— Она будет жить, правда?
— Недолго, — пробормотал врач и обернулся к Столовскому: — Унесем ее.
Он стал раскладывать носилки. Его невозмутимость выводила меня из себя. Киборги-медики всегда ведут себя так, будто у них впереди целая вечность. Наконец они направились к выходу. Столовский был так бледен, будто из него выкачали всю кровь. Да и Стиро, тащившийся следом, выглядел не лучше.
В дверях врач обернулся ко мне:
— А вам лучше поскорее сделать перевязку. Иначе вы умрете от потери крови.
Только теперь я поняла, что моя шея зудела от крови, сочившейся из раны. Она растекалась по полу, словно нефтяное пятно. Я прикрыла рану рукой. У меня закружилась голова и подвело живот. Силы покинули меня, и я растянулась на полу…
* * *— Перриш! — раздался прямо над ухом звериный рев.
Я попыталась протереть глаза, но только перепачкала их липкой кровью. От ее запаха меня начало тошнить.
Я почувствовала прикосновение чьих-то рук. Если бы все было нормально, я бы никому не позволила трогать меня, но сейчас прикосновение действовало успокаивающе. Руки были такими теплыми…
Как только их обладатель понял, что наткнулся на рану, он подхватил меня за ворот и поднял.
Только теперь я разглядела сердитое лицо Лойла Даака.
— Что происходит? — спросил он.
Я попыталась вырваться, но все тело снова пронзила острая боль.
— Чего ты орешь?! — возмутилась я.
Он встряхнул меня, будто бы надеясь вытрясти ответ на свой вопрос, и сказал:
— Мне показалось, что ты умерла.
— Не-а. — Я вымученно улыбнулась. — Просто прилегла отдохнуть.
Даак оскалился, будто собираясь меня укусить, потом неожиданно отпустил.
Я снова растянулась на полу и стала протирать глаза. Он молча смотрел на меня. Как ни странно, я чувствовала себя почти что нормально. Может быть, мне удалось избавиться от этой твари, засевшей в моем теле?
И все-таки случившееся не шло у меня из головы.
— А что с Мэй? — спросила я.
Даак, наполовину отвернувшись, ответил:
— Не знаю, возможно ли что-то сделать. Врач накачал ее всем, что было под рукой. Но ее шея сломана, поэтому она до сих пор в коме. Приборы показывают дикую нервную активность, которой раньше не наблюдалось. Какая же чертовщина у вас тут произошла?
Я похолодела при мысли о том, что мы с Мэй были наедине. И мне было известно наверняка лишь одно…
— Ни в коем случае нельзя исполнять, что ты задумал, — схватила я Даака за рукав. — Нельзя допустить войны. Кровь не должна пролиться.
— Слишком поздно, Перриш. Я уже начал.
— Нет!
— Да что же такое с тобой стряслось? Скажи мне, во имя Господа!
Я вздохнула:
— Вообще-то ты открылся мне лишь наполовину.
Даак поднял брови, и я решила добить его следующим вопросом:
— Над кем, черт возьми, вы ставили опыты?
Он отшатнулся, но я продолжала напирать:
— Мне известно о побочных эффектах. Я видела записи.
— Так это была ты! Анна подозревала тебя, но Ибис сказал, что это невозможно.
«Ибис прикрывает меня? Интересно…»
— Да, я копалась в твоих драгоценных файлах. И мне необходимо знать, что происходит. Ведь за мной охотится весь мир.
Даак поднялся на ноги, прошелся по комнате, потом ответил медленно, тщательно подбирая слова:
— Должны быть какие-то другие эффекты. Да. Тесты показали невероятную сопротивляемость загрязнению. Но кое у кого из подопытных возникли необычные симптомы.
— И вы намеренно обрекли людей на это?
— Они были добровольцами. И мы хорошо заплатили им.
— Так что же это за симптомы?
— Головные боли, галлюцинации. Некоторым стало казаться, будто они одержимы какими-то тварями. Мы толком не знаем. Без файлов Лионы… то есть Разз, мы не можем продолжить эксперименты.
«Одержимы какими-то тварями? Ну-ну», — подумала я и подытожила:
— А теперь у вас нет этих файлов.
Даак согласно кивнул, потом пояснил:
— Лэнг нанял тебя именно для того, чтобы уничтожить файлы Разз. Но тебе-то самой что за дело до них?
Я вспомнила про ужин у Джеймона, на котором присутствовали Лэнг, Роуд и Топаз. Какие же дела они обсуждали в тот вечер? Что было у них на уме?
Я набрала в легкие побольше воздуха и с силой выдохнула. Каждый раз, когда я складываю два и два, у меня получается пятьдесят пять. Это не могло не бесить меня!
Глава восемнадцатая
Война в Терте была странной и ужасной. Люди умирали от голода, боясь выходить из дома. По улицам шныряли банды, имевшие массу оружия, от самого примитивного до высокотехнологичного. У них были и самолеты, и копья, и мешки с какой-то отравой.
Я стояла в комнате Даака и глядела в окно. Дневной свет уже начал меркнуть. С обоих концов улицы территорию просматривали бессонные часовые.
— Все это заварил Джеймон? — спросила я, не отрывая глаз от окна.
— Погоди минутку, — пробормотал Даак, разговаривавший по коммуникатору.
Закончив, он подошел ко мне и заметил:
— Сейчас ты намного чище.
Я коротко рассмеялась. Три дня назад я, как и в этот раз, мылась в ванной у холостяка. Похоже, это вошло в привычку.
— Тебе не нравятся девушки, залитые кровью?
Даак что-то пробурчал и отошел в сторону. Я посмотрела на него и тут же отвела взгляд. В его глазах опять засветился проповеднический жар, которого я терпеть не могла.
— Джеймон начал сражение, — произнес Даак. Его кулаки сжимались и разжимались от злости. — Пока я находился в Вива, он принялся истреблять мой народ. Это были ритуальные убийства. У всех жертв перерезали горло.
— Перерезали горло? — переспросила я.
— Так что же нам оставалось делать? Мы должны защищаться от него и ему подобных.
— Ему подобных? Ты имеешь в виду Муэно и… — Мое сердце замерло. — Долл Фест?
— Только если она поддержит его.
— Это же бессмысленная война, Лойл. — Я старалась не кричать, но не получалось. — Откуда Джеймону знать про твой народ? Ты сам говорил, что в тебе столько всего понамешено…
— Я солгал, — ответил Даак негромко. — Я точно знаю, кто мои предки. Моя родословная велась с очень давних пор. И теперь ее копия попала к Джеймону.
— Но ведь ты тоже занимаешься геноцидом, а значит, ничем не лучше него.
На лице Даака отразилась боль.
— Мы знаем, кто мы такие. И это наша земля. А как бы поступила ты? Позволила уничтожать свой народ?
Да, наверное, я поступила бы так же, только мне не хотелось быть предводителем целого народа.
— Что тебе проку от этой войны? Вы же не сможете победить. Неужели ты собираешься угробить свой народ — после того, как старался его спасти?
— Такой расклад был неизбежен. Война началась бы все равно рано или поздно. Кое-кто обречен.
— Обречен? — воскликнула я. — Но ведь это не только Джеймон. Разве тебе не ясно? Он потянет за собой остальных. Если к войне причастен Лэнг, то весь порядок вещей полетит к чертям. Муэновцы начнут убивать всех подряд. Долл воспользуется удобным случаем, чтобы завалить Роуда. Наступит хаос. Неужели это может пойти на пользу твоему народу?
— Хаос? Да, конечно, я знаю, — согласился Даак.
Блеск его глаз слегка померк,
