Сэлвидж лишь моргнул.
– Ладно. Ты сам напросился. – Голос Лемон звучал громко и отчетливо. – Кайзер, активизируй заряд.
Блитцхунд согласно гавкнул, и его глаза загорелись ярко-красным. В ходовой части пса что-то с бульканьем лязгнуло.
– Не знаком с блитцхундами, Сэларуни? – спросила Лемон. – Это такие собаки-убийцы, знаешь ли. Они могут выследить тебя даже по крошечной частичке ДНК. А когда они тебя находят, то приводят в действие находящиеся в них взрывные устройства. Что дальше, сам догадайся. Внутри Кайзера сейчас столько термекса, что хватит разнести целый дом. Так что если ты не хочешь, чтобы эти милые, светящиеся стены украсили чудесные алые брызги крови и мозгов, предлагаю отпустить меня. Сейчас же.
Парень фыркнул, совершенно не впечатлившись ее речью.
– Мы уже спасали блитцхундов, – сказал он. – И мы разрядили его детонаторы, как только вытащили из утробы «Нау-ши».
Лемон посмотрела на металлического пса и прошептала ему краешком рта:
– Кайз, мог и предупредить, а? Работа в команде и все такое.
Блитцхунд прижал уши к голове и электрически заскулил.
– Я… Ладно. – Лемон кивнула Сэлвиджу. – Что ж, вы молодец, сэр.
Странный парень усмехнулся и поклонился ей. Дверь, издав череду влажных чавкающих звуков, закрылась.
Лемон повернулась и посмотрела на Кайзера.
– Ну что, знаешь какие-нибудь песенки?
– Гав! – ответил Кайзер.
– Ясно, – вздохнула она.
1.14. Хирургическое вмешательство
– Ты знал, – прошептала Ив. – Ты знал, кто я.
Иезекииль стоял на коленях рядом с ней, на маленьком островке из мусора. В его глазах читался страх.
– Я пытался рассказать тебе. Но Сайлас…
– Ты хочешь сказать, старый сукин сын, который на протяжении последних двух лет притворялся моим дедушкой?
– Ана, прости, – с мольбой в голосе произнес Иезекииль. – Сайлас сказал, что шок от воспоминаний может повредить тебе. Во время восстания тебе прострелили голову. Это все, что было в его силах, чтобы вернуть тебя в сознание. Он хотел, чтобы ты начала новую жизнь. Подальше от Вавилона, от боли. Ты достаточно настрадалась в прошлом.
Ив смотрела на свою ладонь. На рубиново-красный чип, в котором содержались фрагменты ее детских воспоминаний. Но вот только это были не ее воспоминания. Сайлас дал ей не новую жизнь, а жизнь, наполненную ложью.
– Иви? – Крикет стоял рядом, переводя взгляд с нее на Иезекииля и обратно. – Иви, что происходит?
Она с подозрением посмотрела на логика. Ведь его создал Сайлас…
– Крик, ты тоже знал?
– …Что знал?
– Кто я? Откуда я?
– Ты Ив Карпентер, – маленький бот нахмурился. – Ты родилась в каком-то захолустном поселении на материке, а потом переехала на Свалку. И вообще, что ты только что говорила? «Меня зовут Ана Монрова»? Иви, Ана Монрова умерла, когда пал «Гнозис». Вместе со всей своей семьей.
– Нет, – вмешался Иезекииль. – Она не умерла.
Крикет помахал своим крошечным пальчиком перед его лицом.
– Заткнись, бот-убийца. Если я захочу узнать твое мнение, то спрошу. А пока держись от нее подальше, усек? Ведь это вы, репликанты, жестоко расправились с семьей Монрова.
– Это неправда, – ответил Иезекииль. – Я спас ее.
Ив подняла глаза на репликанта. Она как будто видела его впервые. И в то же время видела его уже тысячу раз. Он был таким же, каким запомнился ей. Та ночь в ее постели, в его объятиях. Казалось, это было только вчера, теперь, когда чип Сайласа был сломан. Она могла поклясться, что по-прежнему чувствует его поцелуи. Чувствует, как они касаются ее кожи, словно нежные капли дождя.
Они мрачно смотрели друг на друга. Их разделяло всего несколько сантиметров, казавшихся тысячами километров. Ее оптический имплантат зажужжал, когда она моргнула. Голова снова раскалывалась.
– Что ты помнишь? – осторожно спросил Иезекииль.
– Свою жизнь в Вавилонской башне. Своего отца, свою семью. Доктора Сайласа. – Тут она посмотрела ему в глаза. В груди болело. Ей хотелось обнять его и наорать на него одновременно. – Нас с тобой.
– Бомбу?
Ив кивнула.
– Восстание?
Ив нахмурилась. Голова трещала, оптический имплантат чесался. Она словно старалась закончить сборку пазла, подставляя кусочек за кусочком, чтобы проверить, подойдет ли он.
– Фрагментами, – ответила девушка. – Помню… камеру. Свою семью…
Блестящие сапоги стучат по ступенькам, когда они спускаются в нашу тюремную камеру – один за одним, четыре прекрасных создания. Бесстрастные лица и идеальная кожа, матовые серые пистолеты в багровых руках. Красивый мужчина с золотистыми волосами говорит, что они пришли, чтобы расстрелять нас. Без каких-либо объяснений. Без извинений.
Это ведь были не солдаты, разве нет?
Красивый мужчина с золотистыми волосами…
– Габриэль, – выдохнула Ив.
Иезекииль тяжело сглотнул. Медленно кивнул.
– Да.
– Фэйт. Хоуп. Они… убили их. Они убили нас…
– Но не тебя.
Мой брат подползает к телу нашего отца, а сестры по-прежнему кричат. Мой язык прилип к зубам, мамина кровь еще теплится на губах, и я…
– Иезекииль. – Ив сжала его руку так сильно, что побелели костяшки. – Если то, что было между нами, было по-настоящему, расскажи мне, что, черт побери, произошло. Прошу тебя.
Парень-андроид сел на кучу мусора. Даже перемазанный засохшей слизью и грязью, он все равно был красив, как ангел. Но он выглядел таким печальным и одиноким, что Ив на секунду даже забыла о своей злости. Она хотела лишь одного – обнять его. Обнять его, как той ночью, и поцелуями осушить его слезы.
Неужели то действительно была моя жизнь?
Стены вокруг них задрожали, плоть кракена завибрировала от странного рокота. Мусор под ними затрясся, но почти тут же замер. Иезекииль тревожно вскинул брови, оглядывая отсек. Ив пришлось опереться на пол, чтобы не упасть.
– Давай поговорим об этом в другой раз, – предложил репликант.
Она вздохнула и огляделась по сторонам. Замешательство, ярость, грусть и отрицание – все смешалось. Ей хотелось услышать конец истории. Чертову правду. Но как назло, стены опять задрожали, а из потолка с ревом хлынул поток черной морской воды. В отсек свалился старый проржавевший насквозь грузовой контейнер, а с ним огромный клубок пластиковых пакетов. Хлам свалился в жижу, окатив их волной слизи.
– Нам надо выбираться отсюда, – сказал Иезекииль.
– Поверить не могу, что говорю это, – проворчал Крикет, – но я начинаю соглашаться с Культяпкой. Закончим нашу беседу в другом месте.
Ив вытерла нос грязным рукавом. Ее здоровый глаз покраснел, на щеках остались следы слез. Только что весь ее мир перевернулся с ног на голову. Вся ее жизнь оказалась выдумкой. Но Лемон и Кайзер ждали ее помощи. И кем бы она ни была раньше, часть ее все еще оставалась Ив Карпентер, выигравшей восемь боев подряд на самой жестокой арене Вар-Дома по эту сторону Стеклянной пустыни. Конечно, она могла свернуться в калачик и дать волю слезам, а могла встать и бороться.
– Ладно. – Ив громко шмыгнула носом. Сплюнула в озеро слизи. – Хватит сантиментов. Эта часть истории может подождать. Лемон где-то здесь. И Кайзер. Надо найти их. Плакать будем потом.
– Но только как мы будем выбираться из этого желудка? – спросил Крикет.
Ив медленно встала, пошатнулась. Иезекииль тут же вскочил
