Имя монстра само сорвалось с языка.
Скрамашанк. Уцелел, покарай его Богиня.
– Что такое, Под? – Встревоженная Паз потрясла брата за плечо.
Он хотел ответить, но губы не слушались. Вместо этого Подкин молча поднял лапу и просто указал на него. Паз посмотрела на другой край пропасти, без слов подхватила Пика на руки и пустилась бежать. Остальные, не помня себя от ужаса, бросились за ней, словно за ними гнался сам дьявол.
В каком-то смысле так оно и было.
Глава тринадцатая. Сказка за сказкой
Кролики бежали, пока не стало совсем темно. Равнодушное око луны неотступно следило за ними с небес. Наконец они выбились из сил и решили, что пора сделать привал. Беглецы напряжённо вслушивались, не раздастся ли позади лязг железных доспехов или карканье перекованных ворон, но тишину зимнего леса нарушало только их собственное тяжёлое дыхание.
– Холодно, – пожаловался Подкин, прислонившись к дубу. – А огонь разводить нельзя – нас сразу найдут.
– Но без костра мы к утру превратимся в ледышки, – возразила Паз.
– Нужно где-то укрыться – сказала Миш, и Маш кивнул.
– Давайте построим шалаш из веток? Или выроем нору в снегу? – предложил он.
– Я знаю, где можно спрятаться, – прохрипел Кром, понюхал воздух и зашагал на юг, глубже в лес. Ослабевший от переживаний Пик крепко спал у него на руках – слишком много приключений выпало на долю крольчонка.
Остальные молча смотрели вслед старому солдату. Они так вымотались, что мысль о том, чтобы лечь на снег и замёрзнуть насмерть, их уже не пугала. И всё же крольчата поднялись, постанывая от боли в гудящих лапах, и пошли за Кромом в чащу – туда, где зловеще темнели многовековые деревья.
* * *С каждым шагом лес становился всё гуще. Вот уже луна скрылась за плотным переплетением ветвей. Шипы и острые сучья рвали одежду кроликов и царапали им морды. Кром то и дело окликал своих подопечных, чтобы удостовериться, все ли на месте. Сначала он привёл их к огромному высохшему дубу, потом к узкому ручью, затем долго искал поляну, посреди которой стояла бревенчатая хижина с обвалившейся крышей.
– Не хочу показаться грубым, – проворчал Подкин, когда они ушли с поляны и зашагали дальше на юг, – но куда мы направляемся? Мы идём уже несколько часов. И жутко устали!
Под «мы» он подразумевал в первую очередь себя, но, судя по сопению остальных крольчат, их силы тоже были на исходе.
Вместо ответа Кром ткнул лапой в холм, который возвышался над кронами деревьев.
– Нам туда, – коротко объяснил он, и кролики немного воспрянули духом, увидев, что цель близка. Их уже мало волновало, куда они держат путь: главное, что в финале ждёт тёплое безопасное место, где можно будет упасть и передохнуть.
* * *Холм оказался небольшим пригорком, на котором росла гигантская сосна с огромной развесистой кроной. Толстые ветки надёжно защищали землю от снега, а потому между корней серебрился покрытый инеем мох и виднелась пожухлая трава. Покрытый бугристой корой ствол оплетали плющ и дикий виноград. Сухие лозы свешивались вниз, заслоняя то, что Подкин сперва принял за зев пещеры. Но, приглядевшись, он понял, что это вход в нору, который почти поглотил подступающий со всех сторон лес.
– Тёмная лощина, – прочитала Паз высеченные на каменной кладке руны. – Никогда о такой не слышала.
Подкин подошёл поближе: под лишайником проступали едва заметные узоры, почти стёртые временем и непогодой. Он никак не мог разобрать, что это – плоды или сосновые шишки? Но одно было ясно: Тёмная лощина была очень, очень старой норой. Возможно, даже ровесницей Манбери.
– Похоже, тут давно никто не живёт, – сказал Маш, который, видно, подумал о том же. Миш подошла, пнула дверь, и кролики услышали, как внутри заметалось гулкое эхо.
– Ну и как нам туда попасть? – спросил Подкин, стуча зубами от холода.
Кром запустил лапу под куртку и достал длинный железный ключ, болтавшийся на кожаном шнурке. Выражение его морды было непроницаемым. Притихшие крольчата смотрели, как он шарит пальцами по старой дубовой двери в поисках замочной скважины. Наконец Кром вставил ключ и повернул. Замок взвизгнул, мучительно застонал и нехотя щёлкнул. А Кром глубоко вздохнул и навалился на дверь, чтобы открыть проход.
Тёмная лощина обдала чужаков волной стылого, затхлого воздуха. Внутри клубилась чернильная тьма, пахнущая пылью и запустением. Если здесь когда-то и жили кролики, они покинули это место много лет назад, и от норы осталась только населённая призраками оболочка.
Кром повернулся к крольчатам и развёл руки в приглашающем жесте.
– Добро пожаловать в мой дом.
* * *На стенах туннеля, уходившего в глубь холма, остались факелы, которые словно ждали, что кто-то придёт и зажжёт их. Маш не преминул этим воспользоваться. Едва они переступили порог Тёмной лощины, он вытащил из кармана кремень и кресало и быстро высек искру.
Пламя занялось почти сразу. Маш поднял факел высоко над головой, и темнота торопливо отступила, будто нора жадно втянула её в себя.
Кролики, проложившие туннель, потрудились на совесть. О том, что нору давно забросили, говорила только пыль на полу, лохмотья паутины и царящий внутри холод. Стены нигде не осыпались и даже не отсырели.
На толстых балках под потолком неизвестный резчик изобразил кроликов, скачущих среди деревьев, и сосновые шишки – наверное, символ Тёмной лощины. Кое-где Подкин заметил рогатого кролика, который выглядывал из чащи или гнался за перепуганным хорьком. «Это же Херн-Охотник, лесной бог!» – сообразил он. Впрочем, неудивительно, что кролики Тёмной лощины ему поклонялись – их нора находилось в самом сердце Мрачного леса.
Маш зажёг другие факелы, и в проходе стало совсем светло. Кролики разглядели узоры на полу, выложенном цветной плиткой. На белёных стенах можно было различить места, где раньше висели гобелены. За двустворчатыми дверями начинался главный туннель, в котором располагались комнаты стражников и оружейные. В кладовой они обнаружили запас факелов, лучин и дров. Всё было аккуратно сложено, чтобы любой, у кого возникнет нужда, мог прийти и взять необходимое.
Кролики шли по норе и несли с собой свет. Тишину то и дело нарушали восхищённые вздохи. Тёмная лощина оказалась чудесным местом, чтобы спрятаться.
Подкин оглянулся на Крома, который неспешно шагал следом, едва касаясь пальцами стены. Ему почудилось, или в глазах старого кролика правда блестели слёзы? Подкин торопливо отвернулся, не желая его смущать, и побежал догонять остальных.
Туннель привёл их к главной пещере. Кролики рассыпались по залу, спеша зажечь свечи и факелы. Вскоре в камине уже весело трещали дрова, а озябшие путники тянули лапы к огню и с наслаждением вдыхали сладкий аромат сосновых поленьев. Потом они улеглись на пол перед очагом, позволяя жаркому пламени унять их боль и прогнать усталость. Подкин подумал, как же здорово снова очутиться
