Но возражать не стал. Может, ему тоже хотелось сделать что-то полезное. Деметра уселась перед ним, положила руки на колени, ладонями вверх, и закрыла глаза. Ничего не происходило, и Амон в нетерпении поднялся с места. Может, никаких внешних эффектов тут и не будет, откуда ему знать?
Он начал мерить комнату шагами, поглядывая на сидящих.
Персефона устроилась в кресле, прикрыв глаза. Нефтида стояла за спиной Анубиса. Он сам и Деметра сидели друг напротив друга, прямые, собранные. Хотя представляли собой несколько странную картину: от Деметры веяло основательностью, ее распущенные волосы и простое платье цвета лесного мха контрастировало с темной одеждой Анубиса, его юным видом и пирсингом на лице. Кожаную куртку он снял, оставшись в простой черной рубашке.
По правде говоря, они оба мало походили на воплощение жизни и смерти.
А потом Амон начал чувствовать.
Всё началось с запахов и ощущений. Влажная земля, как будто после пашни, смешалась с ароматом свежевыкопанной могилы, скошенная трава с бальзамическим запахом склепов. Вокруг будто зашелестели то ли ленты дорог мертвецов, то ли бинты для мумий.
Нефтида покачнулась первой и успела присесть на один из стульев. А потом и Амона рывком пригнуло к полу выпущенной силой. Воздух казался густым, вдохнешь — и к губам прилипнут останки мертвецов. Но они смешивались с запахом скошенного сена.
Вскинув голову, Амон посмотрел на сидящих, готовый прервать ритуал, но Деметра и Анубис сидели совершенно спокойными, как будто не их сила сейчас бушевала вокруг.
Персефона вздрогнула всем телом, вцепилась руками в кресло, но не было заметно, что ей больно или неуютно. Запах сена усилился, и Амону показалось, он видит несущиеся вокруг него частички травы, зерна из лопнувших колосьев и мелкие суставы-косточки.
Анубис сидел прямо и спокойно, на его лице не дрогнул ни единый мускул, но Деметра опустила голову, открыла рот, сделав несколько судорожных вздохов. Амон боялся, что ритуал может плохо сказаться на Анубисе, но, похоже, он понимал, что делать, а Деметре то ли не хватало сил, то ли смелости.
Мягко выпустив собственную силу, Амон коснулся всех присутствующих. Обмакнул их в расплавленное золото — или горячий мед. Стал тем маслом, по которому обе силы легко скользнули, заканчивая ритуал.
Анубис говорил о ка — так в Египте раньше называли одну из душ. Оставалось надеяться, что на богах это тоже работает.
Деметра откинулась на спинку дивана, выглядела она паршиво: бледная кожа, тяжелое дыхание, даже волосы потускнели. Анубис тоже казался уставшим, его плечи поникли, он только качнул головой на невысказанный вопрос Нефтиды и тихо попросил:
— Можно воды?
Аромат благовоний в воздухе мешался с медным запахом крови, Амон оглядел всех присутствующих, но повреждений не было. Персефона шевельнулась, открыла глаза и как будто с недоверием оглядела собственные ладони.
— Получилось? — спросила она.
Анубис пожал плечами. Деметра спокойно сказала:
— Боюсь, мы узнаем, только если ты умрешь. Как ощущения?
— Как и раньше. Но вроде получилось.
Амон не стал говорить, что желаемое за действительное выдавать точно не стоит, но кто знает, что на самом деле?
— Нет, правда, что ли? — Амон опять не мог успокоиться и начал ходить по комнате. — Никто не умер, не истекает кровью, мы не нарушили мировой порядок, не открылись врата для Ктулху?
Он даже подошел к окну и посмотрел на улицу. Проезжающий мимо дома Деметры мальчик на велосипеде, заметил Амона и показал язык. Нет, определенно в мире точно ничего не изменилось.
Вернувшись, Амон жадно вгляделся в лицо пьющего воду Анубиса, спокойной Деметры, уставшей Персефоны. Казалось, ничего не изменилось, но и получилось ли, сказать сложно.
— Мы молодцы! — объявил Амон.
Возможно, хоть что-то наконец-то начало идти по их плану, а не навязанному Кроносом или кем-то еще.
Стоило об этом подумать, телефон завибрировал, Амон порадовался, что кто-то не написал сообщения десятью минутами раньше, просмотрел… и тут же помрачнел.
— Не хочу всё портить, но надо вернуться. К нам там паломничество от ацтеков.
Нефтида нахмурилась, Анубис кивнул, только Персефона качнула головой:
— Если мое присутствие не то чтобы необходимо, я останусь здесь.
Амон кивнул: он видел, что Деметра настолько вымоталась, что сейчас сидела, прикрыв глаза. Какими бы ни были сложными ее отношения с Персефоной, они оставались матерью и дочерью, и оставлять Деметру сейчас Сеф не хотела.
— Если твоя сила еще при тебе и мне не придется рассказывать Гадесу, почему тебя украли, то конечно.
— При мне, — улыбнулась Персефона. Словно в доказательство, на Амона повеяло свежим весенним ветерком с ароматом цветов.
Амон кивнул и подошел к Анубису. Тот тоже казался усталым, но у него особо не было выбора — он бы точно не остался в стороне. Поднявшись на ноги, Анубис покачнулся, но стряхнул руку Амона, который хотел его поддержать. Единственным, от кого Анубис еще мог принимать помощь, был Сет.
В машине Нефтида села позади, Амон, ворча, снова устроился за рулем, рассказывая, что если он впишется не туда на машине Сета, то свалит всё на них.
Анубис включил музыку, и она оказалась на удивление громкой и не совсем той, которую он выбирал обычно. Пожав плечами, Анубис пояснил:
— Не хочу уснуть.
Это прозвучало так, будто он боялся не проснуться, так что Амон расстарался и всю дорогу не затыкался, вовлекая Анубиса и Нефтиду в беседу. Пару раз нарушил правила по невнимательности, но решил, что Сет не расстроится, когда ему придет пара штрафов. Может, даже не заметит.
Амон нервничал, но надеялся, что гости этого не заметят. Он даже не запомнил имени ацтекской богини, которая явилась, как она выразилась, «чтобы прояснить некоторые моменты». Высокая, стройная, с многочисленными косами, она развалилась на диване в ожидании и порой весьма откровенно касалась сидящей рядом Сехмет.
Зачем та явилась вместе со своей любовницей, Амон не понимал. И это нервировало. Хотя присутствие Зевса хоть немного разряжало обстановку — интересно только, он сам пришел, или его позвал Гадес.
Анубис сидел в кресле, бледный, уставший и, казалось, делал всё, чтобы не уснуть. Нефтида изображала радушную хозяйку и накрывала на стол. Чай пах, как и всегда, волшебно, но по ее нервным движениям Амон видел, что Нефтида волнуется.
Гадес пошел за Сетом, обоих еще не было, поэтому Амон решил сам их поторопить. Заодно узнать, вдруг они там советуются и придумывают гениальный план действий. Главное, чтобы не спросили, где они были.
Дверь в комнату Сета была приоткрыта, и Амон ворвался туда маленьким солнечным вихрем, понимая это, но уже не в силах держать себя в руках.
— Они здесь!
— Дай мне пару минут, — ответил Сет.
Он и Гадес сидели на кровати, и по началу Амон не мог
