Его фотография.
Среди семейных фотографий Дюпен-Ченов.
Его лицо красовалось чуть ли не на каждой стене Парижа, Адриан привык находить свои снимки в самых неуместных местах. Но тут совсем другое. Никогда он еще не был настолько тронут, обнаружив свою фотографию, как и не думал, что может быть так взволнован символическим значением этого.
Позади раздались легкие шаги, и рядом появилась Маринетт, быстро открыв сумочку, чтобы позволить Плаггу перебраться в карман рубашки Адриана. Удовлетворенная улыбка появилась на ее губах, а потом она поняла, на что направлен взгляд Адриана.
— А! — воскликнула Маринетт, густо покраснев. — Ты… Я… Ты видел ее? Я… Я подумала, это хорошее место для нее. То есть я… у меня есть копия в спальне, но я хочу сказать, мы же встречаемся, и ты часто сюда приходишь, и мои родители тебя очень любят, так что я…
Маринетт замолчала, спрятав лицо в ладонях, пытаясь скрыть смущение. Долю секунды спустя Адриан уже сжимал ее в объятиях с такой силой, что она чуть не задохнулась. Не говоря ни слова, он уткнулся лицом ей в шею, прижавшись губами к фарфоровой коже.
— Адриан? — удивленно прошептала Маринетт.
Она медленно отняла руки от лица, чтобы обернуть их вокруг Адриана, нежно обнимая его в ответ. Несколько минут они стояли, обнявшись и не говоря ни слова, и тишину нарушал лишь тихий звук дыхания и бьющихся в унисон сердец. По-прежнему прижимаясь лицом к шее Маринетт, Адриан положил ладонь ей на щеку, с бесконечной нежностью лаская большим пальцем ее скулу.
Звонок телефона заставил их резко подпрыгнуть, разрушая чары.
Разочарованно проворчав, Адриан выпрямился и ответил, продолжая прижимать к себе Маринетт свободной рукой.
Горилла прибыл.
— Что ж, похоже, мне пора идти, — вздохнул Адриан и посмотрел на Маринетт.
Лазурный цвет ее сияющих глаз нежно подчеркивался ярким румянцем на щеках. С легким вздохом Адриан наклонился, мягко завладевая ее губами. Он попытался вложить в этот поцелуй всё, что чувствовал к ней и не мог облечь в слова. Всю любовь, всё восхищение, всю благодарность, которые она внушала ему, и насколько он был счастлив, как ему повезло, что она появилась в его жизни.
— Спокойной ночи, моя Леди, — прошептал он, почти не отрываясь от ее губ, и ее теплое дыхание ласкало его лицо. — Я люблю тебя.
Маринетт пораженно замерла от внезапного признания, громадные голубые глаза расширились от удивления, а щеки покраснели еще больше. Адриан выпрямился, чтобы легонько поцеловать ее в лоб, после чего направился к двери.
Он уходил, испытывая разочарование, смешанное с ностальгией, с сожалением покидая объятия Маринетт и теплую атмосферу квартиры Дюпен-Ченов, чтобы вернуться в свой холодный дом.
В последующие дни юные герои вернулись к уютной рутине, которую прерывали лишь эпизодические нападения жертв Бражника. В остальное время их жизнь ничем не отличалась от жизни обычных школьников. Они ходили на уроки, гуляли вдвоем или с друзьями, ворчали, когда количество заданий и контрольных становилось слишком большим на их вкус.
Хотя они и не упоминали больше о признании в любви Адриана, они стали более близки, чем прежде. Глаза Маринетт сверкали от радости каждый раз, когда она видела Адриана, а тот был не в состоянии стереть с лица сияющую улыбку, которая появлялась, как только он оказывался в обществе своей Леди.
Однажды в конце учебного дня Адриан со снисходительным весельем слушал Нино, который подробно рассказывал про фильм, выход которого ждал с нетерпением.
— Еще несколько дней ждать! — в эйфории воскликнул Нино. — Мне не терпится оказаться там, - и вдруг спросил: - Ты чем-нибудь занят в субботу?
— Ничем, — ответил Адриан с широчайшей улыбкой, прекрасно понимая, к чему ведет друг.
— Пойдем в кино? — тут же предложил тот.
Адриан согласно кивнул, и Нино, выражая свой энтузиазм, с силой хлопнул его по спине, заставив закашляться от удивления. С трудом восстановив дыхание, Адриан театрально пощупал позвоночник, намекая другу, что хотел бы немного больше уважения к своей несчастной спине. Великолепно равнодушный к этому выражению упрека, Нино повернулся к сидевшим позади них девочкам, пригласив их присоединиться.
Подруги с радостью согласились, и Алья предложила воспользоваться случаем, чтобы после сеанса вместе пообедать. Новая программа была одобрена единогласно, и Нино незамедлительно сообщил друзьям время, пригласив их встретиться в кинотеатре.
В следующую субботу Маринетт в кои-то веки удалось встать достаточно рано, чтобы избежать сборов в спешке. Гордая собой, она бодро направилась в ванную, позаботившись не слишком шуметь, чтобы позволить Тикки еще немного поспать.
После хорошего душа и завтрака Маринетт вернулась в спальню, где ее тепло приветствовала проснувшаяся квами. Взяв ее в ладони, Маринетт нежно поцеловала ее в лоб и дала печенья, которое захватила с кухни, после чего оставила ее есть, пока сама заканчивала сборы.
Маринетт встречалась с Адрианом уже достаточно долго, чтобы не паниковать вплоть до сердечного приступа, и, весело насвистывая, она рылась в шкафу, подбирая наряд. Остановившись в итоге на джинсовых капри и легкой блузке без рукавов, Маринетт быстро переоделась и подошла к туалетному столику, чтобы заняться волосами, которые сейчас свободно струились по плечам.
Маринетт ловко собрала их в высокий пучок, с удовлетворенной улыбкой созерцая в зеркале результат своих трудов. В школу она продолжала ходить с традиционными хвостиками, но для встреч с Адрианом старалась проявить больше фантазии в прическах. Всё ради простого удовольствия видеть, как при виде нее загорается его взгляд — сначала от удивления, а потом от восхищения.
Маринетт положила щетку, испустив вздох удовольствия.
— Ты восхитительна, — похвалила ее Тикки, нежно потершись о ее щеку.
— Спасибо, Тикки, — со смехом ответила Маринетт и встала, чтобы взять сумочку и повесить ее на плечо.
Квами быстро нырнула туда, и они отправились в путь.
В условленный час друзья встретились перед кинотеатром, к большому облегчению Нино, который кипел от нетерпения, не переставая поглядывать на соседние часы, чтобы не пропустить начало сеанса. Погода была абсолютно великолепна, солнце ярко сияло в голубом небе, и легкий ветерок лениво шевелил листья окружающих деревьев. Почти жаль было на два часа запираться в помещении, вместо того чтобы воспользоваться необычайно приятной погодой. Но Нино наверняка устроил бы скандал, если бы хоть один из его друзей осмелился предложить отказаться от фильма в пользу прогулки на свежем воздухе.
Они купили билеты и, поторапливаемые стремившимся занять лучшие места Нино, направились в зал. Непременно следовало устроиться в центре — ни слишком высоко, ни слишком низко. И запрещалось покупать попкорн, чтобы не пропустить ни слова в диалогах. Улыбаясь на строгие требования Нино, друзья, тем не
