Но не смотря на это, все было бы прекрасно - за исключением одного.
Моего отца.
Он сидит на кровати, следя за каждым моим движением с озабоченным, неодобрительным, обвиняющим выражением лица.
- Не могу поверить, что ты действительно это делаешь, Лив. Ты даже не знаешь этого парня.
Оборонительная позиция заставляет меня усердно засовывать расческу в сумку.
- Я знаю его. Ты тоже встречался с ним однажды, хотя, вероятно, не помнишь.
- Я ожидал такого от твоей сестры - она всегда была легкомысленной. Но только не от тебя.
Следом идет мой любимый лак для ногтей, бюстгальтеры и нижнее белье, парфюм с ароматом розы и жасмина, который нравится Николасу.
- Вот именно. Я всегда была ответственной - носила воду, удерживала оборону Форта. А теперь у меня есть возможность сделать что-то удивительное. - Я не могу остановить боль, которая просачивается в мой голос. - Почему ты не можешь порадоваться за меня?
Его глаза того же цвета, что и мои, затуманиваются.
- Ты нужна нам здесь. Нужна сестре - ты не можешь переложить на нее свои обязанности.
- С Элли все будет в порядке. Я все устроила - она получит всю необходимую помощь.
Логан Сент-Джеймс и Томми Салливан, охранники Николаса, останутся на лето. Присмотрят за Элли и бизнесом, чтобы убедиться, что ею не воспользуются, и помогут любым способом.
Николас попросил их сделать это для него - как личное одолжение - и они оба согласились. Томми, кажется, особенно хочет остаться. Бруклинским девушкам, говорит он, очень нравится его акцент. Я сама видела, что они хорошие парни - и Николас доверяет им, так что я тоже.
- Это эгоистично, - отрезает отец, вставая.
И я чуть не падаю.
- Эгоистично? Забавно, что это говоришь ты.
- Что, черт побери, это должно означать?
Мой голос повышается, и девять лет негодования вырываются наружу.
- Мы тоже ее любили! Ты не единственный, кто ее потерял! В день смерти мамы мы с Элли потеряли вас обоих. Ты... ты просто отстранился, папа. У мамы не было выбора, но у тебя был!
Он опускает голову, не глядя мне в глаза.
- Этот парень, принц, кем бы он ни был... он причинит тебе боль, Лив. Когда он уйдет - и помяни мое слово, он уйдет - это сломает тебя. Я не хочу, чтобы это случилось с моей маленькой девочкой.
Я застегиваю сумку и перекидываю ее через плечо.
- Я точно знаю, во что ввязываюсь с Николасом. У нас будет что-то замечательное так долго, как это сможет продлиться. И когда все закончится, я оглянусь назад и вспомню, что в моей жизни было что-то особенное и удивительное... хотя бы ненадолго. А потом я вернусь, и продолжу жить.
Я поворачиваюсь к двери, глядя в глаза человеку, который был моим героем.
- Я не сломаюсь, папа. Я - не ты.
Внизу, в кафе, Николас ждет у двери, а Элли, Марти, Логан и Томми стоят плечом к плечу вдоль стены.
Сначала я подхожу к Томми и Логану, касаясь их рук.
- Спасибо вам за это. Знаю, это не ваша работа, но я очень это ценю.
Логан кивает, его взгляд тверд.
- Не волнуйтесь, мы здесь обо всем позаботимся. Мы позаботимся о ней.
- И повеселитесь в Вэсско, - говорит Томми, широко улыбаясь. - Может, вам там понравится, и вы останетесь.
Логан раздраженно качает головой, заставляя меня думать, что он знает больше, чем говорит.
- Заткнись, Томми.
Я перехожу к Элли и Марти. Элли бросается на меня.
- Я буду скучать по тебе! Но я хочу, чтобы ты делала все возможное – всюду побывала!
Я сжимаю ее так крепко, как только могу, и мое сердце слегка щемит.
- Я тоже буду скучать по тебе. Знаю, ты справишься с этим, Элли - у тебя все получится. Но будь осторожна и слушай Марти, Логана и Томми, хорошо?
- Я так и сделаю.
Затем меня подхватывает Марти и прижимает к себе.
- Желаю тебе хорошо провести время, подруга. И помни - фото этого не должны всплыть. - Он подмигивает мне с грязным намеком и кивает головой в сторону Николаса. - Забери все фотографии.
Я смеюсь и иду к двери. Но голос за моей спиной заставляет меня застыть на месте.
- Ливви.
В дверях появляется мой отец. Он медленно подходит ко мне и крепко обнимает. Так, как делал это раньше. Он целует меня в висок и шепчет на ухо:
- Я люблю тебя, дорогая.
И я чувствую, как слезы подступают и переполняют меня.
- Я тоже тебя люблю, папа.
Через мгновение я отстраняюсь. Киваю ему и улыбаюсь. Затем подхожу к Николасу.
Когда мы поворачиваемся, чтобы уйти, мой отец говорит:
- Николас. Позаботься о ней.
В его голосе отчетливо слышится раздражение, когда он отвечает.
- Да. Я позабочусь.
Затем он берет меня за руку и выводит за дверь.
Слезы все еще текут, когда я забираюсь в лимузин, где ждет Генри.
- О нет, она плачет. Ненавижу, когда девушки плачут. Что ты сделал, Николас? - затем он поднимает свой стакан, наполненный янтарной жидкостью и льдом. - Не плачь, Олив. Выпей!
На сиденье рядом со мной Николас притягивает меня ближе.
- С тобой все в порядке, сладкая?
- Да, я в порядке. Я просто очень эмоциональна. - Я вытираю под глазами. - И я боюсь самолета.
Николас улыбается, сверкая ямочками на щеках.
- Ты можешь все время держаться за мой штурвал.
Я хихикаю, а Генри издает звук отвращения.
- Здесь есть сексуальный подтекст? Черт возьми, это лето будет отвратительным.
На взлетной полосе, за пределами большого, страшного самолета, нас приветствует Бриджит, личный секретарь Николаса. Она напоминает мне любимую тетушку - в забавном фиолетовом костюме и с отношением, которое одновременно игривое и деловитое.
- О Боже, - запинается она, когда Николас впервые меня представляет. - Я не знала, что вы везете гостей, Ваша Светлость. - Потом она оправляется - или, по крайней мере, пытается это сделать. - Королева будет очень... удивлена.
Она крепко и дружески пожимает мне руку.
- Рада познакомиться с вами, мисс Хэммонд. Если вам что-нибудь понадобиться во время вашего визита, пожалуйста, не стесняйтесь спрашивать.
У меня такое чувство, что мой первый полет на частном самолете навсегда отобьет у меня желание совершать «нормальные» авиаперелеты. Это напоминает мне старушку Розу из «Титаника», когда она сказала: «Фарфор, которым никогда не пользовались. Простыни, на которых никогда не спали...»
Интерьер Royal I - это сплошные королевские гербы, кожа кремового цвета и блестящее полированное дерево. В задней части находятся две полностью оборудованные спальни, и не абы какие - это кровати, достойные королевы. Буквально. В распоряжении гостей
