— Кстати, что это за имя — Лойл Дарк? — спросила я.
— Лойл-Ме-Даак, — поправил он, потягивая вино. — Просто мне пришлось изменить свое имя. У меня очень благородное происхождение.
— И твое происхождение позволяет бить женщин и скрывать преступников?
— Тебе не понять, — отмахнулся он.
Ну да! Будто он тоже может понять меня!
— Уж не считаешь ли ты себя каким-нибудь мессией, Лойл-Ме-Даак? — воскликнула я с презрением. — Кажется, ты здорово стукнулся башкой!
Это слегка развеселило его, чего я никак не ожидала.
— Власть — это лишь иллюзия, Перриш. Я просто прикрываю тылы, вот и все. Разве не стоит пытаться облегчить жизнь своего народа?
Я поднялась и налила себе еще вина. Но каждый глоток отдавался болью в плече.
— Вот как? Почему народ именно твой? Кто тебе сказал? В этом проклятом мире явно что-то не так. Каждый пытается подчинить себе остальных. Чем ты лучше Лэнга и Мондо?
Он только пожал плечами. Я ожидала большего и продолжала выпытывать:
— А что у тебя за дела с этой Анной?
Я оперлась на подлокотник. Разорванная одежда съехала, полностью обнажив ногу. Я знала, как это может подействовать на мужчину, но в гневе тут же забыла об этом.
— Это ее семейный особняк, — сказал Даак, отведя взгляд. — Ее родители были важными шишками. Но мы с ней просто… друзья. Я помогаю ей в работе, в исследованиях.
— Правда? Тогда почему же она при мне становится будто бы ледяной? — Я наклонилась, чтобы снять ботинок, и при этом не выпускала бокал из руки.
Даак следил за моей босой ногой так, будто это было опасное животное. Но продолжал:
— Она пытается понять, почему некоторые группы живых существ адаптируются к тяжелым металлам и токсинам. Ее исследования спасли много моих людей. И повысили уровень их жизни.
— Так ты собираешься заботиться только о своих людях? Или поделишься открытием со всеми? Кто вправе решать, кому повышать уровень жизни? Ты? Интересно, повысится ли он у Киоры Бэсс?
Даак вспыхнул, заерзал в кресле и посмотрел на меня странным беспокойным взглядом.
— Киора смертельно больна. Анна изучала ее. Пыталась понять, что в ее организме хуже, чем у окружающих.
Я осушила бокал и сняла другой ботинок.
— И все больные женщины твои любовницы?
— Не серди меня! У Киоры паранойя и галлюцинации. Она вообразила, что мы любовники, хотя это вовсе не так.
— Конечно. — Я неуклюже попыталась изобразить иронию. Вся эта сцена была какой-то неестественной.
Внезапно Даак усадил меня к себе на колено.
Под действием вина я не стала сопротивляться. Сама не знала, что со мной происходит.
Он медленно положил руку туда, где была разорвана моя одежда.
Потом поцеловал меня.
Я никогда еще не целовалась. Ни с кем, даже с Долл. Это одно из моих основных правил. Мой рот — это мой рот, и мое тело принадлежит только мне. Кроме того, у многих моих знакомых была ядовитая слюна.
Это неожиданное нападение привело меня в ярость. Я соскочила с его колен и подхватила свои ботинки.
Даак поднялся на ноги с растерянным видом. Но я уже приблизилась к двери и спросила:
— Где тут можно вздремнуть?
— Наверху, — ответил он вяло. — Рядом с ванной… то есть с санузлом.
Я кивнула и выскочила в коридор.
В четыре широких прыжка взлетела по ступеням и начала хлопать всеми дверями подряд. От этого мне слегка полегчало.
В задней части дома оказалось много такого, чего не встретишь и в самых шикарных отелях Вива.
В комнате, расположенной рядом с санузлом, стояла огромная, будто с рекламного плаката, кровать, в которую могла бы поместиться большая часть Торли. На ней было кружевное белье и перьевые подушки.
Я вошла в комнату, заперла дверь и окна, потом свернулась клубком на полу и погрузилась в беспокойный сон.
Рано утром меня разбудили чьи-то голоса. Я быстро вспомнила, где нахожусь, и вышла. Вскоре я увидела Даака и Анну на том же месте, где сама сидела с ним. Они о чем-то горячо спорили.
Я не страдаю излишним любопытством, но некоторые вещи все же надо знать. И я воспользовалась предоставившейся возможностью.
— Сколько времени нужно на репликат? — спросил Даак.
— Точно не знаю. Я работаю по старым заметкам. Но последовательность стыковок потеряна. У меня забрали копии записей, теперь мне нужно время.
— Значит, у тебя остались не все записи?
— Не все.
— А какие именно?
— В основном те, что касаются побочных эффектов. А все другие пропали.
— Эти сволочи знали, что брать. — Даак поднялся и прошелся по комнате, сжимая и разжимая кулаки. — До сих пор не пойму, как это произошло. Взлом исключается. Здесь бывали только Киора Бэсс и я. Или нет?
— Конечно, кто же еще? — Анна съежилась под его взглядом. — Должно быть, все случилось, когда я оставалась тут одна.
Даак кивнул, продолжая ходить.
— Лойл, я не знаю, справлюсь ли я с задачей.
Он остановился, потом приблизился к ней и схватил за плечи:
— Конечно, справишься! Может, будет лучше, если кто-то будет находиться с тобой постоянно?
— Нет! — Ее голос неожиданно стал резким. — Мне никто не нужен! — Она обняла его, как маленькая девочка. — И потом, у меня есть Лиля.
Та появилась из-за угла и принялась убирать со стола.
Как мило!
Даак опустился в кресло, усадил Анну к себе на колено и прижался к ней лицом.
Я задохнулась от ярости, кинулась в комнату и там пролежала несколько часов без сна. Я размышляла о том, как Дааку удается гипнотизировать женщин. И о какой чертовщине идет теперь речь.
Глава двенадцатая
Я сидела посреди Торгового Центра, вдыхая аромат сандалового дерева и глядя в зеркало. Я едва узнавала себя в смотревшей оттуда особе. Она была одета в какой-то балахон и напоминала каракатицу.
Даак предложил одолжить эту одежду у одного друга. По дороге от дома Анны мы почти не разговаривали и совсем не вспоминали о прошедшей ночи.
По глазам было видно, что он проспал так же мало, как и я, но совсем по другой причине.
Разнести жилище Анны в пух и прах мне мешал лишь включенный периметр безопасности. И снаряжения у меня по-прежнему не было. Даже представить трудно, какой беспомощной я оказалась без него. Ни фальшивых документов, ни хакерского набора, ни арсенала.
Представив меня своим друзьям, Даак велел мне остаться в задней комнате и что-нибудь сделать с волосами.
Что ж, это имело смысл. Я кое-как собрала их и запихала под безвкусную шапочку из коричневого бархата.
Было слышно, как Даак разговаривает с владельцами заведения, Пэтом и Ибисом. К счастью, они оба были мужчинами, причем, кажется, пылавшими страстью друг к другу. Это значит, что никто из них не прирежет меня из ревности. Было бы куда опаснее, если бы за прилавком оказалась Анна.
В Торговом Центре продавались украшения, целебные камни, кристаллы, наверняка подобранные на помойке, головные уборы индейцев и много других штучек, способных поразить воображение
