Но теперь человек шёл вниз, медленно и неторопливо, воздев руки в приветственном жесте. Длинный шлейф из перьев тянулся позади него, когда он спускался по ступеням возвышения. Черноволосая девушка отступила в тень, опустив голову. Было видно, что ей стыдно за резкое проявление ненависти к гостям, хоть она всеми силами и пыталась скрыть это за маской безразличия.
Жрец развязал тесемки на подбородке и снял свою маску. Под ней обнаружилось лицо очень пожилого и умудренного жизнью человека с курносым, слегка приплюснутым носом и живыми темно-карими глазами. Широкий рот индейца с тонкими губами сложился в легкую улыбку. Это лицо являло собой полную противоположность внушающей ужас маске.
— Моё имя Мэкья, что на вашем языке означает «Орёл, чьи крылья разрезают горизонт». Ваше прибытие сюда было предсказано много-много лет назад — вот почему я считаю высокой честью первым приветствовать вас в своем храме.
— Предсказано? — Рафаэль собрал лоб в складки и со щелчком вернул рапиру в ножны. — Что вы имеете в виду?
— Давнее пророчество, — ответил жрец. — Оно заставило несколько поколений наших предков ломать головы над этой загадкой. В нем с поразительной точностью описано ваше прибытие… — Заметив недоумевающие взгляды гостей, он спохватился: — Я не хотел бы сейчас обременять вас столь серьезными и сложными вещами. Поэтому прошу принять мои извинения за несколько грубое обхождение со стороны нашей… пограничной стражи. Эти люди не были осведомлены о том, кто вы и каковы ваши намерения. Рубежи наших владений незримы, но они существуют, и никто не вправе переступить их без нашей воли.
— Но что же вам нужно от нас? — произнесла Лаки, пытаясь сохранить самообладание. Девушка по-прежнему не доверяла жрецу и таинственной Сэкере, которая преследовала их, а затем напала на Рафаэля.
В следующее мгновение в храме послышались взволнованные голоса. Множество воинов принялись открывать громадные, окованные медью створки парадного входа в храм. Мэкья поклонился.
— Нам пора, — произнёс жрец-птица, — все жители города собрались, чтобы приветствовать вас. Не желаете ли последовать за мной? Немного позже я расскажу вам, как и зачем вы попали сюда.
— Не желаем ли мы? — едва не подпрыгнул Рафаэль, опережая гневное возражение Лаки, которая очень хотела получить ответ на свой вопрос. — Еще как желаем! Ни за что на свете я не соглашусь пропустить такое зрелище. Идемте же, друзья мои! Для рассказов у нас еще найдется время.
Парадные врата храма пришли в движение. Понадобилось не меньше трех воинов на каждую створку, чтобы справиться с такой тяжестью. Наконец врата отворились, и дневной свет ворвался в зал и озарил лица путешественников.
Рафаэль бросил взгляд на своих спутников.
Лаки и Харуми, верные друзья, сопровождавшие его повсюду. Ичиро Ватанабэ, в чьих жилах течет такая же склонная к авантюрам кровь, как и в его собственных. Айрин, девушка из далёкой пустыни айшуу, чей народ они спасли от проклятия вампира. Повар-француз, Густав Гурмано, с которым Морренсьор познакомился ещё ребёнком. Антон, обнимавший свою жену Полину, который однажды зашёл в лавку по случайности и стал частью невероятных приключений.
Только благодаря их поддержке и мужеству им удалось победить в лесу Аокигахара ровно год назад. И если настал час помочь народу индейцев, этим великодушным воинам, защитникам справедливости, чьи сердца бились в унисон с горными реками и ветрами, то они сделают это. Все вместе. Сейчас юношу переполняли самые глубокие чувства.
Жрец-птица Мэкья выступил вперед, величественно раскинул руки и провозгласил:
— Желанные гости, добро пожаловать в Тэн’сил!
Рафаэль ободряюще кивнул друзьям и последовал за жрецом туда, откуда уже доносился слитный гул голосов.
Перед его взором открылась просторная площадь, до отказа заполненная людьми. Тысячи глаз были устремлены на него, на старых и молодых лицах запечатлелись мудрость и красота высокоразвитой древней цивилизации. Большинство из тех, кто собрался на площади, украсили свои лица праздничной раскраской, а их одежда была традиционной для индейцев Южной Америки. Просторные одеяния из льна и хлопка, искусно сотканные и расшитые. На головах многих горожан красовались птичьи перья, а у некоторых были прикреплены к лопаткам целые крылья. Несомненно, образ птицы был центральным символом этой неведомой культуры, что совсем не удивительно для народа, построившего свой город, подобно гнезду кондора, на неприступной скале.
Юный исследователь скользил взглядом по толпе. Должно быть, весть о чужеземцах распространилась со скоростью степного пожара, и на площадь продолжали прибывать женщины, мужчины, дети и подростки, пышно разодетая знать и ремесленники, крестьяне, воины… Необозримое скопление людей!
С появлением жреца, толпа расступилась, образовав проход. Рафаэль наконец-то смог взглянуть на панораму, открывавшуюся со ступеней храма, и у него захватило дух.
Над площадью словно парили десятки платформ, покоящихся на мощных опорах, встроенных в отвесную стену ущелья. Бесчисленные распорки, деревянные фермы и толстые тросы из растительных волокон надежно удерживали эти конструкции от падения в пропасть. Храм находился как бы в центре сложнейшей паутины зданий, площадей, храмов и садов, соединенных между собой сложной системой воздушных путей сообщения. Здесь были узкие висячие тропки, ведущие через расщелины, широкие великолепные улицы-мосты, лестницы и пандусы. Между ними сверкали золотом купола и шпили башенок, напоминающих очертаниями кегли, голубели крытые изразцовой черепицей скаты крыш.
Прямо в скальном массиве были высечены несколько ступенчатых пирамид, не уступающих совершенством формы Пирамиде Солнца близ Мехико или Пирамиде Кетцалькоатля в окрестностях Чолулы. Величественные ступени уходили высоко вверх, завершаясь площадками, на которых располагались алтари.
В равнинной части высокогорное плато было разбито на террасы. Здесь, в условиях относительно высокой температуры, этот народ выращивал рис, маниок, сахарный тростник и даже кофе. Между плантациями рядами тянулись посадки бананов, апельсиновых и лимонных деревьев. Все это великолепие обеспечивала влагой сложная оросительная система. Ничего прекраснее Рафаэлю Шарлю Луи де Морренсьору не доводилось видеть ни в одном из его путешествий.
Он шагнул к краю площадки, опоясывавшей храм. Отсюда открывался еще более фантастический вид. Казалось, стоит раскинуть руки — и воспаришь над синеющей бездной и горами.
========== Глава 10 ==========
Полчаса спустя
Антону пришлось ненадолго остановиться, чтобы перевести дух.
Верховный жрец Мэкья уже добрался до последних ступеней лестницы — последней из бесконечной череды оставшихся позади, и махал им оттуда рукой. Еще несколько метров — и вершина. Да, уж если твой дом расположен в вертикальной плоскости, изволь поддерживать хорошую физическую форму.
Солнце всходило, но на скале, открывшейся перед ними, все еще лежали синие тени.
На верхней площадке лестницы в гранитной стене чернел проем. По обе стороны от него располагались массивные пилоны, и
