Из бушующего пламени вылетела значительно сократившаяся стая. Запускать третью торпеду было небезопасно: слишком близко враг находился от «Железного дракона», а потому команда броненосца прибегла к тактике прошлого боя. Эфирная буря Мортримма вновь замедляла продвижение стаи, а громовержцы Друмарка сбивали химер залпами из ружей и гаубиц. Преодолевших зону обстрела врагов встретил взрыв воздушной мины. Палубы броненосца окропил повторный дождь из органических ошметков. Но на этот раз ни одной химере не удалось прорваться сквозь заградительный огонь и начать собственную атаку. Боевой дух стаи был сломлен. Изувеченные твари обратились в бегство, не желая иметь дела с дуардинами, устроившими их полчищам столь опустошительную чистку.
На палубах радостно приветствовали победу. Металлический настил задрожал от ликующего топота тяжелых сапог. Готрамм услышал, как среди восторженных криков прозвучало его имя, и залился краской. Он вышел из рулевой рубки и жестом призвал команду успокоиться.
— Поберегите силы, друзья! Бой окончен, но настоящая работа лишь только начинается, — произнес он и указал на сверкавшие бриллиантовым блеском облака, — здесь находится жила. Здесь ждет нас наше состояние. Добыть его непросто, но когда это чтящий предков дуардин избегал честного труда?
— Мы с тобой, капитан! — крикнул кто–то в толпе.
Готрамм на секунду замялся: он не привык, когда к нему обращались в таком звании. Он подавил неловкость и отдал новые приказы:
— Готовьте сети для просева! Помпы, меха — наверх. И как следует закрепите гидравлику, чтоб не плясала. Мы заполним корабль всем эфирным золотом, которое есть в этой небесной жиле, от носа до кормы!
Дуардины ответили новым шквалом ликования. На этот раз Готрамм отбросил остатки сомнений и позволил себе прочувствовать сладость обретенной славы. Скоро все они разбогатеют. Даже Брокрин.
Новый капитан «Железного дракона» закрыл глаза, наслаждаясь победными криками команды. Он не подозревал, что сквозь щель в палубе на том месте, где был установлен небесный крюк, за ним неустанно наблюдала темная, вытянутая словно веревка, сущность. Он не замечал немигающего глаза, который неотрывно следил за капером, изучал его. Все, что видел клочок небесной бури, он передавал своему хозяину.
Кхорам осторожно прошел сквозь девять широких кругов из оккультных символов, расчерченных в его святилище. Не отвлекаясь от наблюдений за ликовавшим экипажем броненосца, чародей почесал пернатую голову Сквернавника.
— Не одни только харадронцы радуются победе, — сказал Кхорам наросту на плече. — Несмотря на опасения Тамузза, дуардины полностью оправдывают все мои ожидания. Они безукоризненно следуют плану.
Чародей вошел во внутренний круг и достал из поясной сумки щепотку меловой пыли. С предельной аккуратностью он просыпал пыль сквозь пальцы, таким образом закрыв бреши охранных чар, которые только что пересек.
— Зачем применять силу, чтобы склонить врага выполнять твою волю? — размышлял Кхорам. — Ведь если его слегка подтолкнуть, он сам будет готов сделать все необходимое. И не потому, что ему приказали, а потому, что так велят его желания. Увы, Тамуззу не понять: нет раба более преданного, чем тот, кто верит, что свободен.
Сквернавник одобрительно каркнул, его пернатое тело завибрировало от удовольствия.
Кхорам переместил внимание на Шар Зобраса. Он тщательно изучил события, что выхватили для него грани, и позволил щебетанию паразита направить его взгляд на варианты будущего, которые с наибольшей вероятностью претворятся в жизнь. От вида одного из изображений по телу Кхорама пробежал холод. Грань сферы показывала картину ветхого небесного корабля странной нелепой конструкции из необработанной древесины и награбленных материалов. То, что подобная посудина не падала, казалось результатом такого сильного волшебства, какое применить не отважился бы даже Кхорам. Однако корабль являл собой угрозу той хрупкой мозаике, которую он столь тщательно складывал.
По палубам летающей свалки неуклюже сновали толпы низкорослых существ. С большой натяжкой их действия, скорее походившие на агрессивное фиглярство, могли бы называться управлением кораблем. Ростом они были вполовину ниже обычного человека, обладали длинными руками и сморщенными, вытянутыми, с крючковатыми носами и широкими ртами лицами, выражение которых не сулило ничего дружеского. Их кожа была толстой, зеленого цвета. Одежда их состояла из как попало наброшенных ярких тряпок и грязных доспехов. Из–за поясов торчали короткие мечи и широкие кинжалы, а на груди самых крупных существ висели целые гирлянды пистолетов.
— Знаю их, — проворчал Кхорам. — Гроты. Ответвление рода орруков. Только и способны, что портить все вокруг. Внешне нелепые, несуразные, не обладают физической силой, но испытывают неодолимую любовь к убийствам и непостижимо хитры. Даже я не смогу достаточно точно предугадать их намерения. Их разум подчиняется неведомым прихотям. Они могут бесстрашно сражаться и одновременно способны на самую подлую трусость. Не раз я видел, как они упускали победу, ибо были слишком заняты отрыванием голов друг другу.
Изображение внутри сферы показало пестрый набор оружия, устилавшего корабль–свалку. Что–то своим видом напоминало примитивный стреломет, что–то походило на пушки, другие приспособления так и вовсе были увеличенным подобием рогатки. Все вместе оно образовывало пускай и не высокотехнологичный, но оттого не менее внушительный арсенал. А небрежно разбросанные по палубе кучи награбленного добра не оставляли никаких сомнений, зачем гроты тягают с собой такой склад вооружения. Зеленокожие существа промышляли пиратством.
И теперь, заслышав звуки боя с химерами, они направили свои суда к «Железному дракону». Кхорам не сомневался: дуардины разнесли бы корабль в щепки, будь они готовы к битве. Но они не были. Харадронцы только–только приступили к добыче газа из небесной жилы, их команда находилась в наименее подготовленном, а корабль в наиболее уязвимом состоянии, чем когда–либо.
Кхорам внимательно изучал картину внутри сферы. Чародей давно знал: бессмысленно пытаться строить планы с учетом появления гротов.
— Недопустимо, — произнес Кхорам. — Гроты могут нанести невосполнимый ущерб плану. Необходимо уничтожить зеленокожих, пока они не влезли туда, куда не следует.
Чародей вынул из–под одеяний крупную чешую дракона. Запечатлев ее образ у себя в голове, Кхорам закрыл глаза. Его губы тихо зашептали заклинания, и по полу поползли, заскользили шипящие слова. Заклинание начало обретать форму, и Кхорам почувствовал, как его сознание переходит в другой мозг, поселяется в другом теле. И в этот мозг он заложил приказы, цели и
