– Присаживайтесь, ваше величество, – принц указал мне на кресло, а сам сел напротив. – Я слушаю вас.
– Мне хотелось побеседовать без лишних ушей.
Я прятала взгляд, как ученица перед профессором. Сама аура Кейдена подавляла, заставляла вжимать голову в плечи, но я не собиралась ей поддаваться.
– Здесь никого нет, только вы и я, – улыбнулся принц. Что-то в его улыбке привлекало внимание, но я не могла понять что.
– Кейден, – решила, что хватит титулов, – я знаю, в прошлом у нас были разногласия. Но прошло двадцать лет. Мы – взрослые люди. У каждого за спиной – свой груз ошибок. Я не прошу откровенничать со мной. Просто хочу знать, зачем ты вернулся. На самом деле.
Не заметила, как перешла на фамильярное «ты», но исправляться не стала. Лучше так, чем снова придерживаться формальных рамок, что, впрочем, не мешало в кабинете разгромить меня по всем фронтам.
– На самом деле? – Принц усмехнулся. – Такой сложный вопрос, моя королева. Может, я устал? Потянуло домой. Туда, где пусть у меня и не осталось родных людей, но есть крыша над головой и покой.
– Покой? Кейден, ты и покой – это два понятия, которые рядом не будут никогда.
– Думаешь? – Он тоже отбросил правила приличий, а гускус подошел ко мне, умильно взглянул в глаза и опустил голову на колени. Я на мгновение задержала ладонь, но потом рискнула и погладила его по морщинистой коже. Она оказалась теплой и приятной на ощупь.
– Ты ему нравишься, – заметил Кейден. – Хорошо, Регина, давай будем откровенны. Но предупреждаю сразу, моя откровенность тебе не понравится.
– И пусть. Я все равно хочу знать правду, – твердила как зачарованная.
– Правду… Я вернулся потому, что хочу кое-что изменить. И не смогу этого сделать на расстоянии.
– Что, например? – Я вглядывалась в лицо Кейдена.
– А это уже не ваши заботы, ваше величество. Несу ли я опасность для тебя или для твоего сына? Нет. Романтические мечты юности прошли. Сгорели дотла, я бы сказал. Мне не нужен трон. Рион правит или ты, прикрываясь его именем, – дело ваше.
Захотелось впиться нахалу в лицо, но я молчала. Пусть выскажется до конца!
– Тогда что тебе нужно? – спросила прямо.
– Кое-что, чего я так и не получил. – Кейден снова ушел от ответа. – Регина, подумай сама. Как ты думаешь, зачем я вернулся? Лично ты.
– Ради мести, – ответила я. Если он не хочет говорить искренне, я заставлю его это сделать.
– Мести. – Кейден задумчиво откинулся на спинку кресла и склонил голову. – Понимаешь ли, Регина, месть хороша, когда тебе двадцать. Кровь бурлит, требует справедливости, и ты не понимаешь, что происходит, почему. И почему с тобой. Тогда да, хочется отомстить всему миру. А в сорок, когда за плечами оставлено столько всего, о чем лишний раз не хочется и вспоминать, месть – это лишь способ подогреть кровь, почувствовать себя живым. Мне такой способ не нужен, я и без того справляюсь. Поэтому нет, не это моя цель.
– Тогда что?
Ответит ли он, наконец?
– Видишь ли, Регина, тогда, двадцать лет назад, когда твои уши услышали то, что им не следовало…
Я хотела было перебить, но Кейден так взглянул на меня, что слова застряли в горле.
– Так вот, тогда я тоже не желал трона. Да-да, можешь не верить, но это так. Хотел ли я быть королем? Нет. Но у короля было кое-что, что мне нужно. И я не мог получить необходимое, не отобрав у Кристара трон. Теперь-то я понимаю, что это было глупо. Мне стоило сесть и поговорить с братом. Он был старше, мудрее. Возможно, он бы понял меня, как понял много лет спустя. И не смотри так удивленно. Да, мы с Кристаром виделись. Конечно, не часто, но раза три он приезжал ко мне, приходил через сеть порталов. Его, как и тебя, мучил вопрос – почему? И когда он услышал ответ, поверь, он ему не понравился.
– Какое отношение прошлое имеет к настоящему? – спросила я.
– Дай договорить. Так вот, я желал получить нечто, бесился, сходил с ума, не видел выхода. Конечно, я не собирался убивать брата. Думал только отобрать власть.
– Ты говоришь ужасные вещи.
– Но ты ведь хотела правды, – заметил Кейден. – Вот она, правда. Нравится она тебе или нет. Мне продолжать?
– Да, – чуть слышно ответила я.
– Странно то, – Кейден поднялся и принялся расхаживать по комнате, – что мне была нужна не власть, не королевский титул, не богатства или сила магического источника.
– Так что же тебе было нужно? – Я тоже поднялась, а принц остановился.
– Ты.
Я замерла. Ослышалась? Он шутит? Если так, то шутка жестока и зашла слишком далеко. Уже хотела было рассмеяться, только почему-то не было смешно.
– Я?
– Тебе было семнадцать. – Кейден улыбнулся. – И ты была не способна рассмотреть главное. Я влюбился в тебя. С первой встречи. Так глупо. Сейчас я понимаю, что это было глупо, но тогда казалось, что ничего правильнее не может и быть. Но что я должен был делать? Ваш брак с Кристаром был делом решенным. Ты приехала, чтобы стать его женой. И тогда я решил, что, если стану королем Бальвиля, ты должна будешь выйти замуж за меня. Да, возможно, возненавидишь, но постепенно поймешь, что мной двигала любовь, и полюбишь в ответ. Говорю же, в двадцать лет мы до невозможного глупы.
Я молчала. По-прежнему не могла говорить. Казалось, что пол уходит из-под ног, а комната пустилась в пляс.
– Ты врешь, – сказала тихо.
Кейден только улыбнулся.
– Врешь ведь? – уже не так уверенно.
– Нет, не вру. Мне понадобилось несколько лет, чтобы выбить дурь из головы и жить дальше, не вспоминая о тебе ежеминутно, разрываясь между любовью и ненавистью за то, на что ты меня обрекла. Сейчас страсти стихли. И я решил вернуться, раз уж могу дышать рядом с тобой.
Зато я теперь не могу! Внутри все обрывалось от непонятного чувства. Будто на меня наложили заклинание и воздух давит со всех сторон. Что происходит? Что же здесь творится? Села и обхватила голову руками. Смотреть в глаза Кейдену не было сил. Я говорила себе, что это ложь. Просто ложь, чтобы причинить мне боль. Но почему-то понимала – это не так.
– Не бери в голову, – сказал Кейден. – Прошло, быльем поросло. У тебя сын, Кристара уже нет.
– А ты так и остался один?
– Да. Сложно создавать семью, когда ничего не можешь дать своей второй половине, даже любви. Особенно если не можешь дать любви. Сердце выгорело.
– Мне жаль.
– А мне нет. Уже нет. – Он снова сел напротив. – Так что я был совершенно серьезен, когда сказал, что вернулся за покоем. Давно утраченным. Зато теперь я тоже получил ответы
