Время от времени нам попадались редкие признаки присутствия человека – старый дом, полуразрушенный загон. Но строения эти были такими же безжизненными, как окружающий пейзаж. Они лежали посреди поля и гнили, словно кости на морском берегу. Если кто-то там еще и жил, то эти люди скрывались. И как-то умудрялись существовать в этой пустыне без деревьев, садов и прочей зелени.
Затем, к своему удивлению, я заметил впереди небольшое зеленое пятно. Решив, что мое несовершенное «зрение» обманывает меня, я присмотрелся. Однако зеленый цвет оказался вполне реален и четко выделялся на красно-буром фоне. Мы приближались, и цвет становился все ярче. Я уже различал очертания деревьев, высаженных ровными рядами, какие-то плоды на ветвях.
– Сад! Можешь себе представить?
Шим потер нос.
– По-моему, выглядит опасно.
– И еще, видишь? – Я указал на похожее на коробку строение, видневшееся за деревьями. – Там, в расщелине, какая-то хижина.
– Я думаю, нам лучше туда не ходить. На самом деле, истинно, честно.
Может быть, зеленые деревья напомнили мне Друму, а может, вид хижины вызвал в памяти дни, проведенные с женщиной, которая, как я теперь знал, была моей матерью, но меня одолело любопытство. Я посмотрел на великана.
– Если хочешь, подожди меня здесь. Я схожу и посмотрю поближе.
Шим, бранясь вполголоса, смотрел, как я ухожу. Через несколько секунд я услышал позади пыхтение, и «великан» догнал меня.
Услышав его шаги, я остановился и оглянулся.
– Мед учуял, да?
– Скорее, гоблинсов, – пробурчал он и нервно огляделся по сторонам. – Но если тут и нет гоблинсов, то они будет недалеко.
– В этом можешь не сомневаться. Но обещаю, мы здесь долго не задержимся. Только посмотрим, кто тут живет.
Мы приблизились к саду, и я рассмотрел окружавшую его грубую каменную стену. Она была выстроена из того же камня, что и хижина – серого, покрытого лишайником ржавого цвета. Судя по дырам и щелям, дом и ограду уже давно не чинили. Полуразрушенная стена обнимала деревья, а деревья обнимали хижину, касаясь ее крыши и стен раскидистыми зелеными ветвями. Под кронами деревьев виднелось несколько заросших сорняками клумб с пестрыми пятнами цветов.
Я припал к земле, и Шим последовал моему примеру. Мы осторожно поползли вперед. В воздухе плыли свежие ароматы, запахи влажной листвы и только что распустившихся цветов. Я вдруг понял, как давно уже не чувствовал запаха живых, зеленых растений. Я заметил, что, кроме фруктового сада, здесь есть и огород.
В этот момент две фигуры – серые, подобно камням, из которых была построена стена – появились на пороге хижины. Нетвердыми шагами они направились к ближайшей грядке. Движения их были какими-то странно нестройными, расхлябанными, но в них был некий ритм – один человек выпрямлялся, в то время как другой сгибал спину, один поднимал голову, второй ронял ее на грудь. Однако, несмотря на эту «разноголосицу», они почти казались единым существом.
Фигуры приблизились, и я понял, что передо мной два старика. Глубоких старика. Белые волосы с несколькими серыми прядями падали им на плечи, коричневые рубахи без рукавов были выцветшими и изношенными. Если бы не согбенные спины, они были бы довольно высокого роста. Лишь руки, загорелые и мускулистые, казалось, принадлежали людям еще нестарым.
Пара добралась до первой грядки и разделилась. Один человек – женщина, чье лицо с высокими скулами напомнило мне о матери, наклонилась, чтобы выдернуть сорняк, затем начала бросать траву в кучу рядом с хижиной. Второй, старик с длинными усами, взял с земли корзину и захромал к дереву, увешанному теми самыми спиральными плодами, которые я ел около дерева шоморра. Внезапно старик замер и медленно повернулся к тому месту, где скрючились за стеной мы с Шимом.
Не отрывая взгляда от стены, старик заговорил негромким, надтреснутым голосом:
– Гарлата, у нас гости.
Старуха подняла голову. Хотя лоб ее прорезали новые тревожные морщины, она ответила спокойно, таким же скрипучим голосом:
– Тогда пусть они покажутся, потому что им нечего бояться.
– Я Тэйлеан, – объявил старик. – Если вы пришли с миром, добро пожаловать.
Мы медленно высунули головы из-за забора. Я поднялся и оперся на посох. Рука моя скользнула по отметинам зубов, оставленным несколько часов назад, и по спине у меня пробежал холодок. Шим тоже поднялся и распрямил плечи, хотя над стеной виднелись только его взъерошенные волосы и глазки.
– Мы пришли с миром.
– И как вас зовут?
Я насторожился и смолк, не зная, что отвечать.
– Наши имена – это секрет, – заявил Шим. – Их никто не знают. – И, для пущей убедительности, добавил: – Даже мы сами.
Уголок рта Тэйлеана слегка приподнялся.
– Ты прав, маленький путник, сейчас надо быть осторожным. Но, как сказала моя жена, здесь тебе нечего бояться. Мы просто садовники, вот и все.
Я перешагнул через стену, стараясь не наступить на длинные желтые овощи, свисавшие с плети по другую ее сторону. Я протянул руку Шиму, но тот оттолкнул меня и самостоятельно вскарабкался по куче камней.
Лицо Тэйлеана снова стало серьезным.
– Сейчас путешествовать по Финкайре стало опасно. Для этого нужно быть или очень смелым, или очень глупым.
Я кивнул.
– Время покажет, смелы мы или глупы. Но могу я спросить о том же у вас? Если здесь опасно путешествовать, то, должно быть, еще более опасно жить.
– Увы, ты прав. – Тэйлеан знаком велел Гарлате подойти. – Но куда нам деваться? Мы с женой живем здесь вот уже шестьдесят восемь лет. Мы глубоко пустили корни в эту землю, глубоко, как эти деревья. – И, махнув рукой в сторону грубой хижины, он добавил: – К тому же, у нас нет ничего ценного.
– То есть ничего такого, что можно было бы украсть. – Гарлата, улыбнувшись, взяла его за руку. – Наше сокровище слишком велико, чтобы его можно было унести с собой, но оно дороже золота и драгоценных камней.
Тэйлеан кивнул.
– Ты права, моя госпожа. – Он обернулся ко мне и хитро ухмыльнулся. – Она всегда права. Даже когда ошибается.
Гарлата сильно пнула супруга в голень.
– О-о-о, – взвыл он, потирая ушибленное место. – За шестьдесят восемь лет ты могла бы научиться вести себя прилично!
– За шестьдесят восемь лет я научилась видеть тебя насквозь. – Гарлата взглянула на него в упор, и губы ее медленно растянулись в ухмылке. – Но все же мне почему-то нравится то, что я вижу.
В темных глазах старика зажглись огоньки.
– Ну довольно, мы забыли о наших гостях. Можем мы предложить вам сесть? Что-нибудь поесть?
Я покачал головой.
– К сожалению, нам некогда отдыхать. – Я указал на конический фрукт, свисавший с ветки. – Однако могу
