Кром резко развернулся, заставив Пода и Пика судорожно вцепиться в седую шерсть. Сквозь дым и пламя к ним приближался Пожирала. Железные доспехи потемнели от копоти, мех на ушах обуглился, плоть опалило огнём. Но это ничуть не волновало монстра с мёртвыми красными глазами. Он размахивал широким мечом и смотрел на кроликов так, будто они были всего лишь кусками мяса.
– Назад! – завопил Подкин что есть мочи. Кром успел отскочить в самый последний момент: меч Пожиралы просвистел мимо его носа и ударился о пол пещеры. – Ты что, не слышал, как он идёт?!
– Тут слишком шумно! – прокричал Кром в ответ. – Я не могу разобрать, с какой стороны он нападает. Придётся тебе ещё побыть моими глазами.
Рёв пламени, крики сражающихся, лязг оружия, треск горящего дерева – вся эта какофония звуков вкупе с дымом и раскалённым воздухом притупила чувства, на которые привык полагаться слепой солдат. Сейчас старый боец был беспомощен, как крольчонок, а Пожирала уже заносил меч для следующего удара.
– Пригнись! – заорал Подкин. – Прыгай вперёд!
Лезвие снова прошло на волосок от них, только чудом никого не задев. Как же Кром будет отбиваться, если он не понимает, где враг? А вдруг сюда набегут другие Пожиралы?
– Давайте-ка немного уравняем шансы, – раздался голос откуда-то снизу.
У ног Крома стояла Миш и целилась из рогатки Пожирале в голову. Маш уже подносил ко рту деревянную трубку. Они выстрелили одновременно, маленькие чёрные шарики попали точно в прорези железного шлема, а потом взорвались, залепив ржавые глаза монстра густой слизью. Пожирала взревел, выронил меч и прижал лапы к морде.
Теперь Кром мог его ударить – но хватит ли у старого воина сил, чтобы сбить с ног такого могучего противника? Вот если бы Пожирала обо что-то споткнулся…
Яркое воспоминание возникло словно из ниоткуда: цветущий луг, праздник середины лета, Руфус и Расти из Красноводной. Подкин тихо подкрадывается сзади к одному из рыжих братцев и садится на корточки; Паз толкает зазевавшегося, так что он кубарем летит в мягкую зелёную траву – и все покатываются со смеху, будто ничего веселее и вообразить нельзя.
Охваченный огнём подземный рынок отделяли от Манберийского луга сотни миль и дней… Но вдруг сработает?
Подкин торопливо соскользнул со спины Крома, оббежал Пожиралу и свернулся в клубок позади него. Паз сообразила, что задумал брат, и присела рядом. Из двух крольчат получилась отличная приступка – любо-дорого споткнуться.
– Кром, бей прямо перед собой! – крикнул Подкин. – Сейчас!
Солдат послушно откинулся назад, перенёс вес тела на передние лапы, а задними ударил Пожиралу в грудь. Застигнутый врасплох монстр в доспехах опрокинулся, зацепился ногами за Подкина и Паз и с диким грохотом врезался в колонну. По крольчатам будто прокатилось огромное бревно: они лежали, распластавшись по каменным плитам, и судорожно пытались вдохнуть.
Слегка отдышавшись, Подкин посмотрел на колонну: от столкновения с Пожиралой она стремительно покрывалась трещинами. Откуда-то сверху уже слышался глухой протяжный стон.
Но времени беспокоиться ещё и об этом у них не было. Миш и Маш помогли крольчатам подняться, и вскоре их маленький отряд скрылся в узкой норе.
* * *Туннель петлял и извивался, корни и кучи земли вставали на пути у беглецов. Через десять метров ход круто, почти вертикально забирал вверх. К стенам были приколочены деревянные ступеньки – до того старые, что под лапами кроликов рассыпались в труху и приходилось хвататься за выступы и корешки.
Это было всё равно что карабкаться по дымоходу: тесно, темно и нечем дышать. Кролики торопились изо всех сил, спеша убраться подальше от ревущего пламени и кровожадных железных монстров.
Пику пришлось слезть со спины Крома: тот и так полз на четвереньках, задевая плечами низкий свод. Подкин подхватил младшего брата и втиснул между собой и Паз. Миш и Маш пробирались первыми, надсадно кашляя от дыма. Казалось, ещё чуть-чуть – и все они задохнутся.
Наконец кролики вынырнули из кромешной, провонявшей копотью темноты – и оказались в зарослях куманики. Там они один за другим повалились в сугроб, жадно хватая ртом морозный воздух. Все чувствовали себя так, будто заново родились.
Подкин набрал полную пригоршню снега и прижал к морде. Глаза отчаянно слезились – даже моргать было больно, – а нос и горло драло так, будто кто-то хорошенько потёр их наждачкой, а потом щедро полил уксусом.
К счастью, зрение вскоре прояснилось, пусть сперва он и видел не слишком чётко. Подкин завертел головой, оглядывая окрестности. Они выбрались из туннеля на окраине подземного города – перед ними лежали развалины древнего кладбища. Вечерело; вдалеке смутно белели знакомые руины каменной арки. То тут, то там среди деревьев и кустов появлялись кролики: они потайными ходами бежали из Костеграда, словно муравьи из залитого кипящим оловом муравейника.
Подкину было их искренне жаль. Один раз им уже пришлось покинуть родные норы, чтобы спастись от Пожирал. И вот это происходит снова.
– Ты чувствуешь? – спросила Паз. Она лежала рядом, с ног до головы покрытая сажей.
– Что? – прохрипел Подкин.
– Земля шевелится.
Подкин снова посмотрел вокруг, прислушался – и в самом деле почувствовал глубокую дрожь земли.
– Главная пещера скоро обрушится, – сказал Кром. – Лучше нам убраться подальше отсюда.
Но хотя старый солдат был прав и жизни крольчат снова угрожала опасность, у них не было сил даже лапой пошевелить. Кряхтя и кашляя, они кое-как сели и тупо уставились на трещины, которые бежали по снегу и ширились на глазах.
Земля стонала и осыпалась, забирая с собой кусты и деревья. Повсюду рваными ранами дымились провалы.
– Назад! – рявкнул Кром, и на этот раз перепуганные не на шутку крольчата подскочили и, помогая друг другу, поползли прочь.
Когда Подкин обернулся в следующий раз, на месте кладбища уже зияла пропасть размером с рыночную площадь. Деревья, камни, снег – целый кусок леса упокоился на её дне. В тёмное небо поднимались столпы жирного чёрного дыма. Полуразрушенная арка устояла. Рядом с ней выбирались из-под обломков Костеграда закованные в железо фигуры. Даже на таком расстоянии Подкин различал запах запёкшейся крови.
Он насчитал то ли десять, то ли пятнадцать Пожирал – остальных погребли под собой тонны земли и корней.
«Вот и отлично», – подумал Подкин. Он бы даже пустился в пляс – но, как оказалось, радость его была преждевременной.
Из туннеля выбрался последний Пожирала. Он был выше прочих на целую голову, а доспехи его топорщились жуткими шипами. На поясе Пожиралы белели кроличьи черепа, и он опирался на большой двуручный меч. Подкин следил за ним, как заворожённый.
Пожирала медленно обвёл взглядом дымящийся провал, ещё недавно бывший шумным рынком, и Подкину показалось, что он различил горящие ржавым огнём глаза
