Сумка в его руках начала тяжелеть. Азирафаэль переложил ее из одной руки в другую. Заметив это движение, серо-голубые глаза Томаса расширились. Он сделал шаг вперед, протягивая руки, чтобы забрать сумку у Азирафаэля, но ангел отодвинул ее от него.
— Ерунда, мой дорогой. Самое меньшее, что я могу сделать, это понести твои сумки немного дальше. В конце концов, я чуть не сбил тебя.
Томас улыбнулся. Какая широкая, яркая и вообще замечательная улыбка. Азирафаэль не мог не улыбнуться в ответ.
— Ну, — начал мужчина через мгновение, ямочки все еще были видны на его лице. — Если ты настаиваешь на том, чтобы быть моим мулом на это утро, то я настаиваю, чтобы мы сначала зашли туда.
Азирафаэль проследил за его взглядом через улицу к небольшому кафе, расположенному между двумя большими зданиями. Тепло разлилось по всему его телу, начиная от груди и распространяясь наружу до кончиков пальцев.
— О, как прекрасно, — воскликнул ангел, не в силах сдержаться. — Я бы сейчас не отказался от чашечки чая. Превосходная идея.
Оба существа осторожно пересекли улицу, ожидая перерыва в движении машин, прежде чем сделать первые шаги. Оставаясь ангелом до мозга костей, Азирафаэль не спешил быть насильно отправленным обратно на Небеса. Развоплощение в этот момент было бы кошмаром. Даст ли Габриэль ему еще одно тело после всего, что случилось? Лучше будет придерживаться этого. Во всяком случае, ему оно нравилось, несмотря на кажущуюся мягкость. Азирафаэль решил, что его вполне все устраивает.
— Почему бы тебе не присесть? — спросил Томас, когда они нырнули в крошечный магазинчик. Столиков было не так уж много. Один маленький деревянный стоял у стены справа от них, зажатый между несколькими другими столами, которые были уже заняты. Там уже не было стула, и хотя Азирафаэль был уверен, что каким-то чудом сможет найти еще один, он решил, что это не лучшее применение его способностям.
Слева от него был свободен еще один столик. Он был короче и окружен единственным небольшим диваном, а не стульями. Это выглядело немного уютно, и лучше, чем стоять, или еще хуже — пить чай на улице в холоде. Не думая больше ни о чем, ангел начал прокладывать себе путь сквозь толпу людей, шагая за стульями и через шнуры ноутбуков, которые были подключены к розеткам на полу. Он был осторожен, сжимая коричневый бумажный пакет мягко, но твердо. Не стоит ронять все это снова.
Усевшись, Азирафаэль воспользовался моментом, чтобы оглядеть помещение. Оно было симпатичным, в деревенском стиле, с меню на доске и большими деревянными балками, которые шли по потолку. Стены были увешаны фотографиями различных районов Лондона, помещенными в маленькие рамки размером не больше обычной обеденной тарелки. Сам того не желая, Азирафаэль поймал себя на том, что переводит взгляд с одной фотографии на другую, мысленно оценивая их.
— Ты можешь положить это на пол, Азира, — голос Томаса прорвался сквозь его мысли, возвращая ангела к реальности. — В нем нет ничего хрупкого или чего-то такого. Просто кое-какие художественные принадлежности. Кисти, краски и тому подобное, — мужчина усмехнулся, усаживаясь на диван рядом с Азирафаэлем. Ангел чуть не подпрыгнул, когда их колени соприкоснулись на краткий миг, когда Томас устроился поудобнее. — Тебе, конечно, не обязательно сидеть здесь, как будто ты собираешься охранять сумку ценой своей жизни. Вряд ли это стоит всех этих хлопот.
Несмотря на первоначальную нервозность, Азирафаэль усмехнулся. Что за нелепая идея — рисковать собой ради нескольких бутылок краски и деревянных палочек. Он медленно положил пакет на пол, спрятав под маленький столик. То, что содержимое не стоило того, чтобы рисковать своей жизнью, не означало, что Азирафаэль имел право относиться к предметам с презрением. В конце концов, Томас купил их и, вероятно, собирался использовать для своих работ. Каким бы он был другом, если бы случайно разбросал их по всему полу.
— Твои картины идут хорошо? — с любопытством спросил Азирафаэль, повернувшись и устремив взгляд на Томаса. Мужчина снова повернулся к ангелу, и их колени снова соприкоснулись. Не было никакого реального способа сидеть на этом диване, не касаясь друг друга так или иначе. Либо они сидели лицом вперед, позволяя плечам соприкасаться, либо смотрели друг на друга, и контакт шел через колени.
Азирафаэль обнаружил, что ему гораздо больше нравится возможность видеть лицо Томаса.
— Я имею в виду продажу, — уточнил ангел, удивляясь, почему ему вдруг стало так тепло. На улице было довольно холодно. И здесь было довольно много людей для такого маленького кафе. Сочетание этих двух элементов, вероятно, вызывает повышение температуры. Это должно было быть причиной.
— Все прошло так, как я и ожидал, — ответил он, поднимая руку, чтобы остановить бариста, когда его имя было названо. — Кажется, я продал пять или шесть из них? И смог раздать свои карточки еще нескольким людям, так что есть шанс, что один или двое из них могут поручить мне что-нибудь нарисовать, — он мягко улыбнулся, держа по стакану в каждой руке. — «Эрл Грей» или «Английский завтрак»? Я и не подумал спросить, какой ты предпочитаешь.
Глаза Азирафаэля расширились. Он был так поглощен поисками свободного места и сохранением уже брошенных сумок, что ангел даже не заметил, как его новый друг угостил его. После того, как он чуть не сбил мужчину с ног.
Что с ним сегодня не так?
— О, — он с трудом нашел нужные слова. — Томас, дорогой, ты не должен был этого делать. Мне кажется, что я должен покупать тебе напиток после того, как случайно столкнулся с тобой. Это было довольно неосторожно с моей стороны.
Томас рассмеялся, одарив его ласковой улыбкой. Его руки оставались вытянутыми вперед, пальцы сжимали картонные стаканчики в ожидании. Азирафаэль протянул руку и взял «Эрл Грей», подавив легкую дрожь, когда их пальцы случайно соприкоснулись.
— Я серьезно не могу понять, насколько ты вежлив и корректен, Азира, — он сделал глоток дымящейся жидкости, едва моргнув глазом, когда жар затопил его рот. Азирафаэль, напротив, снял крышку и начал дуть, наблюдая, как пар поднимается вверх и уходит с краев стакана. Его взгляд упал на руку, желая, чтобы она оставалась твердой. Испачкать его любимые брюки было бы сущим кошмаром. — Это восхитительно. И освежает.
Азирафаэль замер, его голубые глаза слегка расширились. В этот момент он избегал смотреть на Томаса, предпочитая изучать то, как пакетик чая в его чашке упирался в нижний край, слегка
