Первыми робко потянулись новобранцы, старшекурсники не спешили. Наверняка считали себя слишком взрослыми для подобных вещей. С удивлением заметила в стайке первокурсниц двух юношей. Ведьмаки. И что мне с ними делать? В голове не укладывалось, что ведовать могут не только женщины. Робкие, глаза потупили, только вот в глубине горит бесовской огонек. Бабушка часто говаривала: не бывает мага без придури, а уж ведьма и вовсе всегда язва, только умело это скрывает. Эх, ба, жаль, что ты так рано умерла!
С вежливой улыбкой я приветствовала подопечных и вручала академические значки. Нам достались с метлами – банальность. Затем пришлось повозиться, чтобы выстроить мальчишек и девчонок в шеренгу. Они уже осмелели, зыркали по сторонам, потом и вовсе начали перешептываться. А впереди торжественная часть… Спрашивается, как убедить их молчать?
Декан таки смотрит, проверяет. Вдруг новая преподавательница ошибется? То-то радости! Уверена, втайне надеется на провал, но хоть пакостей не делает.
Вытянула шею, силясь разглядеть ректора. Вот ведь, надела каблуки, а все равно за чужими головами трибуну почти не видно. Ее сколотили из обычных досок и украсили флагом Академии магии и прикладного чародейства – кольцом с перекрещенной метлой и волшебным жезлом. Последние давно никто не использовал, но символ на гербе остался. На темно-бордовом фоне смотрелось эффектно.
А вот и давешние нарушительницы, гурьбой влились в наши ряды, протискиваясь сквозь студентов прочих факультетов. Заметили меня, притихли, потупились.
Академия постепенно выстраивалась перед парадным входом. Толпа гудела, шумела, хихикала. Но наконец большая стрелка часов доползла до двенадцати, и на трибуне эффектно возник ректор. Он мастерски открыл портал, по воздуху даже не пошла рябь.
Проректор предпочел явиться привычным способом – вышел из парка и встал справа от трибуны.
Началась торжественная часть.
Сонар Олдас заговорил не сразу, как оказалось, он любил эффекты. Ректор развел ладони, и на каждой под громкое аханье студентов взвились язычки пламени. Он небрежно стряхнул их, пустив гулять над головами собравшихся. Дальше – больше. Сонар выдохнул пламя! И не просто, а сотворил из него огненного дракона. Это произвело впечатление не только на бывших абитуриентов, даже старшекурсники притихли, с любопытством следя за полетом чужого альтер эго. Очевидно, подобные фокусы ректор проделывал не каждый год или всякий раз выдумывал нечто новое.
– Со временем большинство из вас могут сделать так же, – улыбнулся Сонар. – Нужно только прилежно учиться. Позвольте представиться, – он отвесил легкий поклон, – ректор Академии магии и прикладного чародейства имени магистра Крайтоса Сонар Олдас. Надеюсь, очень надеюсь, – зеленые глаза блеснули, – как можно реже видеть вас в своем кабинете.
Дальше последовал нудный экскурс в историю. Ректор объяснял, кто такой Крайтос, поведал о его неоценимом вкладе в магическую науку, перечислял именитых выпускников – словом, поднял волну зевоты. Я тоже не слушала, а больше смотрела по сторонам. Меня волновала Каролина, но боевики оккупировали левый фланг, тогда как мы ютились на правом.
Не заметила, как рядом оказался декан. Тоже, наверное, из воздуха материализовался. Похоже, вампир пользовался авторитетом, иначе отчего бы парни вытянулись во фрунт, а девушки начали усиленно строить глазки. Причем даже ведьмаки и ведьмы. Только новенькие недоуменно таращились на старших товарищей. Однако Глэна волновали не студенты, а я. Декан отвел в сторону и шепотом поинтересовался:
– В комиссариат зачем ходили?
Не выдержал-таки, но хоть не кричит.
– Затем, что вы ничего не говорите, а женщины – существа любопытные.
– Не любопытные вы, а вредители, – с легким раздражением поправил вампир. – По вашей милости меня едва не посадили за решетку.
Неудачно пошутила:
– Перенервничали и покусали прохожих?
– Лжесвидетельствовал. – Странно, Глэн пропустил колкость мимо ушей. – Еле сумел убедить, что просто не желал впутывать женщину. Вот зачем вам тот труп? – накинулся начальник. – Спите спокойно, никакой зомби больше в комнату не заберется, иначе с Шона заживо сдерут кожу.
Сурово! Надеюсь, он образно.
Меня мучила совесть. Может, декан и кровосос, но камера?..
– Надеюсь, обошлось?
Покосилась через плечо вампира на студентов. Вроде не разбежались, стоят. А ректор все вещает… Никогда не любила официальные мероприятия, как раз за скуку.
– Обошлось, – поморщился Глэн и мстительно напомнил: – Вы мне еще за зуб должны. Где обещанный отвар? Я, может, мучился, страдал от невыносимой боли.
– Зубы у вас целы, а уже через час вы были на редкость бодры и веселы. – Я на память не жалуюсь. – Хотя, если желаете, занесу вечерком полоскания, взгляну.
– Заделались цирюльником? – в его глазах мелькнула хитринка.
– Надо же как-то выживать, – пожала я плечами.
Неизвестно, куда бы дальше повернула беседа, если бы не истошный крик. Мы не сразу поняли, откуда он донесся, помогла странная пустота, образовавшаяся в рядах боевых магов. Глэн выругался и метнулся туда. Я старалась не отставать, но вампир оказался на месте первым. Немудрено, скорость – одно из преимуществ его расы, даже куратор боевиков опоздал.
Растолкав студентов, увидела Каролину. Она в странной позе, словно сломанная кукла, недвижно лежала на мостовой. Глаза широко раскрыты и пусты. Испуганно опустилась на колени, пощупала пульс – есть, но слабый. Дышит! Подняла глаза на безмолвствовавших мужчин, затем обвела взглядом студентов.
– Она сама, честно! – первым не выдержал вихрастый парень с косым шрамом на виске. – Стояла слушала, потом как затрясется… И упала.
Нахмурилась. Неужели проклятие? Вроде в академии есть специалисты. Или нет? Только тогда выходит, заклятие наложил кто-то из своих: посторонних на посвящение не пускали, для них устраивали подобие бала в ближайшую субботу. Там гордые родители смогут смахнуть слезу умиления, наблюдая за собственными чадами.
– Не надо! – положив руку на плечо, Глэн остановил куратора боевиков, собиравшегося позвать врача, и опустился на колени.
Разумеется, праздник был окончательно испорчен, ректор оборвал речь на полуслове и, активно работая локтями, уже пробирался к нам.
Декан склонился над девушкой и приложил ухо к ее груди. Сообразив, что он делает, я зашипела, призывая к тишине.
– Похоже на летаргический сон, – выпрямившись, сообщил Глэн.
– И? – к нам уже подоспел встревоженный ректор.
– Не знаю, – пожал плечами вампир. – Постороннего воздействия нет.
Вот теперь воцарилась тишина, даже студенты перестали шептаться. Невероятно, просто немыслимо! Стоял человек – и вдруг конвульсии, летаргический сон.
– Она страдала падучей болезнью? – неизвестно у кого спросил куратор.
– Вряд ли. – Ректор присел на корточки и коснулся сонной артерии Каролины. – Будущие боевики в обязательном порядке проходят обследование. Принесите нашатырь, возможно, просто глубокий обморок.
Однако вернуть в сознание невесту инкуба не удалось. Жизнь в ней по-прежнему едва теплилась, зрачки не реагировали на свет.
– Отведите своих первокурсников в класс и займите чем-нибудь, – распорядился декан, обращаясь ко мне.
– А после в мой кабинет, – добавил Сонар. – Вы интересовались данной студенткой.
Последняя фраза прозвучала как обвинение.
Глэн хмыкнул. На лице ясно читалось: «Вот и отольются тебе мои мытарства».
Шеренги студентов постепенно редели, их в спешном порядке разводили по аудиториям.
– Надеюсь, никто и никому?.. – Ректор тяжелым взглядом обвел оставшихся преподавателей.
Репутация академии висела на волоске, узнай журналисты о
