Впервые со дня похорон Фанни он посмотрел на меня:
– Мы должны быть готовы. – И это было все, чего мне удалось от него добиться.
Тем вечером я поднялась наверх в аптечный пункт, половина которого уже была вычищена, а вещи запакованы. Фенсвик не хотел, чтобы Орден обнаружил его «эксперименты». Когда я зашла, он сидел на корточках на столе и складывал стопками миски.
– Мне жаль, – сказала я.
Домовой молча положил три бронзовые мерные ложки в салфетку и завязал ее.
– Мне нужно было самому проинформировать Орден.
Он поднес какой-то высушенный желтый цветок к пламени свечи и понаблюдал за тем, как он сгорает. Запах был приторно-сладким, как ладан. Мария вышла из задней комнаты, в ее фартук было собрано несколько маленьких предметов. Она вытерла глаза рукавом.
– Мы уничтожили практически все опасное, – проговорила она. Я протянула ей свой носовой платок, по нему голубой нитью были вышиты мои инициалы. Она высморкалась, а затем сказала: – Мне надо идти. Если они меня найдут, ты знаешь, что они сделают.
– Куда ты пойдешь? – У меня сердце разрывалось от одной этой мысли.
– Мария отправится со мной в Земли фей, – сказал Фенсвик, упаковывая два бархатных мешочка в маленькую деревянную коробочку. – Дороги могут привести ее, куда она пожелает.
– А с тобой все будет в порядке? – спросила она меня.
– Конечно. – Я заставила себя поверить в это. Я не хотела расставаться ни с одним из них, но важнее всего было, чтобы она и Фенсвик находились в безопасности. Мы вместе закончили очищать полки, скрывать улики и упаковывать сумки. Вскоре все выглядело так, будто здесь никогда никого не было.
– До встречи, мисс Тэмплтон, – сказала я.
По крайней мере, обращение мисс заставило ее улыбнуться.
– До встречи.
Мария попыталась вернуть мой носовой платок, но я сжала ее ладонь.
– Отдашь в следующий раз. – Мне нужно было притвориться, что будет и другая встреча.
– Нам надо поторапливаться, – сказал Фенсвик, когда Мария подхватила его и повесила себе на плечо сумку.
– Последний штрих. – Она взяла свой топор, стоящий у двери, хотя Фенсвик и брюзжал по поводу железа. Затем прошла в угол комнаты и под руководством Фенсвика осторожно вступила за линию теней. Они тут же исчезли.
Я обнаружила, что снова осталась одна. Даже клетка с горлицей была пуста. Мария выпустила птицу.
29
Три дня спустя Элизу и леди Блэквуд вместе с большинством слуг отправили на север, в Сорроу-Фелл, в сопровождении пяти чародеев. Мы попытались добиться для них разрешения использовать дороги фей, но Мэб была непреклонна насчет того, кто может ходить по ним. Кроме того, мне было неприятно думать, что слабые женщины пойдут под землей. Лилли, одна из немногих, осталась в доме. Когда я попыталась убедить ее отправиться с остальными, она покачала головой.
– Если везде все одно и то же, то я чувствую себя здесь в большей безопасности. И я буду с нетерпением ждать возможности поприветствовать вас, когда вы вернетесь с победой, мисс, – улыбнулась она.
Все, кто остался, вышли, чтобы проводить женщин. Леди Блэквуд вышла из дома и сразу забралась в карету, не бросив ни одного прощального взгляда и не сказав ни слова. Лицо ее полностью скрывала непрозрачная черная вуаль. Мимо меня она прошла так, будто меня не существовало. Элиза шла следом. Я поцеловала ее в щеку, и она меня обняла.
– Почему ты не едешь с нами?
– Таков мой долг, – я произнесла эти слова со всей страстью начинающей актрисы. Но в эти дни я не радовалась своему долгу.
До меня донесся кашель леди Блэквуд.
– Сожалею о том, что произошло на твоем балу, – прошептала я Элизе.
Она отмахнулась от моих извинений:
– Не переживай за меня, – и, наклонившись ближе, прошептала: – Это фиктивная помолвка, знаешь? – А затем добавила: – Магнуса никогда не было в моем списке перспективных женихов. Будучи настолько бедным, как бы он мог там оказаться? Но я должна признать, что сама идея делает меня счастливой, даже несмотря на то, что это ложь. – Элиза попробовала улыбнуться и забралась в карету. – Я увижусь с тобой в Сорроу-Фелл, – с надеждой сказала она.
Лакей закрыл дверь, и они отбыли. Повозка со слугами грохотала следом, рядом ехали на лошадях чародеи.
Блэквуд не сошел дальше порога. Он наблюдал за каретой, пока она не исчезла. Я хотела поговорить с ним, но он исчез в доме.
Тем вечером я все же
